Голоса арен. Кого мы слышим на белгородских стадионах и спортивных площадках

Голос «Космоса»

Олега Гурова можно увидеть на массе белгородских мероприятий, но известность он получил на матчах «Белогорья».

— Олег, расскажи, как ты оказался в «Белогорье»? 

— Совершенно случайно. Когда‑то давно я устроился работать руководителем рекламного отдела торговой сети, которой руководила жена Геннадия Шипулина. Она, видимо, поделилась с супругом новостью: «Я к себе на работу артиста взяла». А Геннадий Яковлевич предложил попробовать свои силы с микрофоном на волейболе. В 2001 году я стал судьёй-информатором, и вот уже 18 лет в клубе. За эти годы куда меня только Федерация волейбола России не приглашала: от мировых туров пляжного волейбола и женской Суперлиги до европейских турниров. 

— Волейболом до этого интересовался?

— На волейбол не ходил – было очень много работы: я ведь тогда ещё и в театре работал. За эти годы я видел взлёты и падения команды, знаю о клубе многое, наверное, могу себя отнести к опытным болельщикам.

— А в театр ты как попал?

— У меня актёрско-режиссёрское образование. Я начинал актёром в детском театре кукол Белгорода, затем режиссёром в детском музыкальном театре, потом искал себя в рекламной сфере: режиссура, написание текстов и сценариев, организация мероприятий, праздников, концертов различного уровня, так и пришёл к работе с микрофоном. Но основа – образование, понимание культуры речи.

Олег Гуров / Фото: Владимир Юрченко

— На играх, конечно, болеешь за наших?

— Судья-информатор должен быть нейтральным к обеим командам. Но невозможно же на своей площадке просто информировать зрителей о событиях матча. Я часто подпрыгивал, даже пару раз переворачивал стаканчик с водой на протокол, который ведёт секретарь матча. 

— Почему из‑за судейского столика переместился на трибуны?

— В 2004 году Белгород принимал финал Лиги чемпионов. Это был такой праздник – и программа, и шоу, – который мы провели идеально. Да ещё и «Белогорье» победило – в общем, большой успех. Тогда и начал выходить на площадку и трибуны как шоумен. С трибуны тебе больше позволено, ты можешь дать какой‑то комментарий, какой‑то ликбез провести для новых болельщиков. Некоторые потом подходят и говорят: «Олег, без тебя я бы не понял, что произошло».

— Часто ты так делаешь?

— Каждый матч говорить об этом особого смысла нет – болельщики в основном постоянные. Хотя за почти 20 лет появилось уже второе поколение белгородских любителей волейбола. Нужно показать людям, которым волейбол казался скучным (ведь по старым правилам матч мог идти и четыре часа!), что это динамичная и интересная игра. К тому же волейбол – одна из немногих неконтактных командных спортивных игр.

— Где ты учился комментировать матчи?

— Мне кажется, «Белогорье» стало первым волейбольным клубом в России, у которого появился ведущий на трибунах. Спасибо Геннадию Яковлевичу Шипулину за то, что брал меня с собой на зарубежные турниры. Был в 2003 году на финале ЛЧ в Милане, потом в Греции, он говорил мне: «Посмотри, как там работают ведущие, как работают с трибунами, как всё организовано». Это было очень полезно. И сейчас, когда я по телевизору смотрю волейбол, то слушаю не комментатора, а ведущего на арене, даже на других языках. Слушаю интонации, работу голоса, пытаюсь понять, о чём говорит, и всех моих российских коллег тоже слушаю – ребята, всем привет!

— Есть какой‑то сценарий проведения матча?

— Сначала идёт протокольная часть: построение команд, гимн, выход поимённо. Всё расписано по секундам, за этим следят судьи и инспектор. Я должен донести информацию о положении дел в чемпионате, какие события произошли в мире волейбола, какие грядут, обязательно говорю про следующий домашний матч, иногда даже произношу «Запишите в блокнот». 

Олег Гуров / Фото: Юрий Боград

Когда команда играет в международных турнирах, то это игры через три дня, у волейболистов огромная нагрузка с перелётами от Франции до Сургута, а потом до Турции. Болельщики за этим следят, в этом есть некое оправдание команды в случае неудачи. Зачастую соперник не имеет такой нагрузки. Важно донести это зрителям. 

— Как ты готовишься к игре?

— Делаю разминку речевого аппарата – иногда хожу под трибунами и довольно громко кричу, но у нас в зале музыка играет громко, так что меня не слышно. Бывает, что приходится поголосить минут 5–10. Пока еду на матч в машине, тоже разминаю связки, выдаю звуки от мычания до распевок. Голосовой аппарат должен быть размят, связки – это те же мышцы, как у спортсменов. Несколько раз они не выдерживали. Когда эмоции зашкаливают, начинаю давить на зрителей: «Давайте, же поддержим команду!». Спортсменам полезно, когда зрители шумят. Никогда не позволяю и не одобряю, если зрители негативно принимают соперника. Волейбол – это дружественная игра, с огромным уважением отношусь ко всем волейболистам мира.

— Что ты делаешь, чтобы сохранить голос?

— Лучше всего молчать (смеётся). Принимаю расслабляющие сосательные мятные таблетки, пью тёплый чай. Голос за сутки восстанавливается. Я работал на многих турнирах по пляжному волейболу, там по 8 часов ведёшь. Порой на 2–3 дня голос пропадал, а там как раз финальные игры. Приходилось бегать по аптекам.

— Во время матча ты часто кричишь «Эйс, эйс, эйс!». Это не мешает игрокам?

— Ко мне из волейболистов по этому поводу никто не подходил. Есть такая традиция, что мы на подачу кричим «Эйс», на атаку «Раз, два, три!» и прочее, это даёт атмосферу матча, в тишине было бы хуже. Некоторые болельщики считают, что кому‑то персонально это мешает, барабан затихает, я им говорю, что так нельзя, что это должно быть громко и ярко. Провалов в темпе не должно быть, нельзя затихать, иногда ору сам, даже без микрофона, в противовес всем. Голос, конечно, срывается, но в микрофон всё‑таки нужно говорить значимые вещи. Я много интервью волейболистов читал, они говорят, что им это не мешает, а когда кричат свои – наоборот, помогает. А вот мат – это зрительское негодяйство, это некрасиво.

— Приходилось успокаивать зрителей?

— В волейболе такого я не помню. Лет десять назад «Динамо» проигрывало, и их болельщик выскочил на площадку и повис на сетке как паук. Дурачок, у нас таких нет. Некоторые болельщики меня упрекают скорее из‑за суеверия, когда я говорю «Ваши аплодисменты, матч-бол!», и обязательно наши подадут или в сетку, или в аут. Ну это же не я виноват. Вроде взрослые люди, а думают, что я сглазил. Хорошо, если наши ведут 6 или 7, а если близенько, 1–2? Тогда некоторые возмущаются: «Молчи, не шипи!». Иногда я и сам замолкаю – переживаю, чтобы всё для нас закончилось хорошо.

— С волейболистами дружишь?

— Панибратсва никогда себе не позволял. С уважением всех приветствую. Когда ухожу с поля, с запасными всегда шлёпаюсь ладошкой – такое вот суеверие. Волейболисты – позитивная молодёжь. Я когда пришёл, мне было чуть за 30, некоторые теперь на вы обращаются, мне это не нравится, мы же все простые, одна команда.

— Какой матч был для тебя самым сложным?

— Финал Лиги чемпионов. Кроме самих матчей, в перерыве два дня были насыщенные программы, несколько часов подряд нельзя было расслабиться, всё время в напряжении. Мне казалось, что это был фурор, запомнилось это навсегда. Если у кого‑то есть видео оттуда, то выкладывайте в соцсети. 

Голос льда

Во время игр МХК «Белгород» всю необходимую информацию озвучивает хоккейный судья-информатор Дмитрий Сазонов.

Дмитрий Сазонов / Фото: Ночная хоккейная лига

— Какова ваша роль во время матча?

— Моя задача – озвучивать для хоккеистов и болельщиков, что происходит по ходу игры: авторы заброшенных шайб и результативных передач, причины наложения штрафов во время матча, их продолжительность, кто из игроков наказан, и тому подобное.

— Откуда у вас появляется эта информация?

— Авторов передач и голов определяет главный судья. Он подъезжает и называет отличившихся хоккеистов. Но у него есть и блокнот, его обычно используют в случае конфликтов на льду, когда сразу несколько игроков получают штрафы. Чтобы не запутаться и никого не забыть, судьи фиксируют нарушителей, и тогда уже при общении с информатором пользуются своей шпаргалкой. Да и информатору в этом случае полезно записать всё, что предстоит объявить.

— Вы как‑то готовитесь к работе?

— Как правило, до матча и в перерывах бригада судей собирается в судейской комнате, где и начинается подготовка к игре. Моя работа как судьи-информатора начинается уже тогда, когда в руки попадают заявки команд на игру. Просматриваешь и проговариваешь фамилии, чтобы потом не споткнуться о трудновыговариваемые. Попробуйте сходу объявить, что автором шайбы является, к примеру, Андрей Алтыбармакян, который сейчас выступает за ХК «Сочи», но приезжал к нам и по молодёжке.

— Где вы располагаетесь во время игры?

— Место моей работы – судейский столик. На игры мы утепляемся, ведь матч идёт около двух часов, иногда и больше, а возле льда достаточно свежо. Арбитр должен быть универсалом, то есть уметь всё, что может потребоваться при работе в бригаде: от ведения протокола до зажигания красного фонаря за воротами. 

Дмитрий Сазонов / Фото: Юрий Боград

— Красного фонаря?

— Есть судьи за воротами, которые фиксируют пересечение шайбой линии ворот. И вот при пересечении они‑то этот фонарь и зажигают. Казалось бы, что проще – сиди и кнопку нажимай. Но в своё время, до введения систем «видеогол», цена ошибки была велика. Это сейчас главный судья может посмотреть видео момента сам или обратиться к специальному человеку, который сделает это за него. А раньше было так: не успел главный судья к моменту – всё внимание к судье за воротами. Зажёг – гол, не зажёг – нет гола. Поэтому и информатором себя назвать не могу – приходится делать всё. Так учился, так привык. 

— Помните, когда впервые попробовали себя в роли судьи-информатора?

— В судейство я пришёл в 2003 году, и когда начинал осваивать судейскую стезю, приходилось и на льду работать, в бригаде естественно, и с микрофоном. У всех по‑разному в этом плане получается. Постепенно стали чаще доверять и эту позицию.

— Что самое главное в вашей работе?

— На каждый матч назначают бригаду судей, и у каждого свой фронт работ. А когда проходит большой хоккей, то и закрывать его нужно так, чтобы не было вопросов у руководства команды и проводящей организации. Поэтому, как в фильме, в бой идут одни старики. Нужно, чтобы зрителям нравилось не только действо на ледовой площадке, но и всё, что с ним связано.

Голос «Салюта»

Так уж сложилось, что диктором на матчах футбольного клуба «Салют» работает корреспондент «Спортивной смены» Александр Куликов. Чтобы Саше не пришлось брать интервью у самого себя, мы попросили сделать это ещё одну сотрудницу нашей редакции Елизавету Куравину.

— Саша, расскажи, как ты оказался на стадионе с микрофоном в руках?

— В 2014 году у диктора Григория Покутнева случился инсульт, и на матч белгородского «Энергомаша» с брянским «Динамо-2» срочно нужна была замена. Позвали меня. Попробовал – получилось. И вот уже больше пяти лет я веду домашние матчи, с этого сезона – ещё и игры женской футбольной команды.

Александр Куликов / Фото: Юрий Боград

— Что входит в твои обязанности?

— Задачи диктора – представить зрителям игроков, озвучить автора гола и замену, объявить о запрете курения на стадионах и о запрете на использование пиротехники и лазерных устройств. Диктор называет известных гостей, пришедших на матч, и ведёт награждение футболистов во время перерыва. Сложнее всего объявлять минуту молчания: нужно действовать чётко по сигналу.

— Откуда ты комментируешь игру?

— Рабочее место диктора – это радиорубка на стадионе под козырьком. Весь матч провожу стоя. Я ощущаю там себя как на капитанском мостике корабля – оттуда самый лучший обзор. У рубки есть и минус: даже когда холодно, надо открывать окна, чтобы понимать, слышно ли тебя зрителям. 

— Как ты готовишься к игре?

— Я прихожу за 20–30 минут до начала матча, разминаю губы, знакомлюсь с составом команд, несколько раз прочитываю вслух объявления.

— У тебя заранее есть вся необходимая информация?

— Весь текст написан в протоколе, который составляет пресс-атташе. 

— С какими трудностями ты сталкиваешься в работе?

— Иногда случаются ошибки с произнесением фамилий. Например, есть футболист Александр Штыпу́ла, он играл за «Энергомаш», сейчас – за «Салют». Я его первое время называл Шты́пулой. Потом стал прямо в протоколе ставить ударения. Если не знаю, как произносится фамилия игрока, обращаюсь к видеооператору клуба, который снимает игру возле рубки. Бывают и другие ошибки. Часто гол забивают из толчеи, не видно, кто это сделал. Прикидываю, кого обнимают, кто радуется больше всех. Иногда называю не того. Сами игроки не обижаются, иногда в шутку говорят: «Если я забью гол, ты погромче объявляй!» 

Александр Куликов и бывший игрок «Энергомаша» и «Салюта», сейчас выступающий за «Рязань», Сергей Тонких / Фото: Григорий Куликов