Ставим крестики на нолики
Первые яркие впечатления получили уже в минском аэропорту, обратив внимание на ценники: нижняя цена исчисляется сотнями тысяч, верхняя – с учётом деноминации в рублях и копейках. На первую смотреть не хочется, вторая радует глаз и вызывает ностальгию. Как вам, например, плитка шоколада за рубль 17 копеек? Судя по багажу, туристы загружают их отсюда коробками.
Нас везут в сердце «синеокой страны». Обычно впечатления белгородцев от визита в дружественную республику совпадают: на улицах чисто, поля ухожены, повсюду вывески с приставкой «Бел-». В общем, чувствуем себя как дома. Коллеги из Минска, недавно побывавшие в пресс-туре на Белгородчине, тоже отметили, что наши областные центры похожи.
Угадайте, куда нас повезли в первую очередь? Буквально с самолёта мы отправляемся в Логойский район, где находится одно из крупнейших в республике хранилищ картофеля – «бульбы».
Зелёный свет для картофеля
Этот район частенько называют белорусской Швейцарией – за живописную холмистую местность. Территория порядка 2,5 тыс. кв. км, из них больше 70 тыс. гектаров занимают сельскохозяйственные угодья. Побеседовав с председателем райисполкома Виктором Коледой, прихожу к выводу, что самое любопытное производство здесь – дойное стадо в 350 кобылиц. Говорят, кумыс из лошадиного молока пользуется спросом у белорусов.
«Ещё есть свинокомплекс, птицефабрика и 17 сельхозпредприятий, – перечисляет председатель. – Основное предприятие – «Цнянские экопродукты» – специализируется на выращивании и оптовой реализации картофеля».
Ещё три года назад на месте этого комплекса было чистое поле. А после присоединения к хозяйству некогда убыточного колхоза «Косино» тут выросли рапсовый завод, комбикормовый и перерабатывающие цеха и главное – круглое уникальное картофелехранилище, рассчитанное на 12 тыс. тонн.
«В России такого не найдёте, – уверяет директор хозяйства «Косино» Иван Магер. – У вас все хранилища сплошь квадратные. В то время как круглая форма позволяет сэкономить метраж на дорожках для прохода».
Законы геометрии мы испытали своими ногами, правда, недолго: внутри шумно и прохладно, а зелёная подсветка делает собеседника похожим на инопланетянина.
«Зато благодаря такой подсветке клубни не прорастают и не зеленеют, – парирует директор «Косинских экопродуктов» Глеб Сухарев. – А холодно здесь потому, что под полом стоят вентиляторы, которые прогоняют воздух сквозь вал продукции. Струя такая, что тушит огонь зажигалки. Это чтобы картофель как следует просох».
На 21-й день выкопанные клубни оставляют на «лечебный» период при постоянной температуре. А после её снижают, но не более чем на градус в сутки. Иначе будет собираться конденсат.
«Восемьдесят процентов нашего картофеля экспортируется в Россию. В результате такого способа хранения в этом году последнюю партию, очень качественную, мы отправили в Москву в июне», – пояснил директор.
Драник из банки
Будущее, говорят под Минском, за глубокой переработкой. Белорусы первыми поняли: чтобы выгодно продать картошку, нужно её просто помыть. Бульбу, которая не переживёт зимовку в хранилище, очищают и фасуют готовые смеси в вакуумные упаковки – для того же борща или селёдки под шубой. Например, в борщовый набор входит несколько уже готовых к нарезке картофелин, пара морковок и свёкла. Ровно то количество продуктов, которое необходимо для приготовления кастрюли супа.
Хранятся такие миксы 10 суток. Этот вид продукции закупают детсады и рестораны: меньше отбросов и времени на готовку. В Европе так продают больше половины всего картофеля. В Америке и того больше. У нас второй хлеб пока предпочитают покупать мешками.
Ещё одно картофельное ноу-хау белорусов, которое позднее встретится нам на прилавках – полуфабрикат драников. Открыл банку с перетёртой бульбой, кинул содержимое на сковородку, и через две минуты у тебя на тарелке готовое блюдо. Теперь появилась задумка наладить производство пюре. Но не в виде растворимого крахмального порошка, а в том же вакууме.
И корона не упадёт
Вся некондиция, которой должно быть не более 1–2 %, идёт на корм коровам. А мелочь автоматически перекидывается на другую конвейерную ленту, где её тоже моют и фасуют для запекания в микроволновках. Интересно, что осевшую в мойках землицу возвращают на поля. Ею подсыпают ямки и неровности. Бережёт окружающую среду и локальное внесение минеральных удобрений, которое позволяет добиться содержания нитратов в клубнях в пять–шесть раз ниже допустимых норм.
Главный нюанс: картошку для любых заготовок здесь не чистят, а шлифуют. Разница принципиальная.
«Во время чистки мы срезаем с кожурой не только защитный слой клубня, но и большинство витаминов, которые находятся сразу под кожурой, – поясняют сотрудники. – Шлифовка же позволяет сохранить все полезные свойства овоща и сократить количество отходов».
Вопреки ожиданию, эту работу выполняют не рота солдат, а лишь три дамы. Своими тонкими ручками они отшлифовывают до трёх тонн картофеля в сутки. Стоит ли зарплата таких усилий?
«Средняя зарплата за август – около тысячи белорусских рублей (то есть 34 тыс. российских. – Прим. автора). В планах – выход на европейскую оплату труда в две тысячи рублей», – уверяет Иван Магер.
После объединения колхозов на предприятии стало работать около 170 человек, а производительность труда выросла почти на 180 %. Овощные бизнесмены уверены: это произошло потому, что в хозяйстве нет лишних людей. Если механизатор утром выполняет свои прямые обязанности, то после обеда вполне может перебирать картошку, а с управляющего не упадёт корона, когда возьмётся лично подмести двор.
И лишь одно «но»: белорусские сорта картофеля в хозяйстве выращивать перестали. Их урожайность ниже, чем у французских корнеплодов. Поэтому сегодня здесь сосредоточились на производстве иностранных сортов Ред Скарлет, Родео, Ред Фентези, Гала и Джелли.
Другая любопытная деталь: почти на каждом сельхозпредприятии Белгородской области трудятся тракторы, произведённые в «синеокой», в то время как сами белорусы больше предпочитают зарубежную технику.
Лыжня от президента
Картошкой Минская область славится уже давно, в отличие от горнолыжных курортов. Хозяйственные белорусы даже холмы приспособили к тому, чтобы зарабатывать деньги, оборудовав на них трассы европейского уровня.
Спортивный настрой в республике задают чиновники. Например, комплекс в Логойском районе принадлежит Управлению делами президента. Но рассчитан он не на элиту, а на массовые катания – в выходные дни здесь насчитывается до 10 тысяч человек. При этом если в России цены на занятия горнолыжным спортом не слишком отличаются от куршавельских, то у наших соседей этот вид спорта общедоступен. Поэтому (как утверждают местные) в сезон на лыжной трассе можно запросто столкнуться с обладателем самых известных в Беларуси усов.
Александра Лукашенко мы так и не встретили, зато душевно пообщались с председателем Минского облисполкома Семёном Шапиро. Он рассказал о сотрудничестве с российскими регионами, упомянув Белгородскую область в числе первых. От вопроса о нашумевших яблоках, которых согласно документам Беларусь поставила в нашу страну в пять раз больше, чем вырастила, увиливать не стал:
«Сегодня яблоки, которые производят в той же Польше, практически неотличимы от белорусских. У нас появилось много непорядочных конкурентов в России, которые под видом нашей продукции выпускают свою, совершенно иную по качеству. Бороться с этим очень сложно», – высказал своё мнение Семён Шапиро.
В сети не пускают
Минские мясники особенно гордятся своим практически безотходным производством. От говяжьей туши здесь оставят только рожки да ножки. Всё остальное пойдёт в дело. Может быть поэтому у белорусов так популярна ливерная колбаса и фляки – польское блюдо, которое готовят из коровьего желудка. И то и другое ради чистоты эксперимента мы попробовали. Скажу честно, деликатес на любителя.
Зато местная колбаса – что надо. Признаю это как «заевшийся» журналист из мясной столицы. Наверное, по закону подлости, самой вкусной для меня оказалась та, что в Россию не экспортируется – молочная колбаска с вкраплениями из… тыквенных семечек. Местные аграрии любят такие эксперименты. Но при этом все как один жалуются на подделку своей продукции в нашей стране.
«Нам пришлось поменять из‑за этого дизайн упаковки, – посетовал Николай Радоман, председатель СПК «Агрокомбинат Снов». – Помогло на три месяца, не больше…»
По его словам, условия попадания сельхозпродукции в российские торговые сети «просто драконовские».
«Полчаса изучал договор, где прописано совершенно невыгодное для производителя соглашение. В нём штрафные санкции предусмотрены за всё, даже за непроданный ими продукт. Понял, что я ещё должен останусь, если начнём сотрудничать!»
Об этой же проблеме давно твердят и белгородские аграрии. Получается, что и для местных и для импортных производителей главный барьер на пути к потребителю – сети распространения.
Доля в наследство
Белорусские агрокомбинаты интересны и с юридической точки зрения. Тот же «Снов» представляет собой кооператив, у которого 1300 собственников. У каждого из них своя доля, от которой можно получать дивиденды при успешном развитии предприятия. Председатель уверен: такая система заставляет «шевелиться» сотрудников:
«Каждый, кто проработал у нас больше пяти лет, получает долю в предприятии. Она зависит и от выслуги лет, и от сложности производства. Скажем, полевод по показателю сложности работы получит одну долю в СПК, доярка – 2,5, у меня – пять. Доли эти не продаются, но передаются по наследству. Правда, только в случае, если наследник тоже работает на комбинате».
А ещё минчане могут похвалиться высоким уровнем организации жизни на селе. Достигается этот эффект с помощью агрогородков, созданных за счёт крупных предприятий.
«Моим работникам нет нужды перебираться в город в поисках лучшей жизни. Всё, что нужно для жизни, находится рядом, в шаговой доступности от работы и дома. Школа и детсад, бани и бассейны, спортзалы и фитнес-центр – инфраструктура в агрогородке не хуже городской. И работа у всех рядом с домом. Кстати, жильё для своих работников тоже мы строим», – говорит Радоман.
Всего в Минской области насчитывается больше трёхсот таких агрогородков. Явный минус у них лишь один – запрет на домашнее разведение скотины. Санитарный контроль здесь строжайший: свиным гриппом напугали всех так, что занести заразу на фермы боятся больше огня. И есть предпочитают только свою продукцию.
Так или иначе, проблему с мясом белорусы решили. Сыр моцарелла тоже делать научились. Тропические нектары пытаются вытеснить с прилавков берёзовым соком. На смену оливковому маслу минчане запустили линию рапсового, а местные чиновники задумываются над производством тыквенного масла. Если дело так пойдёт и дальше, то израильские огурцы и польские яблоки станут в наших регионах такой же экзотикой, как окорочка Буша.
Станислав Алейник, заместитель губернатора Белгородской области:
«С понятием агрогородков я познакомился в 2004 году, когда впервые посетил Беларусь. Оказалось, что мы идём параллельными курсами, поскольку в начале 2000-х в нашей области была принята концепция кластерного обустройства села. И она во многом совпадает с концепцией агрогородков в соседнем государстве. Некоторые белорусские наработки мы использовали у себя».