«Тяга к лёту». За что белгородец Виктор Харитонов любит голубей

Объяснить увлечение голубями самому себе Виктор пытается много лет, и единственное, что к чему пришёл, – это наваждение, с которым невозможно бороться.

«Подремонтировал старый сарайчик, думал поросёночка завести. Лёг спать, только глаза закрыл – полетели голуби. И так ночи напролёт. Пока не завёл их в этом сарае, так и снились».

Голубиная атака

Хотя началось всё гораздо раньше – со шпингалетного возраста.

«Лет шесть мне было, я ходил с мальчишками по улице и заглядывал на чужие голубятни: у того такие, у второго этакие птицы. Тогда турманов и николаевских держали, других не было, ну и дикие. Копишь копеечки, чтобы купить. Один голубь 50 копеек стоил. Посажу перед собой и любуюсь. Потом учиться уехал в Белгород, жил у тёти». 

Дальше была обычная городская жизнь без голубей, а когда судьба вернула Виктора Иванович в 1994 году на родину, в ивнянскую Берёзовку, случилась с ним та самая ночная голубиная атака.

Причём снилась только одна порода – николаевские, никаких других Харитонов не признаёт. 

«Мой мозг другие отвергает, не понимаю я их красоты. Да и полёта такого ни у кого больше нет». 

Для непосвящённых: полёт николаевского голубя не бреющий, не кружащий или планирующий, а практически вертикальный, с набором высоты. Во время взлёта, особенно против солнца, птица напоминает очертаниями бабочку, откуда её второе, народное, название – бабочка. А дальше происходит самое интересное.

«Набрав высоту, бабочка ловит воздушный поток и словно усаживается на него, продолжая работать крыльями. У меня один голубь есть, ему лет 17, он часами стоит на одном месте, вытягивает крылья над головой, играет ими, наслаждается этим состоянием, как будто медитирует. У голубеводов это называется тяга к лёту».

Время голубиного кайфа в небе зависит от тренированности, возраста и силы птицы. Молоденькие спускаются через час-другой, взрослые – часов через пять, а иные спортсмены и на ночь остаются (хотя эксперты называют максимальное время лёта для николаевских около 10 часов).

«Утром выхожу – висят над двором. Бывает и не возвращаются. Ветром сносит, или ястребы «помогают».

Железные нервы

Ястребы и коршуны у голубятни что мессершмитты – только и ждут, кем поживиться. Атаковать голубя на высоте они не могут, поэтому нарезают круги над зависшей птицей, пока у той нервы сдадут, и она начнёт камнем падать вниз. Тут ей, считай, и конец, особенно, если приземлится за двором. Но голуби Харитонова славятся своей непробиваемостью – выдержка у них железная, на ястребиные провокации большинство не поддаётся – знай себе медитируют.

«Хотя у них, как у людей, есть и трусы, и лодыри, которые не любят летать. Поэтому моя задача – отобрать лучших и втянуть в потомство». 

Тянет Виктор Иванович с помощью серьёзного селекционного учёта в специальном журнале, отбора и контроля.

Выдающихся летунов помечает колечками, хотя, если по‑хорошему, ему это и без надобности: каждую свою птицу он знает в лицо. 

Уход за голубями – дело финансово и трудозатратное: уборка и дезинфекция сараев, профилактика болезней, гельминтов. А следить за внушительной стаей, как у Харитонова, вообще дело непростое. 

От урожая до урожая голубевод скармливает своей стае около 5 тонн зерна: ячменя, овса, пшеницы. Три ведра в день получается. Но это, что называется, обязательная программа. 

Настоящее же удовольствие Виктор Иванович получает, когда поднимает птицу в небо. И делает это очень просто – длинным удилищем с пакетом на конце да свистом. 

Уникальность этого умения оценили голубеводы из разных уголков бывшего СССР под видео, которое Виктор Харитонов выложил на «Ютьюбе»: «Поднять в небо такой косяк дорогого стоит», «Шикарный подъём», «Браво хозяину! Какой труд!» 

У самого Виктора тоже есть канал, где он демонстрирует своих голубей. Но и без Интернета он человек в своей среде известный. Едут к нему за птицей и опытом из Рязани, Курска, Иваново, Липецка и других городов.