По решению суда
7 февраля микроавтобус ФССП выехал из Белгорода в село Устинка Яснозоренского сельского поселения Белгородского района. В октябре прошлого года Белгородским районным отделом судебных приставов было возбуждено исполнительное производство по выселению Андрея и Нины Недобойко из жилого дома в этом селе. Судебные приставы-исполнители неоднократно предоставляли им возможность добровольно покинуть незаконно занимаемый дом. Но семья Недобойко не вняла законным требованиям. Теперь приставы ехали исполнять решение суда принудительно.
«Соболь» наматывал на кардан обледеневшую дорогу. Два крепких пристава из группы физической поддержки дремали на передних сидениях, а старший судебный пристав Виктория Швец рассказала мне о конфликте двух семей.
Приютила
Из Курска в село Устинка Недобойко приехали восемь лет назад. Глава семьи устроился работать агрономом в одно из сельхозпредприятий. Дом, который стал причиной судебных тяжб, пустовал, и руководитель предприятия предложил им туда вселиться. В то время хозяйка этого дома Алла Исаенко проживала в Белгороде и была не против их вселения, но с условием, что те со временем подыщут себе другое жильё. На том и порешили.
Два года назад Алла Исаенко вернулась в родное село, и выяснилось, что жить ей негде. Семья Недобойко отказалась покинуть её дом. Начались судебные тяжбы, а пока суд да дело, Алла Исаенко с мужем поселились в соседнем селе Лозовом в здании заброшенной школы.
– Может быть, им некуда выезжать? – поинтересовался я у старшего судебного пристава.
– Если бы! Здание школы, в котором сейчас живёт семья Исаенко, недавно купила Нина Недобойко. Так что не на улицу выселять будем, – ответила Виктория Швец.
Виляя по заснеженным сельским улицам, наш микроавтобус подъехал к невзрачному покосившемуся дому на улице Заречной.
Выселение
Домик, из-за которого десять месяцев судились две семьи, представлял собой жалкое зрелище. О таких говорят: «Построен за царя Панька».
Из-за синей деревянной калитки выглянул подросток, потом появился фотоаппарат, щёлкнул затвор – нас сфотографировали. Через минуту вышел молодой человек, в руках нёс папку с какими-то бумагами.
– Я Иван Недобойко, старший сын. Мамы нет дома и не будет, – сказал он. – Она у отца в больнице.
Старший судебный пристав объяснила старшему сыну цель нашего приезда и попросила не препятствовать исполнению решения суда.
– Вы не имеете права! Вот заявление в суд об освобождении родителей от взыскания исполнительского сбора, – возразил Иван Недобойко. – По закону, пока такое заявление не будет рассмотрено, вы должны приостановить исполнение решения суда.
Видно было, что он готовился к встрече с приставами.
– Суд принял к рассмотрению ваше заявление? – спросила у возбуждённого Ивана старший судебный пристав.
– Пока нет, но…
– Значит, не мешайте нам исполнять закон, – настойчиво попросила Виктория Швец.
Фото Евгения Филиппова
В это время к дому подошли Алла Исаенко с мужем и зеваки с соседних улиц. А когда приставы зашли во двор, появилась и ответчица Нина Недобойко.
– По вступившему в законную силу решению суда вы должны освободить дом, – сказала главный судебный пристав. – Нина Николаевна, прошу вас добровольно собрать вещи и выехать.
– Я никуда выезжать не буду! Вы подделали решение суда и исполнительный лист! – послышалось в ответ, и хлипкая деревянная входная дверь резко захлопнулась.
Однако через минуту два крепких пристава из группы физической поддержки, несмотря
на протесты незаконных жильцов, зашли в дом.
– Мне некуда выезжать! – кричала женщина. – У нас нет дома!
– Не обманывайте. Вы собственница помещения в соседнем селе Лозовом, – спокойно ответила Виктория Швец.
– Вот пусть там Исаенко и живут, а я буду жить в этом доме! – не унималась Недобойко.
Между тем пристав описал имущество, а приглашённые соседи помогли вынести вещи из дома. В это время подъехал глава Яснозоренского сельского поселения Николай Бердник. Он пообещал выселенной семье предоставить машину, чтобы те перевезли вещи в Лозовое.
– А вам не жалко людей? – спросил я Викторию Швец, когда всё закончилось.
– Детей жалко. Они становятся невольными свидетелями того, как их родителей принуждают исполнять закон. Но иначе действовать нельзя. Закон един для всех.