Я не могу повторяться. Почему талантливая художница вернулась в родное село

Не могу повторяться

Евгения Резчик – художник-декоратор в Центре культурного развития «Новоуколовский». Его построил когда‑то преуспевавший местный совхоз-миллионер, а украшает постройку который год подряд разносторонне талантливая Евгения Андреевна.

Снежинки на окнах; птички-оригами, свисающие с потолка; художественная инсталляция, посвящённая нынешнему Году театра; акварель на стенах, фотографии на стендах…

«Перед Евгенией надо лишь поставить задачу, – утверждают её коллеги. – Ну и сроки исполнения назвать».

Потом останется только ждать. Результат будет, вне всякого сомнения, выше всех похвал.

«А я хоть и ругаюсь, что мало времени мне дали, – говорит в свою очередь Евгения, – но давно заметила для себя: чем жёстче сроки, тем быстрее решение выстреливает».

Причём удивительно: праздники, собственно, из года в год не меняются, а убранство Центра – всегда оригинально.

«Я не то что не хочу – я не могу повторяться, – объясняет Евгения. – Даже в малом. Меня, например, соседка просит: сделай мне такую же заколку на волосы, как ты уже делала. Но копия у меня, точно знаю, не получится».

Евгения фантазирует и творит на ходу… По её собственному признанию, фонтанирует идеями.

«Сплю, еду куда‑то – спонтанно что‑то родилось – надо срочно записывать», – делится она.

Даже авторитетные техники рукоделия, взятые из Интернета, для неё не догма. Казалось бы, отключи голову, просто руками повторяй! Ан нет – начинает мастерица работу вроде по написанному, однако добавит в авторский вариант свои элементы. При этом интерес у Евгении тотальный – и к вышивке, и к вязанию, к игрушкам, брошкам, заколкам, цветам… Человек-оркестр, одним словом.

«Я не так давно открыла свою страничку в социальной сети. Сама не ожидала, что у меня будет так много подписчиков. За месяц 200 человек прибавилось. Совершенно чужих людей. И они мне все пишут, как у вас интересно на странице, столько разнообразия», – гордится Евгения Андреевна.

Планку поставил батя

Отец бесконечно дорог для Евгении! Хоть его уже четыре года нет, дочь батю боготворит.

«Моя младшая сестра в основном с мамой время проводила. Они вязали, на кухне обеды-ужины готовили, – вспоминает Евгения. – А мы с батей гвозди забивали, доски пилили. Он ковал – я ковку держала, что‑то сваривали, строгали, шкурили… Мне всё это до такой степени нравилось, что я ни на шаг от отца не отставала. Он даже в соседнюю Алексеевку однажды взял меня в командировку, – продолжает папина дочка. – Для какой‑то крупной выставки ему поручили украшать старинные избы. Так он мне доверил обводить на заготовках то коробок спичек, то кружочек делать, используя вместо циркуля рюмку. А потом по моим рисункам выпиливал узоры. Я совсем маленькая была, и доверие бати мне словно крылья давало».

А в школе она уже не в подручных ходила – оформление класса к праздникам и торжественным мероприятиям целиком доверяли ей. Труд художника давал бонусы.

«Иной раз получала оценку «по блату», – улыбается Евгения.

Когда уже оканчивала школу, у неё впервые, можно сказать, вышел конфликт с отцом.

«Я грезила профессией парикмахера, – рассказывает Евгения. – Но отец воспринял моё желание в штыки. «Какой парикмахер? – возмутился он. – Ты ведь родилась рисовать. Тебе талант Бог дал, вот и неси этот дар людям».

И, не откладывая дело в долгий ящик, распорядился: едешь в Белгород, в колледж культуры, сдаёшь документы и экзамены.

Фото: Владимир Юрченко

Никогда раньше девушка никуда не уезжала. Вспоминает:

«Меня мой дед провожал на автобус, будто на войну. Даже водитель удивлялся, почему мы так плачем. А мы рыдали, словно конец света наступил. Я деду говорю, что приеду через две недели. А он кричит: «Ни перед кем не прогибайся!» Смех и грех, короче».

Экзамены в Белгороде тоже были испытанием на прочность. Женя привезла свои работы…

«Ты здесь тени пальцем сделала? – покритиковал её преподаватель. – А так нельзя».

Оказалось, что она самоучка, не знает азов рисования – того, чему учат в художественной школе.

«Мне так обидно было, – не скрывает Евгения Резчик. – Я увидела, какими они там, в Белгороде, кистями пользуются, как у них карандаши заточены».

Но у неё был, по её же словам, гонор!

«Я и своими карандашами могу нарисовать не хуже!» – с вызовом заявляла она.

Преподаватель качал головой:

— С твоим характером до второго курса недотянешь.

— Вот увидите, доучусь до диплома, – обещала своевольная студентка.

Евгения сегодня раскрывает карты:

«Мне просто надо было доказать бате, что я могу. Он в жизни задал мне планку. Высокую. И мне надо было её брать».

— Оправдали ожидания? – спросила я.

— Он всегда мною гордился. Помню, как‑то очень устала от всех выставок, в которых участвовала. А батя в это время в газете вычитал, что объявлен конкурс на лучший эскиз герба Белгородского заповедника. «Не хочу! Не буду!» – объясняю ему. Смотрю, он взял карандаш. Разложил бумагу. Достал альбом с марками и стал рисовать. «Да этого на гербе быть не может», – подхожу к нему. «Не лезь!» – отвечает. На меня это действует так, что я опять рядом. «Вот бери и покажи класс», – говорит он мне. И что вы думаете? – продолжает Евгения. – В том конкурсе я заняла третье место. Это был первый и последний раз, когда мой папа не скрывал, как гордится мною. Он носился по дому, не зная, где для грамоты достойнее место найти, на какой стенке её лучше повесить.