Живу помаленьку. Почему ветеран считает дни до своего главного праздника

Сам приехал

О независимом характере и отчаянных поступках Степана Васильевича Павлюченко его родные рассказывают с доброй улыбкой.

«В тёплый сезон у нас дедушка каждый день ездит на коляске к друзь-ям в соседнее Глотово. Как только лётная погода – так сразу», – хвастается дочь ветерана Татьяна Раскопытова.

Да и сам Степан Васильевич не прочь пошутить на эту тему. И свою репутацию бунтаря, несмотря на преклонный возраст, постоянно поддерживает.

«В Грайворон раз приехал на коляске – всё начальство сбежалось. Чего приехал да кто провожал? Сам, говорю, приехал», – смеётся ветеран.

И не устаёт благодарить за столь полезный подарок депутата Государственной Думы Андрея Скоча. Коляска с электродвигателем позволяет Степану Васильевичу выезжать за пределы дома и двора: он колесит по всему селу, наведывается в соседнее и даже в Грайворон – благо до него чуть больше километра.

25 лет назад вместе с женой Варварой Фоминичной перебрался ветеран из родной Луговки в Гора-Подол к средней дочери Татьяне. Дети справили старикам маленький домик с кухонькой и удобствами рядом со своим большим домом. 11 лет назад овдовел ветеран, но в соседстве с говорливой и хлопотливой дочерью одиноким себя не чувствует.

«Ну, до Дня Победы‑то мы доживём! И до дня освобождения Грайворона доживём! Дни считаем, готовимся», – подмигивая отцу и гостям, громко говорит Татьяна Степановна.

А наедине шёпотом признаётся, что всех болячек Степана Васильевича не перечесть: ноги почти не ходят, одышка, проблемы с почками и желудком. До столь преклонного возраста ему позволили дожить лишь крепкая крестьянская косточка да необыкновенная сила духа. А испытаний на долю Степана Павлюченко за его долгую жизнь выпало столько – на трёх человек хватит да ещё и останется…

Осколок в боку

Родился он 1 января 1915 года в грайворонском селе Луговка. С ранних лет работал в колхозе, женился, родилась первая дочь Надежда. А вскоре, в 1938 году, призвали его в армию. За три года срочной службы Степан Васильевич успел поучаствовать и в польском походе Красной армии 1939 года, и в советско-финской войне, и в присоединении к СССР Бессарабии.

«Под Ленинградом мы 46 суток просидели в окопах. Меня там ранило – до сих пор маленький осколок сидит в боку. Я на финской целую жменю картечи насобирал», – рассказывает ветеран.

Доставать осколок сейчас врачи боятся из‑за преклонного возраста Степана Васильевича. А тогда, говорит, некому было: врачей на передовой – днём с огнём. Вытащили из окопа, перевязали – и в землянку к другим раненым. 25 суток лежал в ней Павлюченко, пока финны осыпали советские позиции снарядами.

Крепко доставалось красноармейцам, да ещё и с продовольствием были перебои. Его сбрасывали с самолётов, и под огнём финнов приходилось совершать вылазки за провизией. Однажды Степан Васильевич добыл под огнём врага 65 банок консервов.

«Мы там и конину ели. Убьёт снаряд коня, пехота побежит и обдерёт мясо. А нет битого – старшина пойдёт и убьёт», – вспоминает Павлюченко.

В Бессарабии повоевать не пришлось – она без боя сдалась. Оттуда часть, в которой служил Степан Васильевич, перебросили под Киев. Всё военное обмундирование забрали и отпустили домой.

С завода на фронт

Вернулся домой Павлюченко – жена и двое детей (сын Владимир родился во время службы) голые-босые, нет ничего и заработать негде – в колхозе живых денег не платят. Завербовался он грузчиком на завод в подмосковном Загорске. Но заработать не удалось – через год грянула Великая Отечественная.

Рабочие трудились без отдыха на производстве оружия и гранат – с началом войны предприятие стало выпускать ППШ (пистолет-пулемёт системы Шпагина). Но рабочих постепенно стали отправлять на фронт. В 1942 году ушёл на войну и Степан Васильевич.

Попал он прямиком в 32-й гвардейский стрелковый полк. Ему и ещё 22 воинам присвоили звание ефрейтора – и в самое пекло подмосковных боёв. В одном из них получил Павлюченко серьёзное ранение.

«Сидели с командиром по разные стороны в землянке. Снаряд разор-вался – ему ничего, а мне по ногам – коленную чашечку разбило. Командир меня из окопа вытащил, и я ещё метров 400 пробежал, а потом свалился», – рассказывает ветеран.

В госпитале под Кировом Павлюченко пробыл 10 месяцев. Остатки коленной чашечки хирург ему вырезал, а ногу сохранил. Она хоть и перестала гнуться, но с палочкой ходить получалось. Но воин, понятное дело, из Степана Васильевича был уже никакой. Из госпиталя его перевели в кировский Дом инвалидов, а в 1944 году, когда стало известно, что родной район освободили, – отпустили домой.

Косарь с палочкой

А дома – пепелище и нищета. Хата сгорела, отец сгинул без вести на фронте (потом узнали, что погиб в Литве). Жена с детьми у тестя жила, мать с сестрой дед приютил.

«Я купил хату плохонькую, старую –она уже 50 лет стояла, перетряхнул её. А куда деваться, жить где‑то надо было», – вздыхает ветеран.

После войны ещё четверо детей родились в семье Павлюченко. Степан Васильевич пошёл работать в колхоз. Бывало, что бригадир посылал его на непосильную для инвалида работу – сено косить или солому скирдовать. Приходилось справляться, хоть и с палочкой – здоровых работников тогда почти не было. Потом перевели ветерана в колхозные сторожа. И в этом качестве проработал Павлюченко аж до 80 лет.

«Я и в 80, когда к дочке переехал, ещё картошку полоть ей помогал на огороде», – гордится Степан Васильевич.

Сейчас, конечно, по дому и в огороде ему работать не позволяют. Внуки с правнуками помогают – их у Павлюченко около полусотни вместе взятых.

«Живу помаленьку – когда заболит, когда отболит. Хожу на праздник каждый год не только сюда, но и в Грайворон», – говорит Степан Васильевич.

И признаётся, что очень ждёт грядущий юбилейный День Победы.