За двадцать пять лет, с того момента, как открыли вирус иммунодефицита, болезнь унесла жизни примерно 25 миллионов человек. Но сегодня я хочу рассказать о тех, кто продолжает мужественно бороться со своим недугом. Истории двух белгородцев – Ирины и Владимира – очень разные. Но у них одинаковая жажда жизни.
Ирина, 33 года, живёт с ВИЧ 7 лет:
-– Как это было? Очень просто. Я устраивалась на работу в продуктовый магазин, и нужно было пройти медицинскую комиссию для получения санитарной книжки. Спустя две недели мне позвонили и вежливо пригласили зайти в кабинет анонимного обследования. И уже там, не особо церемонясь, сказали: у вас ВИЧ. Первая мысль: что за чушь?! Откуда? Ясное дело – ошибка. Я не наркоманка, не проститутка, откуда взяться этой дряни? Врачи со мной не спорили, видимо, привыкли к такой реакции. Предложили сдать анализ повторно. Потом мне дали подписать какие-то бумаги. Всё было как во сне. Вышла из кабинета на ватных ногах. Мысли хаотичные. То – какой же подонок мой бывший парень, с которым я полгода назад рассталась. Только он мог заразить, больше некому. И сразу думаю – хорошо, что детей нет. Тут же переклинивает – кошмар, неужели у меня их никогда не будет? Ужас от мысли, что, не дай Бог, братья и сёстры узнают. У нас многодетная семья, родители строгих правил, никогда не простят. И ещё что-то крутится, что-то такое важное… Ах, да: а как же теперь мне жить дальше?
И рассказать никому нельзя, и держать в себе – невозможно. Я первое время по ночам выла, как собака, в полный голос. Чувствовала вокруг себя такое плотное кольцо одиночества, весь мир был где-то там, за стеной. А я одна, внутри своей личной тюрьмы. Однажды не выдержала, пошла на приём к психологу, хотела выговориться. Но он как-то странно на меня смотрел и через 15 минут сказал: вам не я нужен, а психиатр. Больше попыток с кем-то поделиться я не делала. Но, видимо, так до конца и не приняла свой диагноз. Потому что уехала через год в Белгород и благополучно обо всём «забыла». Решила, что это неправда. Врачебная ошибка. У меня ведь ничего не болело. Чувствовала я себя отлично. А парадокс знаете в чём? Я ведь училась на медицинскую сестру, медучилище закончила, должна была науке доверять хотя бы в силу образования…
А своего бывшего я встретила совершенно случайно несколько лет спустя. Перекинулись парой слов, как ни в чём ни бывало. Он ничего не сказал, я тоже. Почему? Не знаю. Страшно, наверное, было, не хотелось возвращаться в свой кошмар. Я ведь усиленно внушала себе, что у меня ничего нет.
Прошло четыре года. Я привыкла жить одна. Надеяться только на себя. И в одиночестве нет ничего непереносимого.
А год назад, весной, внезапно обметало губы. Появились болячки на языке и нёбе. Потом заболело горло, начались проблемы с пищеводом, желудком. Я грешила на авитаминоз, лечилась домашними средствами, но становилось всё хуже. Однажды собралась с силами и доковыляла до участкового врача. Он ужаснулся от моего вида. Анализ показал совсем низкий гемоглобин, выписали направление в больницу. И тут только у меня закралась мысль, что, может быть, дело не в весенней усталости. Я зашла к врачу-инфекционисту. Когда она узнала, что у меня ВИЧ, то даже потеряла дар речи. А потом обрушилась с упрёками: да как я могла не принимать лекарство столько лет, довела себя до последнего истощения. Если хочу жить, должна немедленно лечиться. И такая полумёртвая я отправилась в областной Центр по борьбе со СПИДом.
Как видите, меня поставили на ноги. Теперь я регулярно принимаю лекарство. Успела подхватить туберкулёз, думала – уже крышка, рано как-то в 32 умирать, но меня вылечили. Врачи говорят, что нужно внимательно относится к своему здоровью. Беречь себя. Я берегу. Работаю в магазине, снимаю жильё, начинаю постепенно принимать свой статус. Понимаю, что если перестану пить таблетки, то сразу умру. Злости и обиды на жизнь уже нет. И жалеть себя я перестала.
Зато, когда я лежала в тубдиспансере, у меня появились друзья. Лечение от туберкулёза очень долгое, тяжёлое, на меня периодически накатывало: начиналась истерика, подступали слёзы, было очень плохо. Парень из соседнего отделения, Володя, как-то спрашивает: что с тобой? Чего, мол, так реагируешь? «Тубик» можно вылечить, не переживай. Я ему отвечаю: ты не поймёшь. А он мне: чего тут понимать – улица Садовая? Я так и застыла. На Садовой находится Центр борьбы со СПИДом. Нет, говорю, с чего ты взял? И даже слёзы высохли. А он улыбнулся: не парься, говорит, я сам оттуда. Я снова заревела, но теперь от радости. Думаю, неужели за все эти годы я впервые встретила человека с таким же диагнозом. Вцепилась в него: не уходи, давай поговорим. А он смеётся – куда я денусь…
Мы полночи проболтали. Вот тогда одиночество и начало уходить. И появилась надежда, что, может быть, у меня всё еще будет. Может, я рано поставила на себе крест? Ведь жизнь –удивительно прекрасная штука. Я это теперь точно знаю.
Владимир, 34 года, живёт с ВИЧ 14 лет:
– Наверное, каждый, получивший такую болезнь, думает: почему это произошло именно с ним? У всех у нас что-то изменилось в жизни. Я точно знаю одно: тот парень, который 14 лет назад колол себе всё, что только мог, и я нынешний – совершенно разные люди. Когда я вышел из кабинета, в котором мне объявили мой новый статус, и стал спускаться по лестнице, увидел открытое окно. Захотелось прыгнуть и прекратить все мучения разом. Но пока раздумывал, упустил время.
Мне доктор сказал: если ты проживёшь лет восемь, считай, повезло. Медицина за последнее десятилетие здорово шагнула вперёд, говорят, что к концу нынешнего года в России может появиться вакцина от ВИЧ. Тогда о таком можно было только мечтать.
В то время я жил в другом городе, там появились так называемые равные консультанты – люди, которые сами прошли все эти круги ада, знают, как поддержать человека, что сказать. Могут разговаривать на одном языке с активными потребителями наркотиков. Мне эти люди очень помогли излечиться от своей зависимости и начать новую жизнь. Первой меня нашла Юля Годунова, сейчас она возглавляет общественную организацию «Ева» в Москве, работает с женщинами и ВИЧ-инфицированными детьми. Я очень ей благодарен за помощь.
Считаю, что давно нужна общественная организация, которая объединяла бы ВИЧ-положительных белгородцев, где люди могли бы собираться, общаться. Нас бы устроило небольшое помещение на окраине города, чтобы чужие о нём не знали и никто бы не лез в душу. Для этого нужны деньги, конечно, и поддержка местных властей. Если будет и то и другое, уверен, у нас всё получится. Думаю, когда-нибудь изменится и мнение о таких, как я, и наше общество станет терпимее и добрей. Я просто не имею права в это не верить…
P.S.Телефон Владимира находится в редакции. Так мы с ним договорились. Если у вас есть желание познакомиться с этим человеком, звоните.