О чём не говорят мужчины. Почему о любви лучше спрашивать женщин

Как ни странно, эта внезапная секретность запоминается не меньше, чем некоторые долгие разговоры. Что стоит за суровым мужским молчанием: нежелание бередить старые раны, страх показаться слабым или высмеянным? Мы журналисты, а не аналитики человеческих душ, и можем лишь догадываться о его истинных причинах.

Папа в декрете

Несколько раз в редакции затевалась тема пап, находящихся в отпуске по уходу за ребёнком, но мы так и не нашли для неё собеседников. Не потому, что их нет, – уже десятки мужчин в области воспользовались законным правом оставаться дома и поднимать своих чад до года или трёх лет. По разным причинам, но чаще из‑за того, что супруга в это время может заработать больше. Во всяком случае, начинается всё именно так, но потом папы втягиваются в процесс и даже балдеют от того, что видят, как растёт их ребёнок. Это интересный опыт, который давно стал само собой разумеющимся в Европе, но наши мужчины категорически не готовы публично им делиться. Возможно, потому, что и общество пока не готово понять и принять их откровения.

«Ну и что ты за мужик, если тебя жена кормит? Конечно, лучше подгузники менять, чем кувалдой махать», – читаем о реакции на подобные истории. О том, что махать кувалдой, нормировано и с перекурами, зачастую легче, чем беспрерывно ублажать орущего-сосущего-писающего (разумеется, самого лучшего в мире) младенца, народ как бы забывает. Семейную рокировку с декретом осуждают, даже если мужа сократили, а у жены должность и хорошая зарплата: нечего тут рушить вековой уклад, чего вздумали! И если женщина привыкла быть битой злыми языками по любому поводу, мужчина в похожей ситуации оказывается слабым звеном. Да и что толку дискутировать с полупьяным соседом, который, завидев молодого отца с коляской на прогулке, в тысячный раз подначивает: «Понятно, кто у вас в доме хозяин…».

Вообще любая ситуация, где мужчина может после огласки прослыть слабаком в чужих глазах, почти всегда табуирована.

«Да, пол мою, помогаю жене с глажкой белья, обед, если надо, приготовлю, только не пишите об этом».

Почему? Да потому что домашняя работа в современном домострое, как и 200 лет назад, на плечах женщин, а если находится партнёр, готовый её разделить, непременно прослывёт подкаблучником.

В общем, одна надежда на то, что со временем что‑то изменится и откровения о семейном укладе будут всего лишь обменом опытом, а не гарантией попасть под раздачу диванных умников.

Думай о хорошем

Ещё по нашим дедам мы знаем, как они не любили вспоминать войну. Та же самая история с афганцами, мужчинами, прошедшими чеченскую бойню. Столько существует предположений, даже психологических версий о том, почему из бывших солдат слова не вытянешь о военных событиях.

«Зачем вообще говорить о тяжёлом? – упрощает все теории непосредственный участник боевых конфликтов Алексей. – Когда собираемся с сослуживцами, поминаем погибших товарищей, но никогда – боевые ситуации. Хохмы, что‑то весёлое, что нам помогало, поддерживало – это да. Нормальный человек всё плохое старается забыть, такое защитное свойство памяти. Иначе как жить дальше?»

Вообще описание чувств и переживаний – не мужской конёк.

Никто из наших парней-героев не рассказывал о душевном трепете, вызванном улыбкой прекрасной незнакомки, или о буре в душе, которую он пережил после некрасивого разрыва с товарищем. Хотя, если смотреть в целом, избранным мужчинам это удавалось, но их очень мало и имя им – классики литературы.

Своя половина

Мужчины не говорят о любви в принципе (а если говорят, то тут даже нужно насторожиться) – это вообще не в их природе. Вот что‑то немыслимое сделать, чтобы возлюбленную сразить, – пожалуйста, но болтать зря… Не припомню, чтобы какой‑нибудь дедуля сказал: «Как же я её любил!» Скорее, пошутит о мимолётном, выставив большой палец: «Анка такая девка была – во!». А настоящую драму своей жизни ни за что не вытащит из сердечного загашника. И узнаем мы о ней через 100 лет и через десятые руки. Или пацан нарисует под балконом пронзённое стрелой сердце: «Света, прости!». Ему легче так – краской и молча.

У нас как‑то больше говорят о женской преданности, но, поверьте, случается, когда и мужчина остаётся верным своей избраннице, потеряв её. Только из первых уст вы таких историй точно не услышите. Но стоит внимательнее посмотреть в глаза человеку, который пережил смерть единственной и ненаглядной, – навсегда поверите, что настоящая любовь не миф, она существует.

Котлеты – отдельно

Как ни странно, но именно мужская половина белгородских предпринимателей очень осторожна в рассказах о своих делах. Кажется, там и скрывать‑то нечего – помещение три на три в аренде, один сотрудник в помощниках, но о подробностях торговли фартуками – ни-ни. Может, это какой‑то вид суеверия, страх навлечь на себя гнев сильных мира сего или человек просто журналистов не любит (и такое случается), но поговорить по душам, обозначить свои проблемы, перечислить заслуги отказываются часто, особенно мелкие предприниматели.

Но мы не расстраиваемся и благодарны за все истории, откровенные и не очень, услышанные от белгородцев. За то, что делитесь полезными советами, шутите, ободряете и поддерживаете земляков, внушаете уверенность в том, что не перевелись ещё на Руси труженики и защитники. Поверьте, что, несмотря на нашу в вас потребность, мы, журналисты, ценим вас не за разговоры, а за поступки, достойные звания настоящих мужчин. С праздником!