Советская улица. Кто живёт на лучшей улице лучшего посёлка Белгородчины

А ещё чем? Задумались… Ладно – помогу. Это самый благоустроенный посёлок в Белгородской области. И в Прохоровке же находится самая лучшая улица Белгородчины. Эти звания присуждены по итогам регионального конкурса «Самый благоустроенный населённый пункт Белгородской области» и «Лучшая улица». Что – я не назвал эту улицу? Да вот же табличка: улица Советская.

Прохоровский Арбат

Советская улица – самая длинная в Прохоровке: пять километров, 513 домов. Улица старинная. Но любителя старины она, пожалуй, разочарует. Особняк с колоннами администрации района, здание гимназии, районной прокуратуры, железнодорожный вокзал, физкультурно-спортивный комплекс «Олимп», магазины, жилые дома – всё послевоенной постройки.

«В Великую Отечественную войну Прохоровка была превращена в руины, – рассказывает глава администрации посёлка Владимир Орехов. – Сохранился лишь один старинный дом – двухэтажный, конца XIX века. До 1918 года он принадлежал купцу Алексееву. В нём сейчас районный суд».

Владимир Орехов / Фото: Вадим Заблоцкий

Владимир Васильевич – местный, прохоровский. В 1988 году окончил Харьковский институт механизации и электрификации сельского хозяйства. Работал инженером-механиком, директором крупного хозяйства. С 2003 года – заместитель главы района. А шесть лет назад решением поселкового собрания назначен главой администрации Прохоровки.

«Я живу в своём доме, но, к сожалению, не на Советской улице, – продолжает Владимир Орехов. – Хотя, будь такая возможность, здесь бы с удовольствием поселился. Она у нас центральная. Мы сделали часть улицы пешеходной. Выложили плиткой, перекрыли проезд для машин, чтобы жители могли спокойно погулять, отдохнуть от дел насущных. Прохоровский Арбат получился».

Вдали, над деревьями, виднеется купол храма Святых апостолов Петра и Павла. И я спросил о туристах: много ли приезжает?

«350 тысяч в год, люди со всей России. И знаете – ни разу проблем с приезжими не было. Святое у нас для народа место».

Галина Кобзева / Фото: Вадим Заблоцкий

Сапогами мерялись

Рабочий полдень, людей на Советской улице немного, поэтому женщина, гуляющая около цветочных клумб, привлекла наше внимание. Знакомимся: Галина Кобзева.

«Я на Советской живу с 1956 года, – с гордостью подчеркнула Галина Николаевна. – И мама моя родом из этих мест. Её после Харьковского техникума радиосвязи распределили в Читинскую область работать на радиоузле. А она через время запросилась обратно на юг. Нос, шутила, у неё длинный и за Байкалом слишком мёрзнет. Так мы вернулись в Прохоровку».

В годы её детства, вспоминает Галина Николаевна, на Советской улице была булыжная мостовая с ямами и лужами:

«Мы с соседскими девчонками, помню, обували резиновые сапоги и мерялись, у кого голенища выше. Кто выигрывал в споре, тот первым и штурмовал самую глубокую уличную лужу. А сейчас поглядите, какая красота, – повела рукой Галина Николаевна. – Сначала нашу улицу заасфальтировали, сделали тротуары. А потом разбили клумбы, облагородили палисадники. Многие жители улицы, в том числе и я, принимали участие в благоустройстве, – вспоминает Кобзева. – Я помогала сажать цветы и не только те, что предоставила администрация посёлка, но и свою рассаду. Траву полола, мусор убирала. Всё это делала с верой в то, что моя родная улица станет самой красивой. И теперь идёшь по ней – и душа радуется!»

Надежда Васильева / Фото: Вадим Заблоцкий

Гордимся собой

Восемь лет назад Надежда Васильева с мужем приехала в Прохоровку из Мурманска. Купили себе квартиру на Советской, сделали ремонт.

«Я‑то сама местная, но всю жизнь проработала за полярным кругом. А на пенсии захотелось вернуться на свою малую родину», – говорит Надежда Ивановна.

Мы беседуем во дворе двухэтажного, на восемь квартир, дома. Она вспоминает, что, когда с мужем поселилась в этом доме, двор был замусорен, в грязи и бурьяне. И торчала посреди него заброшенная котельная, в которой ютились бездомные собаки.

«Противно было жить в таком окружении, – продолжает Надежда Васильева. – Я пошла в поселковую администрацию: помогите, говорю, привести двор в порядок, надо снести котельную и положить новый асфальт, а остальное – мы сами сделаем. И вот смотрите, какая у нас теперь красота».

Двор действительно хорош. Асфальт без дыр и бордюры без сколов. Красивые скамейки. И большие цветущие клумбы.

Прохоровская гимназия / Фото: Вадим Заблоцкий

«Все жители нашего дома благоустраивали двор, – говорит Надежда Ивановна. – Кто красил, кто клумбы делал, а мужчины наши смастерили беседку со столом и большой, чтобы на всех хватило, мангал. Мы здесь всем домом собираемся на чай и шашлыки. Наш дом очень дружный».

Котельной-развалюхи нет и в помине, зато у каждой семьи во дворе свой гараж – кирпичный, чистенький, под стать дому – с ямой и овощехранилищем.

«Приятно смотреть на итог своего труда. Мы гордимся собой!» – подытожила Надежда Васильева.

Фото: Вадим Заблоцкий

Один живу

А теперь зайдём к самому-самому старожилу Советской улицы. Вот этот скромный одноэтажный домик он сам построил в 1951 году. На стене табличка: «В этом доме живёт ветеран Прохоровского сражения».

Нажимаю кнопку звонка на железной калитке, и через пару минут, неспешно, по ступенькам веранды к нам вышел Василий Маркович Шевцов. Приглашает в дом. Расположились в «зале» – так назвал эту комнату Василий Маркович. Между двух окон на столе – старенький цветной телевизор, у стены – платяной шкаф, диван, три видавших виды кресла да ковёр. Вот и всё убранство. Но чисто и аккуратно.

— Хорошая у вас хозяйка! – польстил я для начала разговора.

А Василий Маркович печально вздохнул:

— Умерла хозяйка моя Мария Алексеевна… А мне 94 года, и всё живу. Люди говорят, что неплохо сохранился. Я каждый день делаю зарядку. Без неё, наверное, и не ходил бы уже.

— Трудно самому хозяйствовать?

— А у меня из хозяйства только дом. Есть, правда, тридцать соток земли, но я их отдал соседке под её нужды. Себе только два ведра картошки посадил. Мне хватит. А так – дети помогают. Дочь Тамара, сын Коля. Внуки уже взрослые, и правнуки есть. Когда жена была жива, держали поросят, коров, уток, кур… Всё было. А сейчас и кошки нету.

— Так заведите, веселее будет!

— Да ну её к бису. Начнёт на стол лазить, – махнул рукой Василий Маркович.

Дом купца И. Ф. Алексеева / Фото: Вадим Заблоцкий

Женятся, строятся

Вечером, когда спала жара, пешеходную часть Советской улицы заполнил гуляющий народ. Многие – с детьми.

На Советской живут полторы тысячи человек. Из них триста – дети.

И вспомнились слова главы администрации посёлка Владимира Орехова:

«У нас в Прохоровке много молодёжи, потому что есть где работать. Женятся, строятся. Уже организовали пять жилых микрорайонов».

Фото: Вадим Заблоцкий

Справка

Польский шляхтич Кирилл Григорьевич Ильинский (Илинский) из рода Корчак (Korczak) и сын его Савва выехали во время русско-польской войны 1654–1667 годов из Польши под Белгород, где основали слободу Ильинскую. В 1860-х годах Ильинская слобода была переименована в честь царствующего императора Александра II в село Александровское.

В 1880-х годах западнее села прошла линия Курско-Харьковско-Азовской железной дороги. В то же время была построена станция Прохоровка, названная по фамилии инженера-путейца В. И. Прохорова, ответственного за её строительство.

В послевоенные годы Александровское разрослось и включило в себя станцию Прохоровка. 20 июня 1968 года селу Александровское был присвоен статус рабочего посёлка. А 20 сентября того же года рабочий посёлок Александровский был переименован в Прохоровку.

Поселковый парк / Фото: Вадим Заблоцкий

Для меня война закончилась 12 мая

А потом мы начали расспрашивать Василия Марковича Шевцова о войне. Давно она была, и тех, кто воевал, осталось на земле совсем мало. Поэтому так ценна каждая встреча с солдатом Великой Отечественной и так важно записать его рассказ. Простые солдаты не сочиняют мемуаров. А знать их правду о войне тоже надо.

Только вперёд!

Василий Шевцов жил в Прохоровском районе – на хуторе Большом.

«На фронт меня призвали в восемнадцать лет, 20 февраля 1943 года, – вспоминает Василий Маркович. – В Обояни – это в Курской области – месяц нас обучали владеть оружием, после присвоили мне звание сержанта, назначили командиром отделения, и отправились мы под город Суджу. Там как раз строили оборонительные укрепления. Траншеи копали «зигзагом», и в каждом закутке делали стрелковую ячейку. А землю вокруг надо было разровнять так, чтобы ни единого бугорка не осталось…»

Когда вырыли траншеи, нас перебросили под Кочетовку. Там уже не окапывались, а распределились по оврагам и ждали наступления. Командиры сказали, что утром наступаем. Это было 4 июля 1943 года. А пятого всё началось. Поле ровное, ни кочки, чтобы за неё спрятаться. Немцы нас расстреливают. А назад нельзя бежать. Только вперёд. И бежишь, согнувшись, – может, не убьют…

Василий Шевцов / Фото: Вадим Заблоцкий

— Это был ваш первый бой?

— Да, так началась моя война. Сначала была наша артподготовка, но и немцы не молчали. Грохот стоял такой, что сам себя не слышал. Потом дали две красные и одну зелёную ракеты, и мы пошли в атаку. И сразу погибла половина тех, с кем я бежал по полю.

— Что вы чувствовали, когда шли в атаку?

— Перед самой атакой было страшно. Каждую минуту ждёшь команду в бой, и минуты эти кажутся длиннее часа. Всё передумаешь за время ожидания. А когда вскочил и побежал, то нет уже страха. Бежишь, орёшь, стреляешь. Упал, замер, прицелился, стрельнул. Вокруг всё горело. Люди убитые. И наши, и немцы. Трупы на нейтральной полосе. И от них запах страшный. Трупы несколько дней уже лежат, а по ним жирные черви ползают. Так продолжалось несколько дней. Нам давали пополнение, но в тот же день мало кто в живых оставался. Дышать просто нечем. Жара. Вода была только для пулемётов. А пить очень хотелось. Глотать невозможно, кричать нет сил. Но только вперёд! Назад нельзя…

В плен взял

Я слушал рассказ Василия Марковича, глядя в окно на мирную улицу. И вдруг голос его изменился. Дребезжащим, что ли, стал, и слова как‑то неразборчиво зазвучали. Повернулся, посмотрел – а Василий Маркович плачет:

«…А потом на нас пошли танки. На броне и за ними прячутся автоматчики. В лоб их не возьмёшь, так мы их били наискось. Вот тогда меня и ранило в руку. В медсанчасть добрался сам, а оттуда меня отправили в госпиталь, в Тульскую область. Из нашего сельсовета в бою участвовало 35 человек. В живых осталось трое. Месяц я в госпитале провалялся, а когда выздоровел – пешим строем отправили в Белоруссию».

— И всю дорогу пешком?

— Да. Идёшь и спишь на ходу. Только сосед по шеренге и успеет схватить за рукав, когда с закрытыми глазами с дороги в кювет начинаешь сворачивать. От города Демидов в Смоленской области, на границе с Белоруссией, мы опять пошли в наступление. Каждую ночь ходили в разведку, потому что неясно было, где немцы и куда наступать. Там меня контузило. Перед атакой был артобстрел, и у моего окопа взорвался снаряд. Меня засыпало землёй. Хорошо, что кто‑то из однополчан это видел, и после обстрела меня откопали и отправили в госпиталь. Помню, ведут меня под руки, а казалось, что я плыву над землёй.