Зачем волонтёры-медики из Валуек приезжают в дом престарелых

Такие визиты случаются к праздникам четырежды в год и всегда долгожданны. Этот визит – новогодний.

Полина и две Насти

Парни и девчонки разгружают коробки с реквизитом, подарками и парикмахерскими принадлежностями. Посреди жилых комнат ставят стулья, и первые клиенты садятся к мастерам, которые впервые взяли в руки парикмахерские ножницы. Через три часа бабушки преображаются в дам серебряного возраста с вполне приличными стрижками и маникюрами.

«Дом добра» дружит с домом милосердия 10 лет. Тогда Геннадий Юрьевич Назаров – учитель истории и координатор волонтёрского движения – оказался тут впервые (помогал пристраивать бабушку из родного села), увидел обстановку и сразу понял, чего не хватает постояльцам.

«Началось всё с идеи, что, кроме медицины, будущим медикам по функционалу положены добрые дела, – говорит он. – С того и пошло. В отряд принимаю по желанию, никакой обязаловки. Сегодня девять студентов разных курсов приехали – кто‑то третий год, кто‑то впервые. Бывает, что дети тут не выдерживают, тяжело им. Вот был тут дядя Петя, колясочник – всегда снимал на телефон всё, что мы делаем, а потом сутками смотрел, у него не было никого. Мы сдружились за эти 10 лет, а в позапрошлый раз приехали – нет его, умер. Даже мне тяжело было осознать. С другой стороны, медиков надо готовить к тому, с чем они столкнутся в жизни и работе».

Фото: Ирина Дудка

Полина Останкова и Настя Макаренко из новичков.

«Я сегодня была парикмахером-стилистом, красила волосы, хотя занималась этим первый раз, получилось неплохо, – говорит Полина. – Мне тяжело было видеть, что люди тут совсем одни».

«Я тоже подстригала и красила, – говорит Настя. – Но мы ведь с бабушками ещё и общаемся, им очень этого не хватает. Я в их глазах увидела много боли».

— Осуждаешь родственников, которые отдали своих стариков сюда?

— Конечно. Нельзя ни родителей, ни бабушек бросать.

Настя Лавренчук здесь второй раз и видит не только одиночество и скуку, но и свою роль в том, чтобы её развеять.

«Мы же ещё и петь будем», – бодро говорит она.

Фото: Ирина Дудка

Баба Нина и Толик

Часы показывают 13:00 – обед, и постояльцы привычно тянутся в кухню. После еды вместо тихого часа их ждёт незатейливый самодеятельный концерт. Медбрат Коля Малыхин в образе Деда Мороза начинает беспроигрышную лотерею: участники вытаскивают номерки и должны угадать соответствующие им загадки.

— Травку кушает охотно и пасётся далеко, ну а вечером охотно отдаёт нам молоко. Кто?

— Козочка?

— Коровка!

— Правильно, вот вам подарок. Следующий: спит в берлоге кто, ответь, это явно же…

— Медведь! – подхватывает другая бабушка.

— Верно! Вот тебе подарок – полотенчико и мыльце, будешь ручки мыть, – как к ребёнку обращается к ней Геннадий Юрьевич.

Фото: Ирина Дудка

Шапка с номерками доходит до бабушки с фиолетовыми волосами и в кофте с блёстками.

— Не-е, я не буду, – отказывается она.

— Перестань, ну‑ка тяни номер, все участвуют, – уговаривает её Геннадий Юрьевич. 

Несмело она вытягивает и теряется.

— Не огонь, а жгусь ретиво, а зовут меня?..

— Крапива, – подсказывают из коридора студентки, прерывая затянувшуюся паузу.

Фото: pixabay.com
«Лирики здесь мало». Как белгородка 8 лет работала в доме престарелых

Солнечные лучи золотят кухню и косо падают на усталые лица постояльцев.

В доме милосердия 16 жильцов, за которыми смотрят 9 сотрудников. Может, потому тут всё по‑домашнему: чисто, тепло, уютно, никаких посторонних запахов. Директор Наталья Хохлова знает четырёх постоялиц девять лет – с тех пор, как пришла сюда работать. Остальные за это время поменялись.

«Раньше у нас были просто старики, которые сами уморились жить, а сейчас – те, с которыми уморились жить. Людям по 65, 73, они забываются, их не оставишь одних, а дети работают, потому и привозят, – рассказывает она. – Бывает, привозят, когда видят, что люди умирают, мы дохаживаем кого две недели, кого месяц и провожаем».

Самая старенькая баба Нина, ей 93, а самый молодой Толя, ему 60, и у него ДЦП.

Их дни одинаковы: в 7:00 – подъём, в 9:00 – завтрак, потом до часу просмотр телевизора или прогулка на скамеечку. В 13:00 – обед, тихий час, и до ужина снова надо себя куда‑то деть.

«Они каждый сам по себе, в своём горе сидят, такого, чтобы все вместе разговаривали, песни пели, нет, – говорит Наталья Григорьевна. – Приезд волонтёров – всегда праздник, они ждут, радуются, знают, что им гостинчик дадут. Детки их за ручки берут, они прямо тают, может, своих детей вспоминают или представляют, что это их внуки, у многих же нету, поэтому так голубятся».

Фото: Ирина Дудка

Бабушка Юля

«Говорит старуха деду: приходи, милёнок, в среду, а старик придумал номер: он во вторник взял и помер! У-ух!» – поёт частушку звонкий голосок под музыку из колонки.

«Полюбила гармониста, но ругает меня мать. Не ругай меня, маманя, развесёлый будет зять! У-ух!» – продолжает третий.

Кстати, в самом отряде с баянистом беда: был, но на пенсию вышел.

«Его старушки на ура принимали, а теперь приходится колонку брать, не то, конечно, – сокрушается Геннадий Юрьевич, что среди студентов никто не играет на баяне. В остальном все молодцы, концерт полностью на них. – Это же не профессиональный концерт, тут и сбои могут быть, мы подстраиваемся под ситуацию».

Сейчас как раз ситуация. Частушки заканчиваются, а Деда Мороза нет – он в соседней комнате: у бабушки подскочило давление и не падает даже после таблетки. Вернувшись, Дед Мороз заводит конкурс «Угадай мелодию». Из колонки звенит январская вьюга и другие знакомые песни из советских фильмов, но угадывают их не все.

Фото: Ирина Дудка

Программа подходит к финалу. Из волшебного мешка появляется бутылка шампанского. Оно детское, но за столами этого никто не понимает, и вскоре каждый пригубляет из пластикового стаканчика пузырящийся лимонад.
 

«А у меня сегодня день рождения», – говорит сухонькая седая бабушка Юля.

«Вообще‑то 2 января, – уточняет Наталья Хохлова. – Но раз говорит сегодня, пусть будет сегодня».

На самом видном месте в кухне повесили картину, будто срисованную с одной из постоялиц: бабушка безучастно смотрит в окно на зиму. Её нарисовала студентка, которая никогда не видела эту бабушку.

Фото: Ирина Дудка

Коля и Аня

«Пусть плохое не тревожит, пусть хорошее приходит. Будет год пускай прекрасным, чудным, добрым, очень классным», – произносит Снегурочка, завершая концерт.

Старики устали и, получив сладкие подарки, расходятся по комнатам. Коля Малыхин всё ещё в костюме Деда Мороза заходит в комнату к больной. Над ней воркуют его одногруппницы:

«Успокаиваемся, успокаиваемся, таблетки вы уже выпили. Смотрите, вам подарок от Дедушки Мороза, вот на полочку кладу. Полегче станет – откроете и посмотрите».

— Как у вас? – спрашивает он.

— Полегче, но давление 200, – отвечает бабушка. Коля идёт к директору.

«Вызывайте скорую, давление не снижается, надо магнезию колоть».

Коля тут второй раз, а ощущение, что знает каждого постояльца. Он учится на четвёртом курсе и работает в детском санатории «Красная поляна».

«Вообще‑то я думал на повара идти, но так вышло, что документы подал на медбрата, – говорит он о пути в профессию. – Уколы, чужие болячки – об этом я и не задумывался, в первый год спецпредметов не было. Только познакомившись с врачами, начал понимать суть профессии. Помню, сижу у педиатра в кабинете, ей звонок: с ребёнком то‑то и то‑то, помогите. Она сконцентрировалась, быстро дала указания, и меня это пробрало до мурашек. Сейчас я тоже работаю с детьми и точно осознал, что это моя профессия».

Фото: Ирина Дудка

Его первый визит в дом милосердия тоже не был простым.

«Понимаете, они внешне весёлые, а я чувствую, что внутри у них невесело. Кто‑то говорит, что сам захотел сюда. Обманывают, конечно, видно же, что им хочется домой. Это были мои сильные переживания внутренние. Второй раз я уже знал, как себя вести», – говорит он.

— Можно воспитать в человеке милосердие или это врождённое?

— Можно. Изначально оно есть во всех людях, его нужно правильно развить.

В комнату заходит студентка Аня, она ездит сюда регулярно и уже не плачет.

«Я смотрю на них и думаю про свою бабушку, дома смотрю на неё и понимаю, что внутри всё меняется, – говорит она. – Неважно, медик вы, не медик, просто приезжайте, чтобы понимать, как тут живётся. Да, тепло, чисто, красиво, вкусно, но каково им понимать, что дети где‑то там, а они тут одни, их просто отдали…»

Фото: Ирина Дудка

Раиса Ивановна

«Праздник на все сто, спасибо. Меня и покрасили сегодня, цвет нравится, спасибо вам огромное. Я спрашивала, нельзя ли уплатить за работу, мне сказали – ничего не надо. Спасибо. У нас гости нечасто бывают, мы гостям рады, это событие. У нас же только телевизор, больше чем нам, старикам, развлечься», – рассуждает баба Катя, медленно двигаясь в комнату с телевизором. 

Геннадий Юрьевич раздаёт указания студентам, успевая отвечать старушке о следующем приезде, который будет к 8 Марта.

— Мне 1 января 85 лет, а жить всё равно хочется, – говорит бабушка Юля. Держась за стеночку, она медленно ползёт к дивану.

— Так мы и живём! – отвечает Геннадий Юрьевич.

— Конечно! – соглашается та. – Праздник отличный.

Куда уходят старики. Как живётся пожилым белгородцам в домах-интернатах

Мимо порхает в чёрной лёгкой юбке и нарядной кофте очень новогодняя Раиса Ивановна. Свежий маникюр, макияж и аккуратный парик формируют образ бодрой старушки.

— Вы прекрасно выглядите, – не удержалась от комплимента ей.

— Да у нас тут нарядов вот сколько! – открывает шкаф, набитый вешалками с кофтами и платьями. – Тьма! А парфюмерию хотите посмотреть?

И она показывает тумбочку, в которой много кремов, лаков и дезодорантов.

«Для себя. Привыкла просто, – кокетничает она. – Спасибо за праздник, порадовали».

Раиса Ивановна живёт тут два года, говорит, что нормально, кормят вкусно. Дети в разных городах, у всех квартиры и семьи, а ей одной дома противно. Сын ежемесячно оплачивает её проживание в доме милосердия – 20 тыс. рублей.

«Одиночество – страшная штука, а здесь я не одна. За Валей вот ухаживаю, она после инсульта, – показывает она на соседку». 

И уверяет, что весной поедет домой.