Пути Господни неисповедимы. Эта библейская фраза как нельзя более кстати характеризует жизнь клирика Белгородской митрополии отца Владимира Мироненко. Дело в том, что отец Владимир – бывший спецназовец! О том, как из самой воинственной профессии он вдруг встал на самую мирную стезю священнослужителя, мы и попытались узнать.
Вместо отцовского воспитания – спортзал и улица
Специфика службы в спецназе такая, что о многом бойцы специальных подразделений просто не имеют права говорить. Будь они действующими бойцами или бывшими. Вот и отец Владимир предупредил сразу:
«Самое главное – никаких дат! Ну и не обижайтесь, если на некоторые вопросы просто не смогу ответить…»
Родился Владимир в Белгороде, на Крейде. Он очень рано потерял отца и воспитывался мамой. Однако это не помешало стать настоящим мужчиной. По признанию самого священнослужителя, отцовское воспитание ему заменили спортзал и улица. Мироненко начал заниматься спортом со второго класса. Причём виды спорта выбрал силовые: рукопашный бой, бокс и дзюдо. Крепкий, физически развитый парень окончил белгородскую школу. Затем – Белгородский индустриальный колледж. Учился средне. Но вот в спорте достиг больших высот – стал мастером спорта по рукопашному бою. А после попал в армию.
Не знал о спецназе
Владимир попал служить в войсковой спецназ. В разведывательно-десантную роту 102-го отдельного разведывательного батальона.
«Я хотел служить или в морской пехоте, или в ВДВ, – вспоминает отец Владимир. – Не знал ещё, что такое спецназ. А вот когда попал служить, понял, что есть ещё и разведка, и собственно специальные подразделения».
Подразделение, где он служил, базировалось в Приднестровье. Кроме того, спецназовцы зачастую отправлялись и в другие горячие точки. Потому Мироненко поучаствовал во многих локальных конфликтах. Однако конкретно о войне Владимир Иванович вспоминать не любит. Больше говорит о состоянии человека в эти моменты:
«Во время выполнения боевых задач ты боишься не смерти, а оказаться трусом, предателем и не выполнить задачу. Война – состояние, когда проверяется твой характер. Но дело это не то что неблагодарное, оно и бессмысленным в какой-то момент становится. И ты начинаешь разочаровываться во многих вещах. Но самое страшное – разочароваться в своём выборе».
Фото из личного архива Владимира Мироненко
Сила духа
Вспоминая изнурительные физические тренировки, требующие огромной силы и выносливости, священнослужитель, тем не менее, уверен, что в спецназе главное как раз не физическая сила:
«Раньше встаёшь. Позже ложишься. Ночные подъёмы. Командиры и старослужащие постоянно воспитывали: «Ты десантник и спецназовец. Ты должен. Ты обязан!» И у тебя нет другого выбора. Нельзя бежать сзади. Если ты отстал – старослужащие отжимаются в ожидании тебя. И воспитывалось, что ты не имеешь права подводить подразделение. В спецподразделениях никогда не унижают солдат. Но физические нагрузки просто были невероятными. Постели гнили от пота. Так нас приучали к трудностям. И если звучала боевая тревога – то мы себя ловили на мысли, что уже ждём этого боестолкновения. И научить физически выдерживать боль и трудности можно любого человека. Главное, чтобы он духом был сильный. Сила идёт из духа. Есть у святого Луки (Войно-Ясенецкого) высказывание: «Сила моя в немощи совершается. Плоть немощна, дух же бодр». И попадая в спецподразделение, ты ломаешься прежде всего не физически, а духовно. Нас призывалось 13 человек. Из всего призыва дослужился до дембеля я один. Остальные не выдержали и перевелись в другие подразделения. В таких частях нельзя быть тем, кем бы ты хотел быть. Там ты будешь тем, кто ты есть на самом деле, независимо от набора мышечной массы».
Фото Вадима Заблоцкого
Из атеистов в священники
Семья у Мироненко была неверующая. И в армию Владимир отправился атеистом. Видя у других военнослужащих «Живые помощи» (молитва, написанная, например, на пояске – прим. авт.) либо нательные крестики, подсмеивался:
«Что это за шнурки? Снимайте всё! Какие крестики? Главный наш крест – автомат, бронежилет и чёткое выполнение приказа!»
Со своим подразделением во время учений в Приднестровье лихо штурмовал развалины старого храма, возведённого ещё Александром Суворовым. Но времена менялись, и однажды храм апостола Андрея Первозванного решили восстановить. Часть работ по восстановлению храма выполняли и спецназовцы. В это же время спецназовец Мироненко, поучаствовавший не в одном бою, стал переосмысливать свою жизнь:
«Когда восстановили храм, в моей жизни как раз были определённые трудности. И однажды я зашёл в храм. Там стояла икона «Владимирская». Правда, я тогда ещё не знал её названия. Просто помолился перед иконой и реально легче себя почувствовал. Стал ходить в храм постоянно. Слушал молитвы и псалмы. Перестал сквернословить. Брал словарь Даля и искал слова, выражающие мои чувства, но не являющиеся бранными. В итоге это всё и привело меня к священнослужению».
Там, где трудно
Карьера Владимира Мироненко в спецназе складывалась более чем удачно. Вначале срочная служба. Затем – служба по контракту. Учёба в разведывательной школе. Получение офицерского звания. Однако всё это спецназовец оставил ради церкви и своей веры, о чём нисколько не жалеет:
«Я рад, что стал священником. Служу церкви и могу принести помощь людям верующим, армии и Отечеству. И из армии ушёл именно из-за своих идеологических, религиозных убеждений».
Фото Вадима Заблоцкого
Религиозная и общественная деятельность священнослужителя поражает. Клирик Белгородской митрополии – настоятель храма иконы Божией Матери «Всецарица», который находится на территории онкологического диспансера. Он является членом комиссии по делам несовершеннолетних, председателем общественной организации «Совет отцов» при администрации города Белгорода. Мироненко – учредитель спортивного клуба «Белгородские львы». Войсковой священник. Часто выезжает в зоны локальных конфликтов и учебных сборов со 106-й десантной дивизией и 45-м полком спецназа ВДВ. Также он войсковой священник Союза казаков России в Белгороде.
Когда говорим об утешении онкобольных, отец Владимир признаётся:
«Как это ни странно прозвучит, но я люблю быть там, где трудно».
Война или мир?
Мироненко женился по любви и счастлив в браке. У отца Владимира и матушки Ники пятеро детей. Старшей, Анне – 14 лет. Маше – 12. Ульяне – 9. Оле – 6. А самому младшенькому, сыну Богдану, только-только исполнился год. Когда священник рассказывает о семье – его глаза лучатся:
«Старшая дочка увлекается фортепиано и вокалом. Она у меня стала лауреатом первой степени на всероссийском конкурсе среди пианистов. И второе место взяла по вокалу. Вторая дочка тоже ходит на фортепиано, а также в казачий хор. И Ульяна играет на фортепиано. Четвёртая хочет научиться играть на скрипке. Ну а сын пока ничем не занимается. Должно быть продолжение рода священнического, но я хотел бы, чтобы он вначале в военное училище пошёл, а потом делал свой выбор».
А трудности преследуют отца Владимира не только в служебной деятельности. Несколько лет назад он упал с крыши и сломал спину. Долго ходил в корсете. Весил более полутора центнеров, однако сумел не только победить недуг, но и вернуть форму. Активно занимается спортом.
Ещё священник сейчас ютится в съёмной однокомнатной квартире с пятью детьми, женой и тёщей. Пытался получить землю на строительство, однако не получилось. По его словам, в соцзащите ему ответили, что раз есть доля в трёхкомнатной квартире, где проживают его мама и сестра, то земля ему как многодетному не положена. Однако отец Владимир не унывает и смотрит на жизнь с оптимизмом. Ещё и подшучивает над собой и окружающими. Когда его спрашивают, где работает матушка, то с юмором отвечает, что сейчас жена не работает из-за хронического заболевания. А на охи и ахи священнослужитель серьёзно отвечает:
«Не волнуйтесь! Заболевание не смертельное! Всего-навсего хроническая беременность!»
А лично для себя вопрос о войне и мире спецназовец Мироненко, а сейчас – отец Владимир, уже решил, надев рясу священнослужителя.