Размер шрифта:
Изображения:
Цвет:
27 мая 2017, 16:10
 Ольга Бондарева 1003

Хорошо, где мы… Как проводят отпуск консерваторы

Хорошо, где мы… Как проводят отпуск консерваторы Фото Наталии Козловой
  • Ольга Бондарева

Каких только ассоциаций не возникает при слове «отпуск». Багамы, Канары, Байкал, Елисейские поля, пушкинские места... Большинство отпускников если не планирует туда поездки, то мечтает увидеть их хотя бы раз.

Но есть люди, далёкие от навязанных стерео­типов. Для них отпуск – это собственный ритуал, своё удовольствие. Иногда настолько необычное и долгоиграющее, что впору давать медаль за верность отпускной традиции.

Мопед чиню

Дядю Сашу, в простонародье Шураку, я знала давно. Он вообще был человек не тихий. Во дворе громче и красноречивее всех мужиков забивал домино, косясь через плечо: «Дети не слышат?» Ну а если нужно выступить на каком ветеранском собрании и рубануть правду-матку, тут ему вообще равных не было.

Всю жизнь он проработал слесарем на заводе. Был очень ценным спецом, хорошо зарабатывал, но никогда и никуда из нашего небольшого города не выезжал.

Каждый отпуск наш сосед проводил одинаково – в гараже, где, по собственной версии, чинил мопед. Мопед на самом деле был мотоциклом «Иж-Юпитер» с коляской. Никто и никогда не видел, чтобы дядя Саша на нём ездил. И мало кто понимал, почему с таким упорством мужчина кружился вокруг своего моцика, который за годы непрекращающегося «ремонта» успел стать раритетом.

…Однажды меня, ребёнка, пригласила на чай супруга дяди Саши, тишайшая и безропотная, –
Анна Семёновна.

Пока мы болтали, дядя вернулся с работы.

«Нюра, – начал он строго, на тот случай если Анна Семёновна вздумает возражать, – я в отпуск».

Жена возражать и не собиралась, спокойно слушала продолжение, которое, видимо, знала наперёд. Дядя достал из кармана пачку крупных купюр – отпускные, демонстративно отсчитал себе четыре, остальные прижал к столу ладонью.

«Нюра, я в гараж, – уже более уверенным голосом кормильца и добытчика констатировал он и пояснил очевидное: – Чинить мопед».

Анна Семёновна вздохнула, убрала деньги. Никто и никогда от неё ничего дурного в адрес чудаковатого мужа так и не услышал.

…Прошло ещё несколько лет. Однажды вечером я вошла во двор и увидела стихийное собрание у нашего подъезда. Протиснулась сквозь толпу и обомлела: на своём «Иже» восседал дядя Саша. А в люльке, в красном шлеме со звёздами – сияющая тётя Аня.

Тогда никто ещё не слышал про тюнинг, но все поняли, что стоявший перед нами мотоцикл из тех, что показывают в американском кино. С какими‑то клёпками, необычными фарами, шикарными кожаными сиденьями и трафаретом сбоку – «Буцефал». Даже у меня, девчонки, равнодушной к технике, от восторга замерло сердце.

Конечно, когда ажиотаж спал, все озаботились, чем теперь будет заниматься в отпусках дядя Саша. На этот раз он просто затеял строить дачу. И все решили, что дядя Саша не умеет отдыхать. А он, вполне довольный жизнью, каждый отпуск грузил корзины и коробки, усаживал тётю Аню на своего Буцефала и мчался на свои шесть соток. Возводить дачу мечты.

Поэтический вояж

Марина Фёдоровна лет двадцать проработала на железной дороге. По закону ей полагалась солидная льгота на поезд, идущий в любой российский город. И при желании она могла проехать несколько раз из одного конца страны в другой. Но каждый раз отправлялась в отпуск в Рязань, а точнее – в Константиново, на родину Есенина. Что сделало её страстной поклонницей поэта, история умалчивает. Известно только, что личная жизнь у женщины не ладилась. Ещё в молодости какой‑то негодяй разбил ей сердце. Годам к тридцати Марина родила сына, что называется, для себя, которого назвала, естественно, Сергеем. С малых лет мальчик не знал морей и лагерей, а путешествовал с мамой по названному маршруту. Это был очень умный ребёнок, не по возрасту серьёзный, с печальным взглядом. В школе побеждал во всех литературных конкурсах, рано начал писать стихи. Надо ли говорить, что он окончил Литературный институт. Сегодня работает в известной рекламной компании. А Марина вышла на пенсию и… замуж – и уехала жить в Италию. Даже сложно предположить, как она смогла «изменить» Есенину. Ну не оттого же, что закончились льготные билеты?

Тарзанка? Здорово!

Однажды на мосту Понте-Колоссус в Италии я наблюдала за джампингистами. То есть «сума­сшедшими», которые прыгают вниз головой, будучи привязанными к верёвке. Очереди на аттракцион прыгнуть вниз на 152 метра не было, и толпа зевак довольно долго ждала очередного прыгуна. Все особенно напряглись, когда к прыжку стала готовиться старушка. Ну никак не вязался её облик с полётом в бездну. Но она прыгнула. А пока летела, кричала по‑русски то, что повторить на бумаге нельзя. Естественно, я её атаковала расспросами, когда она вернулась на землю.

«Всю жизнь работала медсестрой в столичной больнице, – рассказала она. – В конце 70-х ­наша семья эмигрировала в Америку. Я жила спокойно, никуда не выезжала. А потом серьёзно заболела. Стала вспоминать, что я упустила, что постоянно сдерживала в себе. И поняла, что очень люблю свободный полёт. Я ведь в молодости с парашютом много раз прыгала».

Когда болезнь отступила, женщина решила, что просто обязана делать то, что её радует больше всего. С тех пор ездит по миру и прыгает на самых высоких тарзанках. Собиралась даже отправиться в Сочи, где есть такая.

Ваш браузер устарел!

Обновите ваш браузер для правильного отображения этого сайта. Обновить мой браузер

×