Её фундаментальный труд «Россия и русские в мировой истории» неоднократно переиздан, работы переведены на французский, английский, сербский и другие языки. С 2008 года Наталия Алексеевна возглавляет Европейский институт демократии и сотрудничества в Париже. Сегодня мы публикуем фрагменты её выступления на заседании Совета Федерации 15 апреля 2015 года на тему «Проблемы фальсификации истории Великой Отечественной войны и Второй мировой войны».
Уже почти 20 лет извращается не просто роль нашей страны в победе над нацизмом, но и сам смысл всей Второй мировой войны. Роль всегда будет умаляться другими, ибо свойственно всем странам славить именно своих героев, а не чужих. Это было бы полбеды. Хотя статистика говорит о том, что на Восточном фронте за весь период войны Гитлер потерял 676 дивизий, а на всех остальных фронтах, где мы не участвовали, – 176.
Новое измерение
Тем не менее, начиная с определённого периода (он начался отнюдь не сегодня) началась истерика постмодернистского мировоззрения, которое утверждает, что человек должен быть свободен от любого порядка вещей – религиозного, национального, государственного, в том числе теперь уже и биологического (он сам назначает себе роль). И поэтому в этом мировоззрении выступают все постмодернистские интеллектуалы, сами абсолютно нормальные. И поэтому Россия здесь в глазах всех консерваторов Европы стала символом сопротивления. И дилемма «Россия и Европа», которую не оставили вниманием лучшие и самые высокие умы России в своё время, сейчас приобрела новое измерение. Сейчас это консервативная традиционная Европа против Европы постмодернистской, и Россия здесь вместе с консервативной традиционалистской Европой. Именно поэтому Россия стала такой опасной, и поэтому любые поводы, которые связаны с нашим самостоятельным голосом на международной арене, лишь добавляют горючего материала в эту и так очень горячую дискуссию.
Победа в Великой Отечественной войне и победа союзников, главную роль в которой сыграла, безусловно, наша страна, стала опорным пунктом национального сознания, ибо эта победа не имеет аналогов в мировой истории. Против России была обрушена совокупная мощь всей Европы. И мы выстояли вопреки всем законам человеческим и материалистическим, потому что для нас не было понятия «неприемлемый ущерб».
Почему война стала отечественной? Ведь к государству относились по-разному. Дело в том, что чужеземец, который пришёл на землю «сожрать её пшеницы груды и высосать её моря и руды», превратить нацию в рабов и лишить её права на самостоятельную историю. Не встать, забыв о распрях, чтобы защитить Отечество, означало обессмыслить все предыдущие стояния – на Чудском озере, на Куликовом поле, на реке Угре, борьбу против Наполеона. И именно это подняло в душах людей, по-разному настроенных к государству, ту «ярость благородную», восстановило чувство национальной солидарности, порушенное было классовым интернационализмом, и привело к такому общенациональному порыву.
Разница есть
Если мы честны, то должны осудить любое репрессивное начало для проведения в жизнь насильственно какой-то идеологии. Нет, речь шла только об осуждении, безусловно, советского коммунизма. И начиналось это с отождествления тоталитарных государств – гитлеровского рейха и Советского Союза. Это главный тезис, который подхватили наши либералы. Но никогда бы на Западе не осмелились так открыто и беспардонно глумиться над нашей Победой, если бы первыми не начали это в нашей стране. И, кто помнит 90-е годы, какие фильмы! Фильм «Сволочи» был уже не так давно… Отождествление коммунизма и нацизма абсолютно антиисторично. И аморально – все знают, что коммунисты прежде всего в гитлеровской Германии стали главной жертвой внутренних репрессий нацистского рейха. Эрнст Тельман, лидер немецких коммунистов и рабочего движения, был замучен в Бухенвальде. Никто даже в период холодной войны не отождествлял коммунизм и нацизм. И политологи на всех кафедрах европейских и американских всегда считали их антиподами. Сегодня же вдруг это отождествляется по каким-то признакам.
Кстати, такой подход затушёвывает важную разницу между фашизмом итальянского типа и гитлеровским нацизмом. У последнего главное – расовая теория, теория природной неравнородности людей и наций. Это и стало таким колоссальным универсальным вызовом всей цивилизации. Если бы гитлеровская Германия лишь оспаривала условия Версальского мира по итогам проигранной кайзеровской Германией Первой мировой войны, это бы ничем не отличалось от всех предыдущих войн прошлого. Но Гитлер провозгласил претензии на весь мир, и поэтому этот тезис не выдерживает никакой критики.
Есть люди, которые признают, что наш народ действительно положил цвет своей молодёжи на алтарь Победы, но сами мы были плохим, ужасным государством, и всё, что мы сделали потом – ничем не лучше, чем проект гитлеровской Германии. В Колумбийском университете я согласилась и сказала: «Да, наградили коммунизмом. Но мы наградили тем, что было у самих и что сами считали лучшим на свете. Это вам не гитлеровский проект». Они совершенно не хотят этого понимать. И, конечно, очень жаль, что именно в прибалтийских нынешних странах не нашлось у элиты для создания новой исторической государственной концепции будущего, кроме короткого периода сотрудничества с Гитлером части их элит. Но тем не менее одного окрика из Брюсселя было бы достаточно, чтобы демонстрации легионеров «СС» не проходили бы в этих странах. Но этого окрика нет.
Выбор судьбы
Споры о том, хорошим или плохим было наше государство, неуместны, ибо беда тогда случилась не с государством, а с Отечеством. Нация, которая способна отложить в сторону на время споры об устроении государства, чтобы защитить Отечество, получит возможность потом спорить об устроении государства. И споры эти неуместны, потому что именно беда случилась с Отечеством.
Деникин и Рахманинов – два человека с очень разной судьбой. Деникин не монархист, не консерватор, достаточно демократических воззрений, воевал с большевиками, эмигрировал. Когда к нему послали эмиссаров власовской армии с просьбой благословить своим авторитетом, он категорически отказался и сказал, что он воевал с большевиками, а не с русским народом.
Рахманинов был консерватором, глубоко верующим, оказался в Соединённых Штатах. Его произведения не исполнялись в Советском Союзе до войны. Когда началась война, он начал умирать от ностальгии. И умер в апреле 1943 года уже после победы в Сталинградской битве. Он давал концерты до умопомрачения по всем Соединённым Штатам, изнемогая, падая в обмороки, и все деньги посылал Сталину. Соображения сохранить Отечество были выше, чем эгоистическое желание отмстить неугодному режиму. Это ли не высота национального самосознания? Подобно матери в притче о Соломоновом суде эти люди предпочли отдать Россию неугодному режиму ради будущего, чем увидеть её растоптанной и съеденной чужеземцами. Мне кажется, это огромный урок для нас.
И когда была занесена уже рука этого идеологического мародерства в 90-е годы над символом Победы, то нация как-то интуитивно вдруг остановилась и не дала этого сделать, было хорошо отпраздновано 50-летие Победы и так далее. Если предать такое, с такой нацией потом можно делать что угодно.
А почему это делается на Западе? Задача – обесценить нашу победу, разрушить национальное самосознание, которое проявило себя с возвращением Крыма, изумило и очень опечалило теплохладную Европу... Это ещё и путь к объявлению СССР таким же преступным государством, как гитлеровский рейх, некоему виртуальному Нюрнбергскому трибуналу. Подвергается сомнению подпись СССР под всеми важнейшими международно-правовыми документами второй половины XX века, пока ещё не в открытом формате, а косвенными путями. Это серьёзная опасность. Это не только гордость и честь – это основа наших позиций на международной арене. И поэтому честь нужно оказывать нашим ветеранам, шапки оземь перед их памятью, и слава живым.
Европа, та самая, население которой было бы при Гитлере второсортными мелкими клерками… Восточная Европа, поляки, украинцы… Население в планах Гитлера должно было быть уменьшено на 40 миллионов человек. И заполнена должна быть эта территория колонистами из Германии. Какая независимость Украины, какая независимость Прибалтики, о которой говорят?.. Гитлер затевал войну, собираясь положить цвет своей нации для того, чтобы Данциг стал Гданьском? Нет, конечно. В Колумбийском университете мы представляли книгу – корреспонденции военных корреспондентов США и Великобритании из воюющего Советского Союза времен Сталинградской битвы. Псаки там места не было бы. Мы нашли эти «жёлтые» газеты – Chicago Tribune, New York Herald Tribune, Daily Mail. Для них тогда не было никакой разницы, русская армия или Красная армия. Они писали о русском духе, о русском солдате.
Найти данность
Это страшное самобичевание, которое свойственно именно русской культуре в отличие от идеи исключительности, которую исповедуют наши заокеанские оппоненты… Мы не сумели перевернуть страницу истории в ходе перестройки, не глумясь над жизнью отцов. Как бы ни относиться к революции – миллионы людей, три поколения, любили, работали не за страх, а за совесть, бросались в горящий дом, чтобы спасти чужого ребёнка. Это данность, и история эта по-своему жертвенная, великая…
Как найти ту золотую середину, когда мы можем спокойно говорить о том, чего бы мы не хотели повторять. Как Карамзин учил, говорить: всё это нами сотворено, а значит, наше. Когда мы этому научимся, тогда, наверное, не будем совершать таких утрат согласия по вопросам прошлого, настоящего и будущего, как было в 90-е годы.