Как белгородцы живут в общежитиях в ожидании капремонта

«Воды летом нет, пол начинает рушиться»

Первый адрес нашего маршрута – просп. Б. Хмельницкого, 133б, корпус 2. Здание находится прямо за городским УМВД, рядом пестрит красками обновлённый фасад пятиэтажки. На его фоне общежитие производит ещё более тягостное впечатление: с фундамента осыпается штукатурка, перила на входе в подъезд давно не крашены и изъедены ржавчиной, бетонные плиты на общих балконах кое‑где разбиты, часть окон – деревянные. Видно, что их не меняли с момента постройки здания, а это 1983 год.

Согласно заключению специалистов Фонда содействия реформированию ЖКХ, физический износ здания составляет 40 %. 

Из дома выходит мужчина, но общаться с нами наотрез отказывается, зато пускает внутрь (на двери установлен домофон). Просторный подъезд встречает характерным запахом табачного дыма, гари и затхлости. На одной из стен я неожиданно замечаю граффити с пожеланием доброго утра: видимо, кто‑то пытался поднять жильцам настроение. Вышло не слишком удачно: кот на рисунке получился хоть и милым, но уж очень грустным, ещё и с разбитым сердцем. 

Одна из жительниц перебирает корреспонденцию: видимо, почтовые ящики есть не у всех, и счета за квартиру вместе со всевозможными извещениями лежат прямо на тумбочке. Пообщаться снова не получается: у женщины проблемы со слухом. Вообще, в этом районе живёт много инвалидов и по слуху, и по зрению. 

Само общежитие коридорного типа: справа и слева ряд дверей в комнаты жильцов, чуть дальше – общая кухня. Перед входом в неё деревянный пол, доски под ногами гнутся и скрипят. Сама кухня с оборванными обоями, проржавевшими трубами, засаленными столами и нечищеными плитами не вызывает никакого желания готовить. Тут мы, наконец, находим собеседника для разговора. 

«Иногда воды летом нет, пол начинает рушиться потихоньку. По поводу ремонта мы собирали подписи, но, когда и куда потом направляли, я не помню», – говорит Денис Толстопятов. 

Он живёт здесь вместе с матерью с 2015 года.

В крыле напротив жильцы выходят на перекур прямо в подъезд. Александр рассказывает, что живёт тут 5 лет. 

— Вот, смотрите, стены зелёным покрасили полгода назад. Вот и весь ремонт. В комнатах мы сами всё ремонтируем, а тут (на лестничных пролётах – прим. авт.) окна деревянные ещё, дует через них, – сообщает он. 

— В этом году обещают капитальный ремонт, – говорю я. 

— Каждый год обещают, – скептически отвечает Александр. 

«Начинать надо с крыши» 

Адрес второго общежития, включённого в программу капремонта, – ул. Железнякова, 14. Здание введено в эксплуатацию в 1984 году. Здесь физический износ, согласно заключению экспертов, – 25 %. 

И снаружи, и внутри общежитие выглядит опрятнее, чем предыдущее. Летом прошлого года в здании тоже провели косметический ремонт. 

«В правом корпусе тут квартиры, а в левом – комнаты. Я тут живу около полугода, про соседей могу сказать, что очень много пьющих, курящих, и всё это в подъезде. Не очень приятно. Квартира, которую я снимаю, в принципе, хорошая: удобная, маленькая. Кухня, ванная – всё есть», – рассказывает Любовь Крушельницкая. 

Её мы встречаем возле входа в подъезд и с ней же заходим внутрь. 

На лестнице встречаем Николая Жинкина, он тут живёт 30 лет. По его словам, изначально это было общежитие завода «Ритм», а потом его передали на баланс города. 

«Сколько раз к нам приезжали, мы жаловались, а ремонт никто не делает», – сетует мужчина. 

По его словам, в доме есть почти два десятка квартир, в которых по углам, у окон и на стенах образовалась плесень: 

«Когда шли дожди, у нас вода текла, а я ремонт недавно сделал. И крышу у нас уже много лет не ремонтируют. Мы залезали туда, там трещины. Так что в первую очередь с неё надо начинать». 

Николай Жинкин показывает свою квартиру. Чёрная плесень из углов расползлась по стенам и потолку, она есть даже в шкафу с вещами. 

«Начиналось всё понемногу, а теперь видите, сколько её. Уже года четыре так. Я столько уже вещей выбросила! Из РЭУ (УК «Жилсервис» – прим. авт.) к нам приезжали, всё лето фотографировали, но пока ничего не делают, а плесень уже под плинтусами пошла», – говорит супруга Николая – Людмила Буравенская.