Неизвестная дома. Почему Дарью Ближенскую больше знают за рубежом, чем в России

«Падающее конфетти»

В 2002 году Дарья знакомится в Интернете с русскоязычной семьёй, проживающей в Канаде. Они искали воспитателя для своей дочери, которая смогла бы учить её рисованию.

«Так я из родного Старого Оскола уехала в Монреаль. Прожила в этой семье почти два года. Утром ребёнка отвозили в школу, а меня – на языковые курсы. После обеда – уроки школьные и рисование, прогулки, – рассказала Ближенская. – Платили мне 600 долларов и оплачивали курсы в университете. До сих пор я дружу и общаюсь с этими людьми».

Когда надобность в её услугах отпала, Дарья занялась дизайном одежды. Заказы находила через знакомых и потихоньку стала писать картины. Как‑то друзья познакомили начинающую художницу с Ольгой Васильевой, лучшей пианисткой 80-х годов. Она приехала в Монреаль записывать новый альбом «Вивальди».

«Мы очень долго беседовали, – вспоминает девушка, – у нас оказалось столько общих тем. Она посмотрела мои работы, очень понравились, рассказала обо мне своему агенту Иву Ройе».

Несколько картин, и в том числе две, написанные в точечной манере, Ив отвёз в Италию. Знатоки искусства, критики сразу обратили внимание на свежие полотна и долго спорили, кто же их автор. Один итальянский критик готов был биться об заклад, что это итальянка. И очень удивился, узнав, что картины принадлежат кисти русской художницы.

«Мне тогда очень помог совет видного мецената Егора Трубецкого, что нельзя останавливаться, нужно развиваться. И я в буквальном смысле стала вкалывать. Кто‑то сравнивал меня с самим Моне, – смеётся Дарья. – Это вдохновляло. Критики назвали мой стиль «падающее конфетти». Пишешь чистыми, не смешиваемыми на палитре красками, которые наносишь на холст мелкими мазками или точками. Этот художественный приём в живописи и называют пуантилизм. Поначалу работала масляными красками, как и большинство художников, но они очень долго сохнут. Посоветовали попробовать акриловые. Попробовала. И мне понравилось».

Картина Дарьи Ближенской / Фото: Личный архив

В 2007 году Ближенская на одной из главных улиц Монреаля, бульваре Сен-Лоран, открывает художественную галерею:

«Очень насыщенное место, бутики, музеи. Галерею держала с девушкой из Руанды. Она продавала скульптуры из чёрного дерева, высокие и дорогущие, стоимость их начиналась от 20 тысяч долларов, а я свои картины. Сначала всё шло отлично, но начался кризис. За последние два месяца перед закрытием, дверь нашей галереи никто не отворил».

На другой планете

В Канаде Дарье понравилось, по её выражению, это другая планета.

В Монреаль приезжает очень много американцев, среди которых уйма звёзд кино и эстрады.

«И никто к ним не лезет за автографами, не пялит глаза. Может, только я поначалу, интересно всё‑таки. Едут не только посмотреть на Ниагарский водопад, а сходить в ресторан. Там отличная кухня. Еда вкусная и натуральная», – рассказала Дарья.

Белый песок

В 2008 году Ближенская вместе с подругой уезжает в Арабские Эмираты, в Абу-Даби. Там она сотрудничает с дизайнерами и рисует.

«Можно и так сказать, не принципиально. Когда я сижу за столом, рисую. Когда стою за мольбертом, пишу, – улыбается художница. – Познакомилась с человеком, который отвёз меня к редактору самого крутого и толстого журнала по искусству. Тот сказал, что посмотрит мои работы и честно сообщит, стоит ли ими заниматься».

И вскоре Дарья узнаёт, что тот сообщил своему агенту Амбике Вохре, которая готовилась к выставке в Лондоне, что есть такой художник, картины которого обязательно нужно взять с собой.

«Амбика – очень образованная женщина, из белой касты Индии, она бралась за многих перспективных начинающих художников и доводила их до кондиции. С моими работами поездила по всей Европе, – говорит девушка. – У меня потом брали интервью, печатали в газетах и журналах. Это был мой эмиратский расцвет».

Вместе с близкими по духу людьми она организовала русский фонд «Вечность», который помогал талантливым художникам из России. На его презентации был сам шейх Эмиратов.

Вскоре Ближенская перебирается в Дубай, и в чужой стране её назначают на должность главного эксперта департамента культуры.

«В силу своего положения я пыталась донести до людей, что Россия – это не только водка и Наташи, всех русских женщин арабы почему‑то зовут этим именем, а в первую очередь: балет, Достоевский, Толстой, это очень много культурных ценностей, что русские люди очень талантливые и гениальные», – говорит Дарья.

Картина Дарьи Ближенской / Фото: Личный архив

Эмираты в нашем представлении – это что‑то яркое и красивое, а на самом деле, по её словам, они очень маленькие. Да, там комфортно, красиво и тепло. Но всё какое‑то искусственное, даже песок на побережье привезён из Омана, чтобы пляжи были усыпаны сверкающим белым песком, а не местным красным.

Там хорошо заметен контраст между богатством и нищетой. Слева – сверкающие небоскрёбы, с другой стороны – длинные низкие сараи с маленькими окошками почти у самой земли. Так живут выходцы из стран Востока и Индии. Это место называют пустыней нищих. Летом, когда жара зашкаливала за 50 градусов, Дарья всегда уезжала в Россию.

«Как‑то пришлось задержаться из‑за выставки на месяц. Ужас. Там вообще нет воздуха, дышать становится нечем. А люди работают на стройках. Некоторые от пекла гибнут, это печально. Нищих там тоже хватает, – говорит Дарья и сразу отвечает на мой вопрос: – Нет, я не рисую бедных, я стараюсь им помогать по мере сил. Вообще, я думаю, эпоха несчастий на Земле заканчивается. Я пишу только в приподнятом состоянии души, и это настроение – радость, ожидание чего‑то волшебного – мне хочется передать людям».

В Эмиратах Ближенская прожила три года.

«И очень неплохо. У меня была просторная квартира на побережье. Вид из окна был поразительный. Всё складывалось, но заболели серьёзно родители, и семь лет назад мне пришлось вернуться домой», – добавляет она.

Картина Дарьи Ближенской / Фото: Личный архив