Золотые руки. Почему в Англии белгородского умельца наградили, а на родине он не нужен

Казалось бы, международное признание должно было кардинально изменить жизнь нашего Левши. Ан нет! Волей-неволей вспоминаешь сказ о косом тульском умельце писателя Николая Лескова, которого называли знатоком русских нравов: у золоторуких мастеровых на Руси жизнь никогда не была простой.

Музей без зрителей

Наша встреча с Михаилом началась с осмотра большой коллекции железнодорожных механизмов на подворье Чернышёвых у Сумской дороги. Все они когда‑то были списаны и сданы в металлолом, откуда мастер их вызволял разными путями.

«Было такое время, когда с реактивных самолётов скручивали детали, что уж про паровозы говорить. Ими, порезанными на части, чуть не все металлосклады были забиты. Тогда можно было прийти к директору и сказать: я энтузиаст, собираю технику, и тебе всё отдавали. Что‑то официально выкупал, что‑то в канавах находил», – рассказывает о путях приобретения деталей Михаил Чернышёв.

Экспонаты, выстроенные по ходу извилистой садовой дорожки, периодически выскакивают из‑за растений. Это зрелищно и, думается, должно нравиться детям.

Долго пытаюсь понять, что значит «восстановленная железнодорожная техника». Например, эта машина от парового крана мощностью 65 лошадиных сил, который работал на угольном складе Сумской дороги. Как один человек может дать ладу такой махине? Или старинный семафор – его Чернышёв собирал по кусочкам 20 лет.

Неловко формулирую вопрос о практической пользе всего этого богатства.

«Вопрос о пользе – наследие пещерного строя и войн лихолетья, – разочарован моим непониманием Михаил Викторович. – Когда человек немного наелся, у него две дороги: или в суррогатные развлечения, или в культурно-эстетическое развитие».

Долг по совести

Правда, сам Михаил Викторович сыто никогда не жил. Дипломированный биолог, в 20 лет он бросился спасать железнодорожную технику: у него, внука котельного и паровозного мастеров, была внутренняя убеждённость, что это его долг. Считал, что Белгород заслужил музей истории железнодорожной техники – всё‑таки депо и «железка» с XIX века были у нас важнейшими предприятиями.

С этой идеей обивал пороги начальственных кабинетов. А тем временем выучился на слесаря-инструментальщика, набирался опыта на заводе «Контакт», повышал квалификацию у специалистов оборонки. И в 2000-е стал, наконец, хранителем музея железнодорожного депо.

Деньги платили символические, но душа пела: по сути он спасал паровоз. А точнее – перебирал механизм старейшего Л-22, скоблил его от патины времени. И машина заработала и даже сделала несколько ретрорейсов, в том числе до Прохоровского поля. Начальство было довольно, паровоз определили в ведомственный музей.

Хлеб насущный

Боясь вновь оказаться в числе мыслителей пещерного строя, долго хожу вокруг да около деликатной темы: непростого выбора увлечённого человека между потребностью души и добыванием насущного хлеба.

«Мы долго копили на ремонт (дом Чернышёвых давно нуждается в реконструкции – прим. авт.), но потом жена и дочери сказали: домов много, а паровозов мало, и всё ушло на очередной паровоз», – отвечает на мой незаданный вопрос мастер.

Он мечтал, что придёт время и его знания, навыки и экспонаты пригодятся. Была даже попытка создать в Белгороде паровозостроительное предприятие с историческим креном и участием Михаила Викторовича. Но постоянного финансирования не было, и дело заморозили.

За ним потянутся?

По странной аналогии с Левшой, востребованным Чернышёв ощутил себя благодаря англичанам. Когда паровозный проект в Белгороде закрыли, мастер вернулся к любимому моделированию и вспомнил, что Европа любит такие вещи.

Не будем описывать историю о том, как в 2001 году Чернышёв добрался до Туманного Альбиона на выставку, организованную крупнейшим техническим журналом страны. Среди 500 участников из Бельгии, Германии, Англии и других стран он занял третье место.

«Господин Чернышёв вернулся в Россию с бронзовой медалью, и я надеюсь, что за этим первым моделистом из бывшего Восточного блока последуют многие другие, которые будут выставляться на Западе, открывая новые горизонты сотрудничества», – так оценил его участие в состязании журнал Моdel Engineer, посвятивший русскому мастеру большую статью.

Михаил Викторович вспоминает, что на выставку тысячи людей шли неиссякающим потоком:

«Всё организовано было в огромном центре «Олимпия». Места для участников предоставляли бесплатно. Главное направление работ – истоки техники: часы и паровозы, и немножко альтернативная энергетика, космос. Мне много лет присылали из Англии свежие номера журнала и сейчас приглашают принять участие в новой выставке».