Валерий Замулин: «Искажение истории недопустимо»

Позже передал экспонаты в школьные музеи. С научной точки зрения изучать тему начал в годы учёбы на истфаке Белгородского пединститута (сейчас БелГУ), защитил кандидатскую диссертацию, подготовил десятки научных статей и монографий. Перелопатил, по собственному признанию, десятки тысяч документов – причём историк работает не только с российскими архивами, но и с архивами Германии, США. Книги Валерия Замулина о Курской битве выпускают крупнейшие российские издательства.

Его первая монография «Прохоровка. Неизвестное сражение великой войны» переиздавалась семь раз, переведена на английский и венгерский языки, а совсем недавно, в этом году, – на румынский. На английский переведены пять его книг, в том числе первая часть дилогии «Курск-43. Как готовилась битва титанов» в 2021-м.

Валерий Замулин был первым директором музея-заповедника «Прохоровское поле», затем трудился там заместителем директора. Сейчас он ведущий научный сотрудник Юго-Западного государственного университета в Курске. Активно выступает в прессе, на теле- и ютуб-каналах. И при всей своей занятости время от времени водит экскурсии по местам Курской битвы – для таких же увлечённых и погружённых в тему, как он сам. Замулин считает, что подобные экскурсии могут стать важнейшей частью регионального военно-исторического туризма.

Валерий Замулин

От Черкасского до Сторожевого

«Военно-исторический туризм, путешествие по местам масштабных сражений – одна из наиболее эффективных форм познания истории, – считает Валерий Николаевич. – Если толково организовать маршруты, без бравады и пом-пезности рассказывать обо всём – и героическом, и трагическом, можно запустить мощный механизм для формирования патриотического самосознания, особенно у молодёжи».

Бытует мнение, что в нашей области для туристов главные точки притяжения – музеи в Прохоровке и поле юго-западнее неё, где якобы сошлись 1200 советских и немецких танков. Хотя историками документально уже доказано, что сражение за крохотную станцию длилось не один день 12 июля 1943-го, а семь, и столкновений такого количества танков там не было. Для людей, которые приходят к мемориалу на высоте 252.2, очевидно, что на небольшом поле, изрезанном балками и залесными оврагами, тысячам единиц бронетехники просто не развернуться.

По опыту общения с туристами могу сказать, что большинству из них всё это известно, они едут к нам посмотреть не только поле у Звонницы, но и места других крупных боёв, в ходе которых советская сторона решала важные задачи. Подобных мест в Белгородской области немало.

— Какие маршруты вы предлагаете для военно-исторического туризма в регионе?

— Один из наиболее интересных начинается в районе села Черкасское, где 5 июля 1943-го советские войска целые сутки сдерживали самую мощную германскую группировку из тех, что наступали на Курск, – 48-й танковый корпус. Хотя немцы планировали взять село за два часа. У Черкасского концентрация сил и средств с обеих сторон была невиданной, и наши солдаты, несмотря на колоссальное давление и мощь врага, выстояли и победили. Благодаря удержанию 5–6 июля района Черкасского и 5–9 июля – Старого города (Белгород), график операции «Цитадель» был сорван, а потери, которые понесли здесь германские войска, восполнить оказалось невозможно.

У Черкасского немцы впервые применили новинку немецкого танкопрома – «пантеру», один из лучших средних танков Второй мировой войны. 5 июля гитлеровцы ввели 200 этих машин, из которых 15-го до Верхопенья доползли лишь 16. Да, случались и технические потери, но они не просто так происходили – наши войска их подбили и сожгли! Об этих двух «болевых точках» Курской битвы, местах не придуманных, а настоящих, очень крупных побед Красной армии, широко известно в мире, а у нас они, к сожалению, не отмечены и не увековечены.

Кстати, к Черкасскому, Верхопенью и расположенному рядом урочищу Толстое проявляют интерес не только любители военной истории, но и моделисты со всех стран, то есть миллионы потенциальных туристов. Почему в Черкасском нет музея, а в Верхопенье только филиал краеведческого, расположенный в ДК и работающий во многом благодаря энтузиазму сотрудников? Хотя, честно признать, экспозицию по истории Курской битвы в нём давно пора менять.

Здесь обязательно надо строить музеи, не в приспособленных помещениях, а именно на поле, где разворачивались события.

— Задействован ли в маршруте мемориал «В честь героев Курской битвы» недалеко от Яковлево?

— Конечно. Это отличный комплекс, его экспозиция всегда вызывает у туристов живой интерес.

Следующий пункт маршрута – район села Кочетовка: там весной и летом 1943-го дислоцировался штаб 6-й гвардейской армии, которая находилась на направлении главного удара германской группы армий «Юг» и вместе с 1-й танковой армией сыграла ключевую роль в срыве немецкого наступления. Да и за саму Кочетовку шли тяжелейшие бои. В лесу остались котлованы от блиндажей и землянок, общий ландшафт сохранился. Это может стать основой для создания полноценного музейного комплекса.

Из Кочетовки выезжаем в прохоровский парк «Ключи», тоже очень значимое место в истории Курской битвы, где до сих пор видны фортификационные сооружения, есть возможность, а главное – потребность создать тропу для любителей военной истории и смотровую площадку в излучине реки Псёл.

Далее – Звонница и хутор Сторожевое, где расположена одна из самых крупных братских могил советских воинов.

Второй маршрут не менее интересный: Белгород, Яковлево, хутор Калинин, высота 258.2 у посёлка Комсомольский, где началось Прохоровское сражение; Звонница, Прохоровка, Сторожевое.

Оба маршрута надо закольцевать, оборудовать смотровыми площадками, стоянками для автотранспорта.

Интерес растёт

— Что нужно сделать, чтобы это всё заработало?

— Ключевым условием я считаю заинтересованность региональной власти в том, чтобы поднять военно-исторический туризм до масштабов области. А начинать, мне кажется, нужно с создания центра по развитию туризма. Пусть в него войдут люди, для которых изучение истории и туризм – жизнь, а не должностные обязанности: краеведы, историки, музейщики, художники, причём не только белгородцы. Нужно привлекать к делу активных молодых людей с разными точками зрения, чтобы предлагали план комплексного развития по каждому туристическому объекту. Дело многогранное, требующее больших усилий и финансовых затрат, но иначе ничего не выйдет.

— Валерий Николаевич, вы занимаетесь темой Курской битвы настолько глубоко и детально, что, наверное, обычному читателю без предварительной подготовки сложно усвоить предлагаемый вами объём информации. На ваш взгляд, интерес к этой теме в пос-леднее время растёт?

— Массив документов, который я использую и цитирую, интересен не только тем, кто изучает Курскую битву. Например, я перебрасываю мостики к Сталинграду, откуда в 1943-м под Курск и Белгород пришла значительная часть войск, чтобы понять, как велись боевые действия, сравнить их особенности на Волге в 1942-м и в Черноземье в 1943-м. Эти вопросы интересуют не только специалистов, учёных, людей, увлечённых темой Курской битвы, но и многих любителей истории, моделистов, занимающихся реконструкцией событий прошлого, и так далее.

Второй важный аспект моих книг – личности командиров, ключевых фигур изучаемых событий. Например, в книге «Командармы Огненной дуги», основываясь на документах, я постарался написать военную биографию наших выдающихся военачальников Михаила Ефимовича Катукова и Павла Алексеевича Ротмистрова в контексте Курской битвы.

Интерес к моим работам с годами не снижается, а наоборот, растёт. Хотя тема не простая, язык моих книг тоже сложный, так как я не могу не пользоваться военной терминологией. В то же время использую и обычные слова и термины. Меня за это иногда ругают, говорят: не военным языком излагаете военную историю (смеётся). А гражданские возражают: сплошные сокращения: тбр, тп, ак – как в этом разобраться? Но если человек хочет понять и вникнуть в суть вопроса – он разберётся. Поэтому стараюсь писать на заинтересованного читателя. Тем не менее не проходит месяца, чтобы я две–три книжки не получил по почте и не отослал обратно с автографом. Причём пишут и благодарят за работу люди в возрасте 25–40 лет.

— Что для вас значит перевод ваших книг на иностранные языки?

— То же, что и выход книги на русском: признание высокого качества моей работы как учёного, историка, расширение аудитории. Признаюсь, выход на русском языке для меня даже значимее, потому что это, прежде всего, наша история и мы её должны изучить. Не мифы и легенды о прошлом, а подлинную, героическую, во многом трагическую и тем не менее славную историю народа и государства. Я российский историк и хочу внести посильный вклад в развитие отечественной науки.

У меня нет цели и необходимости в своих книгах приукрашивать события и людей. Пишу на основе анализа собранного документального материала – к счастью, его у меня достаточно. Но ошибки всё равно неизбежны, потому что открываются новые данные, которые заставляют несколько иначе взглянуть на события. Стараюсь сводить неточности к минимуму, каждый используемый факт подтверждать несколькими архивными источниками.