О чём молчат в окопах. Белгородский полицейский – о командировках на Северный Кавказ

Письмо до Деда Мороза не дошло. Его в декабре 2015 года «перехватил» начальник УМВД Белгородской области. Приехав с очередной командировкой в Чечню, в шутку предложил сотрудникам написать письма главному сказочному персонажу. Кто‑то на полном серьёзе просил айфон, кто‑то денег (ну а вдруг?). Читал генерал и усмехался в усы: ну ребята дают! Но об одно письмо «споткнулся»: «Хотел бы встретить с женой и детьми…».

Везение или чудо?

Провожать начальника обратно в Белгород вышли все, кто не был в карауле.

— Капитан Беседин, выйти из строя! – неожиданно и как‑то лихо вдруг скомандовал генерал. Полицейский, недоумевая, шагнул вперёд. В голове пронеслось: «Неужели в чём‑то провинился?». Но начальник УМВД неожиданно улыбнулся:

— Марш в автобус! Даю 10 суток отпуска, чтобы отметил Новый год с семьёй.

Вот и не верь после этого в чудеса, в везение. И они в жизни (теперь уже подполковника) Беседина случались.

«Искали мы выезд из Грозного в феврале 2000-го. Остановились на площади Минутка, стали у военного дорогу спрашивать, и вдруг он замертво падает. Снайпер. Вроде мы ребята крепкие, но это было жутко. И до обидного нелепо», – вспоминает наш герой. – Не стали искушать судьбу и сразу же рванули с этого места.

— Страшно было?

— Конечно. Боязнь чего‑то – естественное состояние человека. Но самым ужасным оказались колонны беженцев. Дети, женщины и старики. Голодные. С испуганными глазами. Мы отдавали им всё: пищу, воду. Когда привозили гуманитарную помощь, раздавали местным, которым реально нечего было есть.

С первой командировки на Северный Кавказ прошла почти четверть века. Но Анатолий Николаевич так же подтянут, сухощав, быстр в движениях. И помнит сентябрь 1998-го, словно всё случилось вчера.

Их, 30 белгородских милиционеров, отправили в Дагестан для смены Курского сводного отряда. Блокпост Дучи находился на горной дороге практически у границы Чечни и Дагестана, километрах в десяти от Хасавьюрта. Место стратегически важное и опасное. Потому блокпост постоянно усиливали: долбили окопы, устанавливали укрепления. Четыре часа дежурства и восемь – отдыха ребята жили в постоянном напряжении. Даже поездка за водой превращалась в боевую операцию.

«За водой ездили в село Новолакское, километров за пять от блокпоста, – рассказывает Беседин. – Для усиления дали нам сотрудника ОМОНа. Он каждый раз разминировал дорогу. А боевики, стоило нам уехать, снова её минировали».

Милиционеры несли вахту почти два месяца. А за неделю до отъезда в Белгород приняли первый бой. У арабского террориста Хаттаба в Чечне была школа по подготовке боевиков. В качестве выпускного экзамена практиковались убийства и нападения. В тот раз напали на Дучи. Но белгородцы об этом не подозревали и спокойно несли службу. Как вдруг совсем рядом обрушился шквал огня. Позже выяснилось, что в двухстах метрах боевики расправились с новолакскими милиционерами. Пятеро погибли на месте.

А белгородских милиционеров спас командир, моментально разобравшийся в ситуации. Он понял, если высунуться – весь личный состав ляжет. Место‑то открытое. Боевики специально выманивали из укреплений – обычная тактика террористов. Потому приказал занять оборону. Увидев, что план не удался, террористы начали штурм блокпоста. Целые сутки наши ребята отбивались. Это был ад. Но они выстояли.

Дети свои и чужие

Следующая командировка случилась в декабре 1999 года. Старшина Беседин с колонной входит в село Курчалой. Занимают ДК. Газа нет. Воды нет. Электричества тоже нет. Из еды – сухпаи. А они, не обращая внимания на бытовые неурядицы, укрепляют здание временного отдела, начинают наводить конституционный порядок. Не всем это нравится. В итоге – десятки боестолкновений. Аресты, задержания, зачистки в Чечне и Дагестане. Автомат становится такой же частью организма, как рука или нога. Ты с ним почти срастаешься, спишь в обнимку.

«Только бы вернулся живой», – молились за Беседина дома. Анатолий из многодетной семьи, у родителей – шестеро детей, он пятый. И сам он трижды папа: двоих сыновей и дочь воспитали с женой. Старший уже сам офицер. Правда, пошёл не в полицию, а в армию. Отец гордится, что с честью носит погоны. А супруга теперь переживает за обоих: за мужа и за Егора.

«Жена всегда была против командировок, – признаётся Беседин. – Какие скандалы случались, какие трагедии! Но я не мог не поехать. Когда на наш блокпост напали, тёща прибежала и сказала жене, что НТВ показало сюжет про это. Жена извелась вся. И так каждую командировку. Чуть проще стало, когда появились мобильники – созванивались каждый день».

За плечами Беседина 10 командировок, пять с лишним лет на Северном Кавказе. Самыми тревожными, конечно, были первые. В феврале 2000 года пришла весть об освобождении Грозного. В одном из репортажей сообщили, что в подвалах остались русские, не успевшие уехать во время первой Чеченской кампании. Евгений Савченко позвонил командиру сводного отряда и попросил найти беженцев. Если захотят к нам приехать – Белгородская область предоставит им жильё и работу, сказал губернатор. Милиционеры отправились в Грозный на их поиски. Нашли. Но взрослые ехать отказались – у всех были родственники, к ним они и разъехались. На Белгородчину привезли 25 детей-сирот, чьи родители погибли во время боестолкновений. Поз­же и их разобрали родные.