«Площадка» для размышлений

Новая и третья книга белгородца увидела свет в этом году тиражом 1000 экземпляров. Писатель, а по долгу службы учёный, презентовал её в Белгородской универсальной научной библиотеке.

Финал – в ежедневнике

«Знания нужно передавать не в пустые коробочки, которые будут их просто хранить, а тем людям, которые смогут их развить и приумножить», – ещё одна мысль из «Площадки» Третьякова.

Один из главных героев повести – непрекращающийся дождь, который идёт в городе уже седьмой месяц. Его происхождение неизвестно, действие – непредсказуемо. Горожане всё это время обязаны ходить по улицам в защитной экипировке, не пропускающей опасные капли. Известно одно: попавшие под дождь меняются. Что именно в осадках оказывает влияние на людей, пытается выяснить учёный-биолог. После того как под дождь попадает его друг, он начинает догадываться, что происхождение осадков намного опаснее, чем предполагается.

Михаил Третьяков – кандидат биологических наук, заведующий лабораторией генетики и селекции растений в ботаническом саду НИУ «БелГУ». Кажется, что Михаил сумел найти баланс между научными исследованиями и творчеством. Как писатель он публиковался в литературных журналах, коллективных сборниках, попадал в лонг-листы литературных конкурсов и фестивалей и становился их лауреатом. «Площадка» – третья изданная книга Михаила Третьякова, с этого года – члена Союза писателей России. Дебютная «Сквозь призму» вышла в 2008 году, «Неотения» – в 2015 м.

Он признался, что порой его, как и любого автора, одолевают сомнения: стоит ли публиковать рукопись. Быть в нерешительности – нормально для писателя, считает Михаил.

«На самом деле, когда пишу книгу, то всегда знаю её финал, – рассказывает Третьяков. – Это произведение было закончено ещё в самом начале: концовку я написал для себя в ежедневнике и подчеркнул. Можно сколько угодно говорить, что проза более контролируема, чем поэзия. Но я по этой книге этого не заметил. Хемингуэй сказал, что первые две страницы произведения пишешь ты, а потом уже герои тебе рассказывают, что надо делать дальше. Автор ограничен особенностями характера, поведением и поступками персонажей: они просто физически не могут поступить по‑другому. Хотя с некоторыми поступками, может быть, я не согласен – персонаж действует и живёт сам по себе».

Также сразу у автора родилось и название повести – «Площадка». Он рассказывает, что для него это правило – в первую очередь озаглавить будущее произведение.

«Почему «Площадка»? Это образ многозначный. Есть площадка – стоянка для машин, есть город как площадка, есть площадки, по которым он ездит, проводя эксперименты, – говорит Третьяков. – У меня это название сразу возникло, и я не думал, что могут быть какие‑то другие варианты».

Не менее многозначен в книге и тот самый бесконечный дождь. Автор предлагает каждому трактовать его образ по‑своему. В какой‑то момент, по его словам, дождь стал одним из главных героев «Площадки».

«Метаморфозы дождя»

С новой книгой Михаила читатели уже успели познакомиться в том числе и на одном из интернет-сервисов электронных и аудиокниг. По одному из отзывов его пользователей, в «Площадке» нашлось место и детективу, и любовной истории, и магическому реализму.

Член Союза писателей России Людмила Семёнова так отозвалась о повести в рецензии «Метаморфозы дождя»:

«Идея произведения жизнеутверждающая. Человек обладает достаточно сильной волей и разумом, чтобы, несмотря на психическое и химическое воздействие, суметь противостоять подчинению извне. Герой повести Михаила Третьякова «Площадка» сознательно ограничивает собственную свободу. Цена – спасение любимой женщины. А не в жертвенности ли высшая гуманность, которая и делает нас людьми даже во времена тотальной цифровизации?»

Михаил рассказывает, что продвижение собственного произведения – важная задача для современного автора. В основе которого лежит коммуникация с читателем и попытка не только вовлечь свою аудиторию в дискуссию, но и через общение познакомить её с другими белгородскими молодыми писателями.

«Чем мне было интересно писать эту книгу и почему она стала для меня такой значимой? Тем, что каждый видит в ней что‑то своё. Много мнений, но меня радует то, что все, кто её читал, сказали, что не ожидали таких сюжетных поворотов, такой концовки. Мне приятно, что книга удалась, причём не только за счёт какой‑то сюжетной интриги. У меня получилось высказать в ней мысли об окружающих нас проблемах», – говорит Михаил.

Продолжение следует?

Над тиражом работало новокузнецкое издательство «Союз писателей». Большая работа в её оформлении легла на художника и дизайнера обложки Алису Дьяченко.

«Я фактически разработал концепцию обложки, продумал все картинки, – рассказывает Третьяков. – Важной в этой книге стала обложка. Все почему‑то пишут в комментариях: такая классная обложка, хочется прочитать. Содержание важно, но для того чтобы книгу начали читать, надо сделать привлекательную обложку. Мне нравится, что когда ты смотришь на книгу, силуэт второго человека вырисовывается – дождь как будто забирает куда‑то вверх сущность из героя».

Отличительная особенность книги – внутренний монолог главного героя.

«Когда повествование идёт от первого лица, ты всегда очень сильно ограничен в своём движении в сторону сюжета, потому что главный герой каких‑то вещей не видит, не знает, не понимает. Поэтому приходилось иногда придумывать для этого ситуации, чтобы кто‑то рассказал герою о происходящем, – поясняет Михаил. – Мне кажется, когда пишешь от первого лица, больше взаимодействуешь с читателем, больше искренности проявляется – так эмоционально легче передать чувства героя».

Прочитавшие «Площадку» не раз спрашивали Третьякова: планирует ли он её продолжение? Михаил Юрьевич признаётся, что недавно начал писать вторую часть повести, несмотря на то, что ранее считал эту историю завершённой.

«Герои меня не отпустили, – делится он. – Говорят, настало время собирать камни – вопросы, которые есть в первой книге, но на которые не было дано ответов».

Писатель делится мыслями:

«Книга – это возможность научиться чему‑то на примерах литературных героев. К сожалению, не все мы можем учиться на ошибках чужих, хотя книги, мне кажется, для этого и предназначены. Надеюсь, что моя повесть откроет читателям что‑то новое в них самих, как я открыл неведанное, работая над текстом «Площадки».