Понимать свои эмоции. Почему нужно быть внимательным к своему психическому здоровью

Мы попросили Викторию Викторовну ответить не только на вопросы о её деятельности, но и на те, что волнуют современных людей относительно психического здоровья в целом.

Семейная история

— Виктория Викторовна, специфика выбора такого непростого профессионального пути, как ваш, на мой взгляд, не может быть случайностью.

— На самом деле это семейная история. У меня папа и мама психиатры. В годы моего детства мы жили в Норильске, и после школы я обычно шла в психиатрическую больницу, которая была для меня просто местом, где работают родители. Их друзья были медиками – все разговоры вокруг о медицине. Когда ты постоянно в этом варишься, трудно представить, что можно выбрать другую профессию и не продолжить династию. 

Что же касается науки, папа, Виктор Александрович, в своё время защитил кандидатскую, потом докторскую, основал и возглавил кафедру психиатрии, наркологии и клинической психологии БелГУ. Я решила не изобретать велосипед, а идти по его стопам. Причём, согласно семейной легенде, решила давно. В три года на вопрос научного руководителя моего папы, знаменитого российского психиатра Айны Григорьевны Амбрумовой, кем хочу быть, я вполне серьёзно ответила: доктором, а потом уточнила: профессором. 

Виктория Руженкова / Фото: Алексей Дацковский

Сама я эту историю, конечно, не помню, знаю её по воспоминаниям родителей. Но, безусловно, она предопределила вектор моего движения по жизни. Более того, мои кандидатская и докторская диссертации напрямую связаны с тем, чем занималась Айна Григорьевна, – суицидологией.

— Какие аспекты вы разрабатывали в этом направлении?

— Всё, что касается суицидов, у нас достаточно табуированно, и я старалась поднять эту тему на поверхность, привлечь к ней внимание. При написании кандидатской диссертации занималась конкретно исследованием стигматизации, то есть дискриминации суицидентов и их родственников.

Это большая проблема, когда и без того сложная ситуация, в которую попадают люди, нагнетается дополнительно недоверием, осуждением, предвзятостью окружающих. Её разрешение, на мой взгляд, требует системного государственного подхода, упорядочения юридического, реабилитирующего, просветительского. 

Что касается докторской диссертации, то ещё в юности меня заинтересовало, почему молодой человек, у которого впереди вся жизнь, решает с ней расстаться. И в старших классах школы под руководством папы я провела свои первые исследования по этому вопросу. Потом вернулась к этой теме через несколько лет.

Фото: pixabay.com
Космос внутри. Чем сегодня занимаются женщины-учёные

Творческий процесс

— Как бы вы описали процесс создания научной работы?

— По моим наблюдениям, что этот сложный процесс приносит удовольствие и результаты, когда ты воспринимаешь его не как цель, а как средство. Что же касается этапов, то начинается всё с появления интереса и зарождения идеи. Пока она вызревает, учёный анализирует литературу, выбирает методики для проведения исследования. Далее наступает творческий этап – сбор материала, работа с людьми, проведение эксперимента. Это вдохновляет и нравится многим.

Но набранный материал надо обработать, всё вносится в компьютерные базы данных, и на несколько месяцев учёный получается «запертым с цифрами». 

Это достаточно нудный, требующий терпения этап, но который необходимо преодолеть. Обрабатывая материал, ты его анализируешь, сравниваешь с уже имеющимися данными, делаешь выводы, оформляешь публикации, даёшь практические рекомендации и внедряешь их. Это также непросто, но уже интереснее. Потом, конечно, представляешь свои результаты на конференциях и конгрессах. Этот этап многим нравится.

— Ваши научные разработки нашли применение на практике?

— Да, и за это я хочу поблагодарить руководство НИУ «БелГУ», который позволил нам ввести на втором курсе медицинского института в качестве регионального компонента учебного плана дисциплину «психокоррекция кризисных состояний». На занятиях мы учим будущих медиков справляться с такими ситуациями, причём и в теории, и на практике в рамках тренинговых семинаров.

Фото: freepik.com

Не все средства хороши

— У учёных разного профиля есть своя заветная теорема, решение которой является желанной целью. Есть ли такая теорема у психиатров?

— На самом деле ещё есть масса неизведанного, несмотря на то что известно уже очень много. Но главная загадка, которую все хотят разрешить, – понять причины возникновения психических заболеваний. Даже есть такая шутка в нашей профессиональной среде, что тому, кто откроет причины шизофрении можно поставить памятник из золота.

— А почему это так сложно сделать?

— Человек – существо биопсихосоциальное. Каждая его составляющая – физиология, душевно-психическая сфера, социум – имеет значение. И порой трудно понять и отделить вклад каждого компонента в психическое благополучие. Это хорошо было заметно во время распространения коронавирусной инфекции, когда на людей обрушилось всестороннее давление, да и само заболевание очень сильно било по мозгам, нарушая память, усугубляя тревожность, приводя к когнитивным последствиям под влиянием вируса. Мы даже замечали появление обонятельных галлюцинаций в раннем периоде восстановления, то есть психического проявления, причём у людей, в целом не страдающих психическими заболеваниями.

— У нас до сих пор не принято ходить к психологам, не говоря уже о психиатрах, а душевный дискомфорт традиционно решается задушевной беседой с друзьями.

Душа болит. Как сберечь нервы и не впасть в депрессию

— Так и есть. При этом если наш человек простужается или у него болит коленка, то он бежит к врачу, но когда болит душа, к специалисту не идёт. К тому же в менталитете русского человека в принципе не принято просить помощи в этом плане, и в результате к врачу он попадает, когда болезнь уже запущена и процесс труднообратим. Что же касается алкоголя для решения психологических проблем, то, с одной стороны, он обладает седативным эффектом и в некоторой степени помогает справиться с тревогой, но, с другой, очень легко перейти порог, когда начинается зависимость, и вернуться назад достаточно трудно. Поэтому лучше не начинать использовать такое «лечение». Если есть психоэмоциональный дискомфорт – сразу к доктору.

Не упустить время

— Иногда люди выбирают в качестве специалистов народных целителей, гадалок, ворожей. Вы знакомы с последствиями оккультного лечения?

— Ещё как знакома! К сожалению, зачастую психиатры – последнее звено в этой цепочке. К слову, у нас сейчас соискатель учёной степени выходит на защиту с кандидатской работой на эту тему. А если по существу – помощь таких «врачевателей» в лучшем случае оказывает очень слабый и краткосрочный терапевтический эффект по принципу плацебо. Если же у человека серьёзная психическая проблема, то он теряет драгоценное время, которое в психиатрии, как и в любой другой сфере, очень много значит: чем раньше мы поймаем заболевание, тем проще помочь, тем быстрее оно преодолевается. Но процесс лечения у нас всегда длительный, непростой. Даже при не очень тяжёлой депрессии откатить назад за несколько дней не получится – восстановление, в зависимости от состояния человека, занимает месяцы и даже годы.

Фото: freepik.com

— Как научить человека с раннего возраста минимизировать риски заболеваний, связанных с психикой?

— Всё кроется в правильном, корректном воспитании, когда родители не просто всесторонне развивают ребёнка, но и учат его понимать себя и окружающих, то есть закладывают его эмоциональный интеллект. Это крайне важно, чтобы он понимал свои эмоции, мог оценить их: «Я сейчас злюсь, поэтому хочу разбить эту чашку», к примеру. Или «мне грустно, поэтому плачу». А дальше нужно подсказать, как справиться с негативными эмоциями, выйти из этого состояния конструктивно. Но тут есть нюанс: если взрослые рядом с ребёнком сами не разбираются в своих эмоциях, то и научить ничему не смогут. Поэтому знания об эмоциональном интеллекте нужны взрослым в том числе.

— Как понять, когда у тебя просто тревожность, а когда что‑то более серьёзное и уже пора к врачу?

— Есть такая шутка, что если человек задался этим вопросом, то уже нужно проконсультироваться. На самом деле важно уметь оценивать себя, сопоставлять, каким ты был всегда и каким стал. Например, перестал справляться с ежедневной рутиной, она стала труднопереносимой. Или начинаешь испытывать эмоции, которых раньше не было, например сильную тревогу, которая, что важно, парализует волю, жизненные усилия, энергию. Если к этому присоединяются соматические проявления: нарушаются аппетит, сон, что‑то навязчиво болит – такие сигналы нельзя игнорировать.

Фото: freepik.com
«Опасно запретить себе радоваться». Как сохранить здоровую психику и противостоять тревоге

Мифы и стереотипы

— Какие стереотипы о психике и психических заболеваниях, на ваш взгляд, не соответствуют действительности?

— Легенды про повальную агрессивность, сверхбуйность лиц с психическими расстройствами. На самом деле такое проявление острой стадии запущенного заболевания встречается не так часто. Также считается, что в психическом расстройстве люди не понимают своего состояния, а потому не страдают. Это не так. Всё, что такие больные проживают, больно, мучительно, страшно прежде всего для них самих. Поэтому важно, чтобы общество пересматривало своё отношение к ним, проявляя сочувствие. Ну и ещё я бы упомянула мифы о слабой женской психике. Она у женщины устойчивее в силу эволюционных моментов, более гибкая и адаптивная. Не случайно в 1990-е годы мужчины, которые казались крепкими, ломались, а женщины делали всё, чтобы выжить. К примеру, представительницы интеллигенции становились челноками, не думая о смене имиджа, главное было – накормить семью, детей.

— Что же тогда является мерилом социальной нормальности человека?

— Я бы сказала, что это способность адаптироваться к требованиям общества и окружающей среды. Соответствие общим критериям, правилам, принятым для подавляющего большинства населения, которое, по статистике, не относится к числу психически больных людей из группы большой психиатрии.