– Александр Иванович, ходят слухи, что скорая может стать платной?
– Станция скорой помощи как работала, так и будет работать на государственном обеспечении и под государственным контролем. У нас скорая помощь относится к бесплатной, гарантированной государством медицинской помощи.
– В ряде регионов, Белгородская область к ним не относится, провели эксперимент: автотранспортное подразделение передали в частные руки. В Кирове, Уфе, Перми, насколько я знаю, этот механизм до сих пор работает. Создаётся автотранспортное подразделение, которое к администрации станции скорой помощи по большому счёту никакого отношения не имеет. Это некий гараж со своим руководством. И они по заявкам станции лишь поставляют автотранспорт с водителем. А врачи остаются в ведении скорой помощи.
– У этой рокировки были свои минусы?
– Сейчас водитель – член нашего коллектива и помощник медработнику. Он может – и мы даже воспитываем у него сознание, что должен – помочь нести пациента, принести медоборудование, проводить врачей-женщин в тёмный подъезд и встретить – что водители сейчас делают. А если водители отойдут в систему аутсорсинга, некому будет нести пациентов.
– Но, может быть, и водители со стороны будут помогать?
– Я считаю, что лучше сохранить целостную структуру в системе здравоохранения. Я побаиваюсь того, что человек со стороны будет просто рулить и равнодушно смотреть на твою работу.
– А проблем с автопарком у белгородской службы скорой помощи нет? Может, аутсорсинг был бы полезен в этом плане?
– Машин у нас достаточно. Есть норматив – один автомобиль на 10 тысяч населения. По области у нас 193 автомобиля. На станции Белгорода – 30. Из них четыре машины класса «А» (минимально оснащённые, они могут только перевозить пациентов и в какой-то мере использоваться для оказания неотложной помощи – Т.А.), 15 – класса «Б» (уровень оказания помощи линейными лечебными бригадами) и 11 автомобилей класса «С» – «БИТов» (автомобилей для специализированных бригад). В основном это «газели», но все «БИТы» – на базе «Фольксваген-Крафтер». Это специализированные машины, которыми пользуются педиатры и бригады интенсивной терапии. Они оказывают помощь людям в шоке, коме, терминальном состоянии. Медицинское оборудование, которым оснащён каждый такой автомобиль, стоит около миллиона рублей.
– А что с возрастом автопарка?
– Выходили свой срок эксплуатации в пять с половиной лет около 50% автопарка. Но эти машины на ходу, используются. На их ремонт выделяются деньги. По крайней мере, невыездов на вызов по причине поломки авто у нас не было. Мы даже там, где работают одна-две бригады, держим три авто, чтобы был запас. На белгородской станции на 30 автомобилей, например, выходит в среднем 25-26 бригад.
– И нет надежды, что в ближайшее время автопарк будет обновлён?
– Есть. В начале текущего года наш департамент здравоохранения подал заявку в Минздрав по количеству необходимых машин скорой помощи с градацией по классам. Для некоторых районов мы внесли предложение закупить полноприводные автомобили. А ещё мы очень рассчитываем на помощь Андрея Владимировича (Скоча – Т.А.). Он нас уже неоднократно выручал, закрывая самые болевые точки.
– А с кадрами проблем на белгородской скорой нет?
– У нас по области 680 человек медицинского персонала, из них 20% – доктора, остальные -
фельдшеры. Есть дефицит именно врачебных кадров. Но к нам на белгородскую станцию недавно пришли четыре интерна – такого никогда не было. И в прошлом году мы заключили договоры с двумя студентами, которые учатся в Курском мединституте.
– Предпринимаются ли какие-то шаги для повышения уровня оказания медпомощи?
– Да, конечно. Нам губернатор области поручил в течение четырёх лет снизить смертность в два раза. Мы пошли по двум направлениям: повышение уровня подготовки медперсонала и улучшение материально-технического обеспечения. Для фельдшеров скорой помощи проводим выездные практические занятия, где отрабатывается тот уровень помощи, который позволит снизить смертность. На днях в Строителе прорабатывали механизм оказания помощи больным в терминальном состоянии и по особо опасным инфекциям. Будем готовить фельдшеров для оказания более качественной помощи.
– А как обстоят дела на белгородской скорой с 20-минутным доездом машины к пациенту?
– Мы обязаны обеспечить 20-минутный доезд или транспортную доступность к людям, вызовы к которым имеют экстренный характер. Это потеря сознания, падение с высоты, ДТП, кома, приступ бронхиальной астмы, интенсивное кровотечение. В этой части наши показатели приблизительно соответствуют. Например, при ДТП в Белгороде 20-минутный доезд нашей скорой помощи составляет 98,7%. Отставание, которое кроется в оставшихся до ста процентах – из-за выездов в Белгородский и Корочанский районы. А если взять все вызовы, даже неотложные, – там 20-минутная доступность в пределах 85-87%.
– Вы с коммерческой скорой, я имею в виду «Белгородскую неотложку», как-то взаимодействуете?
– Они обслуживают Дубовое, взяли на себя там ОМС-овскую часть. С директором «Белгородской неотложки» мы обсуждали взаимодействие. Мы им помогаем, если возникает необходимость оказания экстренной помощи. Кстати, так же, как и скорой помощи Белгородского района. Если у них возникает необходимость оказания помощи уровня ДТП или по жизненным показаниям – они звонят нам, и мы по возможности высылаем БИТовскую бригаду.