Градусник на дорожку. Как работают волонтёры Чернянки во время коронавируса

В газельке ещё трое. Водитель соцзащиты Виктор Тимонов, сотрудник Центра молодёжных инициатив Сергей Яремчук и его директор Ирина Ткаченко – все в медицинских масках, латексных перчатках. На Ирине и Сергее одинаковые светло-серые куртки с надписью на спине «Делаю добро».

В конце марта, когда в ЦМИ открыли горячую линию помощи людям старше 65 лет, находящимся на самоизоляции и одиноким, Ткаченко и её коллеги стали волонтёрами. Всего 11 человек: трое принимают заявки от пенсионеров на горячей линии, остальные их выполняют.

Как на практике работает волонтёрский штаб, объясняет разговор Ткаченко по мобильнику.

«Везите дедушку в банк, пусть получит пенсию, и обратно домой. Банк сегодня работает», – рулит она ситуацией. И объясняет: дед занимал деньги у соседей по улице, когда они закончились, позвонил на горячую линию, просит отвезти в банк.

До порога

Творить добро в условиях пандемии, оказывается, может далеко не каждый. Те, кто непосредственно контактирует с пенсионерами, бегает по магазинам, в поликлинику за рецептом, а потом в аптеку, обязаны пройти подготовку, чтобы не навредить себе и окружению.

«На сайте «Доброволец России» мы зарегистрировались и присоединились к акции «МыВместе». Там же прошли онлайн-курсы о том, какие меры предосторожности надо соблюдать при коронавирусе. Потом сдали тест, получили сертификаты и свидетельства», – рассказывает Ирина.

Волонтёры рискуют, поэтому перед каждым выездом измеряют температуру и без конца намывают руки антисептиком (местные аптеки, получив маски, перчатки, откладывают для них дефицитный товар). В дом к пожилым заходить запрещено, список продуктов и деньги передают у порога. Но прежде волонтёры показывают старикам свои паспорта и удостоверение соцзащиты, чтобы люди были уверены, что перед ними не мошенники.

«Страха или паники ни у кого нет, но волнение, растерянность заметны, – делится Сергей. – Мы стараемся подбодрить, просим звонить на горячую линию, если что».

— Как вас встречают?

— Большинство с теплотой и огромной благодарностью. Очень приятно слышать хорошее в свой адрес. У некоторых слёзы наворачиваются на глаза, дрожит голос. Я думаю, это те, кто потерял веру в добро, разочаровался в людях, решил, что он никому не нужен и о нём забыли.

— Почему вам не помогает студенчество?

— В этой ситуации мы не имеем права привлекать молодёжь до 18 лет. Студенты, которые вернулись домой из городов, сидят в самоизоляции. Наш техникум и общежитие закрыты, поэтому ребята разъехались по домам, очень многие живут в сёлах. Пока мы справляемся, когда понадобятся дополнительные руки, будем искать добровольцев. Мои друзья готовы помогать, развозить продукты даже на своих машинах. Конечно, вначале они тоже пройдут обучение на сайте, зарегистрируются.

Где эта улица

В Русской Халани ищем дом пенсионера, которому нужно заплатить за коммуналку. Навигатор в машине уверен в своей правоте, а живут здесь другие. Ирина звонит своему мужу Александру, он таксист – знает любой закуток. Нашли. Под подпись волонтёры берут у старика деньги. Едем в банк и возвращаемся обратно.

На горячую линию приходит звонок от пожилой женщины, у которой закончилось рецептурное лекарство. Подъезжаем к поликлинике, Ирина находит нужного врача, который выписывает рецепт, потом в аптеку. Ткаченко и её команду все знают в лицо, поэтому всё проходит быстро, без лишних вопросов. Теперь к пенсионерке домой.

«Спасибо, ребята», – благодарит она волонтёров, и в одну секунду у женщины краснеют веки.

По дороге в посёлок Красный Остров Ирине звонит сын – 11-летний Дима, который живёт у бабушки, пока мать волонтёрит. Невольно подслушиваю их разговор. Мальчик спрашивает, обедала ли мама сегодня.

«На бегу перекусили. Ты потренируйся и запиши на видео, надо же отправить отчёт о домашнем задании. Хорошо, вечером вместе с тобой запишем. Ладно, купим тебе с папой что‑нибудь вкусненькое», – смеётся Ткаченко.

Ещё один дом, где ждут помощи. Потом ещё и ещё. «Мы ещё вернёмся», – улыбаясь одними глазами из‑под маски, прощаются волонтёры со стариком. А я думаю: «Когда же закончится это, чтобы не нужно было никого вот так спасать».