Каким помнят белгородцы своё пионерское детство

Пионер Олег Кокотов

Ветер в ушах

«Благодаря пионерии в 7-м классе у меня появился первый велик. В дружине объявили сбор металлолома, натаскали гору ржавого, в ней откопал старую велосипедную раму. Дома приделал руль и сиденье от мопеда. Колёса тоже где‑то подобрал, дырявую камеру заменил шлангами для полива. Покрасил всё масляной синей краской.

«Катался так, что ветер в ушах свистел, а уголки галстука били по лицу: я никогда его не снимал и спал в нём».

Вначале долго не мог научиться повязывать. Опаздывал в школу. Потом стало лень каждый день снимать – надевать. Но чаще от усталости забывал развязывать. Набегаешься за день, ноги заплетаются, валишься на кровать, как срубленный, про галстук не думаешь».

Лагерь «Отважный», 1979 год / Фото: личный архив Александра Евланникова

Пионер Александр Трунов

Туда-сюда бесплатно

«В 1969-м с друзьями решили отметить День пионерии. Я, Серёжка Толкунов и Юрка Каменев. Сходили в кино в «Победу», воды с лимонадом из автомата напились – хорошо погуляли. Всё потратили до копейки.

«Едем домой, автобус № 15 шёл на винзавод. Кондукторша кричит: «Передавайте за проезд». Мы не реагируем. Тогда в городе говорили, что в День пионерии для пионеров проезд бесплатный».

Кондукторша поймала нас, требует денег, по 5 копеек за билет. Объясняем: мы пионеры. «Где галстуки?» – спрашивает. Достали из карманов, повязали. Она не отстаёт, говорит: «Нет такого постановления – даром пионеров туда-сюда возить». И высадила на остановке «Лимонный завод», до дома ещё прилично оставалось идти. До сих пор думаю, надурила она нас тогда или нет».

Грабёж средь бела дня

«В 5-м классе объявили сбор металлолома. Смысла искать по дворам возле нашей школы не было, рядом стоят три – № 8, 10 (старая) и 21. Всё подобрано до гвоздика и сдано.

Мой сосед, дядя Витя Боков, работал сварщиком в автоколонне 1402 и говорит: «Приходите, при вас разрежу старый автобус. Больше всех сдадите, если унесёте».

«Портфели кинули в классе, побежали в автоколонну. Набрали много, мне, как самому высокому, досталось больше всех. С перекурами еле дотащили почти до школы. Устали, но рады, что у нас будет самая громадная куча».

И тут на нас напали восьмиклассники из 21-й школы. Отобрали всё. Пришлось возвращаться к дяде Вите на работу. Через три дня в школьной газете появились итоги сбора металлолома, где наш класс занял первое место».

Пионерка Татьяна Соболева

Алый галстук на груди

«В СССР в пионеры принимали школьников с девяти лет. Заканчивался октябрятский возраст и на смену естественно приходил пионерский.

Красногалстучниками становились практически все ребята. Но интрига заключалась в том, что лучших принимали в первую очередь. Учителя не ленились об этом напоминать, и постоянное подстёгивание работало! Третьеклассники изо всех сил старались к торжественной дате подтянуть и успеваемость, и дисциплину. Нынешней молодёжи вряд ли это знакомо — распирающая гордость от того, что на твоей груди алый галстук появился раньше, чем у товарища.

«А ещё ребята советского образца обязательно учили клятву пионера. Её вместе с гимном, таблицей умножения и системой мер часто печатали на обороте школьных двухкопеечных тетрадок. Однако выученная назубок, она могла в самый ответственный момент напрочь вылететь из головы. Лично со мной так давным-давно и случилось».

Торжественная линейка, вынос знамени дружины, горн, барабаны, клятва — апофеоз ритуала. Член КПСС, комсомолец или пионер-старшеклассник вручал новичку красный галстук — знак принадлежности к пионерской организации, частичку её знамени. Три конца алой косынки (в 1980-е годы из ацетатного шёлка) символизировали нерушимую связь трёх поколений: коммунистов, комсомольцев и пионеров.

Многие школы принимали в пионеры в музеях, домах культуры, на городских площадях, у памятников вождю Октябрьской революции. В торжествах нередко участвовали и ветераны войны. Новоиспечённые пионеры шли по улицам с гордо распахнутыми курточками, в расстёгнутых пальто, чтобы всем был виден их развевающийся на ветру алый галстук. Большинству школьников галстуки повязывали 22 апреля, в день рождения Ленина.

Пионерские галстуки можно было купить в канцелярских магазинах (отделах), и, несмотря на дефицит всего и вся, в продаже они наличествовали всегда. Воспитание подрастающего поколения шло до конца без перебоев в торговле соответствующей символикой.

Из пионеров можно было выбыть по возрасту: 14-летним подросткам открывалась прямая дорога в комсомол. А вот хулиганы и двоечники могли покинуть организацию намного раньше. Драчунов и лентяев сначала обсуждали на сборе звена, отряда, совета дружины. Выносили замечания, предупреждения. За неудовлетворительное поведение могли исключить из организации. Однако на практике крайние меры применялись редко».

Учеников 5-го класса Лозовской средней школы Ровеньского района принимают в пионеры / Фото: личный архив Марии Слетиной

Пионер Николай Михайлов

Развесёлое ЧП

«В пионерскую дружину меня принимали в 4-м классе. Помню, когда все хором повторяли: «Клянёмся, клянёмся, клянёмся», у меня побежали мурашки и почему‑то похолодел затылок».

Учился я неважно. Мать на коленях со слезами на глазах умоляла: доучись до 8-го класса. Она была рядовой колхозницей, а меня хотела видеть большим начальником. Вымолила.

По всем прикидкам из меня должен был получиться хулиган. Бабы в магазине, встретив мать, пугали: «Шантрапа растёт». В воспитательных целях дома мне прилетало ухватом по спине не раз и не два. Но, видимо, не помогало.

Весна. 7-й класс. Солнце пригревает мою парту и макушку. Улица зовёт. Сижу, соображаю, как сбежать с уроков. Вспомнил, как вечером мать откуда‑то принесла страшный по тем временам дефицит – пачку заводских живых дрожжей с синими буквами на бумажке. Так приятно запахло в доме. В продаже их никогда не было. Надо было доставать.

«На кулич к Пасхе. На бражку. Дядя Коля обещался крышу поправить. Поблагодарить будет чем», – говорила радостная мать.

Нашла чистую тряпочку, замотала кирпичик, как ценность, и в погреб опустила.

На перемене побежал домой. Через час вся школа знала о ЧП в нашем уличном туалете. Зайти туда осмелился только директор школы. И вылетел, как ракета, зажав нос. Учителя стояли строгие, а дети умирали от смеха. Уроки сорваны.

В туалете в подогретой солнцем жиже дрожжи работали безотказно. Внизу всё бурлило. Ароматы – промолчу. На следующий день – расследование: кто что видел, кто что бросил в выгребную яму. Толком и уроков не вели. Два дня веселья и вольницы. Но от матери сильно влетело за дрожжи».

Сеть-занавеска

«Увидел, как пацаны на речке здорово ловят рыбу в тюлевые занавески. Побежал домой, знал, где мать положила новенький тюль, с ценником. Тогда же негде было достать такой ерунды, добывали по знакомству.

Вечером прихожу довольный – добычу принёс. Сейчас мать похвалит, что я такой взрослый стал, думаю. Она как увидела «сеть», глаза закрыла и рот рукой зажала. Я только тогда и понял, что совершил что‑то страшное».

Спортсмены в лагере «Салют», Белгород, год 1983–85 / Фото: личный архив Александра Евланникова