Знание и выдержка. Почему о жизни волоконовца можно снимать кино

Женщины детства

Его послевоенное детство в волоконовском селе Красное Городище было трудным, как у миллионов ребят той поры. Папа-фронтовик пришёл с войны израненным, но живым. А какие драки пережил Петя с пацанами, которые отцов не дождались: так они выплёскивали обиду за несправедливость жизни, голод и сиротство. Он не злился на сверстников, а сочувствовал их боли. А ещё с раннего детства очень жалел сельских женщин, которые тянули свою невыносимую лямку.

Фото: Алексей Дацковский
Цветы, дающие надежду. Что помнит грайворонская пенсионерка о своём послевоенном детстве

«Я третий из 11 детей в семье. Мама наша, Матрёна Борисовна, кроме двоих младших, всех родила дома, сама. Меня, например, во время прополки свёклы 13 июля 1945 года. Я даже знаю, где пуповина моя закопана. Она вспоминала, что довели её тогда до лесополосы, натянули сверху платок, потому что пошёл дождь с градом, там я и появился на этот свет. Другой раз мама в положении белила хату. Когда почувствовала, что всё близко, вывела нас, детей, из дома, родила, сама пуповину перевязала ребёнку, нас назад позвала. Такие были женщины. Жили трудно, но не жаловались. Я почему‑то очень понимал их состояние, особенно солдатских вдов. Слышал, как вечерами они рыдали в своих одиноких домах, и у меня, пацана, сердце сжималось», – вспоминает Пётр Щёголев.

Во время летней страды, подрабатывая возчиком воды в колхозе, из жалости он возил в полевые бригады на телеге колодезную воду не один раз, как полагалось, а два – с утра и в обед, – как мог, поддерживал односельчанок. Это трогательное, сочувственное отношение к женщине Щёголев пронёс через всю жизнь. Почти 50 лет он пишет стихи, и самые нежные, проникновенные из них посвящены русской женщине. А ещё морю.

Фото: Павел Колядин

Бескрайнее и безбрежное

Удивительно, но парнишку, жившего в относительно безводном районе, море влекло всегда. И судьба благоприятствовала их встрече.

«В 1960-м после семилетки я уехал на Донбасс, поступил в строительное училище и два года до армии трудился в «Союзтеплосети» – строил кирпичные трубы. Я гордился, что и моя труба высотой 120 метров стояла в Луганской области», – вспоминает начало трудового пути мужчина.

В 19 лет его призвали в ряды армии и сразу направили в Севастополь в школу водолазов, которая выпускала специалистов этого профиля для флотов страны.

Фото: pixabay.com
Пешком по дну. Почему не каждый может работать водолазом

«Не многие помнят, но закладывалась водолазная школа ещё в царское время в Кронштадте, потом её перевели в Ригу, перед войной – на Байкал в Слюдянку, а затем в Балаклаву. Я учился уже в Севастополе, когда школу водолазов разместили в Карантинной бухте недалеко от музея Херсонеса. Бывшие фронтовики учили нас всем видам подводных работ: взрывным, сварке, резке. Готовили и операторов глубоководных спусков», – делится Пётр Щёголев, окончивший школу с отличием, а затем и курсы инструкторов.

Как прилежному выпускнику ему разрешили выбрать место для продолжения службы:

«Я остановился на Владивостоке – очень хотел посмотреть нашу огромную страну».

Подводная работа сложна и опасна. Пётр Семёнович рассказал об одном из заданий, оно было очень серьёзным: его и офицера погружали на глубину 160 метров, испытывая новую дыхательную смесь, которую подают в скафандр водолаза.

«Точнее, испытывали человеческие возможности при её использовании. За участие в эксперименте хорошо заплатили: офицер получил 1 200 рублей теми деньгами, я как срочник – 600».

Позже солдат побывал на глубинах Каспийского, Охотского, Балтийского и Японского морей, на реках – Волге, Амуре, Енисее. Служили тогда на флоте четыре года, и за это время стал Щёголев настоящим морским, точнее подводным, волком.

Фото: пресс-служба МЧС по Белгородской области
В чуждой среде. Почему водолаза нельзя сравнивать с дайвером

Готовый космонавт

Пётр Семёнович поделился квалификационными нюансами профессии, которой посвятил почти 30 лет. Делятся водолазы на три группы: в третью – лёгкую – входят привычные всем спасатели, так называемые дайверы, во вторую и первую – тяжёлые водолазы.

«В лёгком снаряжении работы подводные не сделаешь – течение сносит. Костюм тяжёлого водолаза – около 100 кг, это своего рода противовес, который помогает удержаться под водой и сделать работу».

Надевают так называемое трёхболтовое водолазное снаряжение с помощниками: четыре человека растягивают рубаху из плотной резины, во фланец которой водолаз должен занырнуть, обувают специальные галоши (14 кг каждая) на свинцовой подошве, грузы (38 кг), шлем (15 кг), водолазный нож (2 кг). Глубоководное снаряжение ещё тяжелее – 112 кг.

Кислород или дыхательная смесь (при погружении ниже 45 м), подаётся с земли через специальный шланг. Чем именно дышать (состав смеси), определяет медработник. Общается с сушей водолаз через связь, проложенную в прочном кабеле.

Фото: личный архив
«Нет повода улыбнуться – его надо создать». Космические принципы Сергея Рязанского

Из‑за особенностей костюма и специфических нагрузок в профессию берут исключительно крепких мужчин ростом не ниже 170 см и с показателями здоровья не хуже, чем у космонавтов.

«Когда я ещё учился в Севастополе, к нам приехал космонавт Павел Попович. Он заинтересовался снаряжением, ему надели скафандр, показали, на какой клапан головой давить. Он спустился под воду, клапан потерялся, космонавта выбросило – еле вытащили гостя из воды. После чего Павел Романович так оценил свои ощущения: «Лучше я четыре раза в космос слетаю, чем один раз под воду опущусь. А вообще водолаз – это готовый космонавт».

По тяжести и затратам организма эти профессии вполне сравнимы.

«Я за три часа под водой на глубине до 45 м тратил столько калорий, сколько слесарь шестого разряда за неделю. Поднимаешься – у тебя минус четыре килограмма, – делится ветеран труда. – Работали в основном зимой подо льдом, в полной темноте, наощупь, в основном с электрокислородной резкой, иногда проводили взрывные работы».

Не случайно водолазы уходят на пенсию по первому списку.

Не только физическая подготовка

После армейской службы Щёголев остановился в Подмосковье, устроился спасателем, но скоро его вызвали в Московский обком комсомола, вручив путёвку на работу в Министерство среднего машиностроения, – праотца нынешнего Росатома.

«Когда я туда пришёл, думал, что я ас: у меня квалификация 1-го класса и 2 тыс. часов под водой. А оказалось, что мне ещё шесть лет учиться надо. И работали там такие мужичары! Герои войны, кавалеры орденов, я против них мухач (боксёр легчайшей весовой категории – прим.ред.) был по всем параметрам», – оценивает своих наставников и коллег Пётр Семёнович.

Именно под наставничеством опытных коллег освоил одну простую истину – под водой важны не только физические параметры и профессиональные знания, но и характер, выдержка, умение держать себя в руках.

Два дёрнул, один потряс

«Бывало, придёт молодец весь из себя такой неотразимый, а после первого спуска – бледный, грустный, перепуганный. В нашей профессии отбор проходит моментально – случайный человек не задержится», – считает Пётр Щёголев.

Без паники

Историй, где нужно умение собрать волю в кулак и не поддаться панике, у Щёголева очень много.

Вспоминает, как зимой во время прокладки трубопровода через болото в Челябинской области оборвались тросы лебёдки, с помощью которой ковш рыл траншею. Оба ковша утонули в болоте.

«Пришлось мне под воду идти. Дошёл до ковша, а торф надо мной в тоннеле обвалился. Я начал рыть грунт руками, добрался до мерзлоты, передал по связи, чтобы тащили меня все вместе за шланг, по которому воздух подаётся. Корни цепляли шлем, чуть меня не поломало, но обошлось. Отмечали потом мой второй день рождения. А я так радовался, что не послал молодого водолаза», – говорит Петр Семёнович.

Фото: Павел Колядин

Домой, домой…

Его отличает сопереживание за людей, а ещё – за свою малую родину, родное село.

В родные места Щёголев вернулся 18 лет назад с супругой Людмилой Ивановной – тянула та самая пуповина, связавшая его навсегда со своей землёй. Жене, к слову, ветеран посвятил много поэтических строк, воспевая трепет взаимной любви, без которой жизни не мыслит.