Здесь будут играть солисты Белгородской государственной филармонии Тимур Халиуллин (карильон), Михаил Пидручный (волынка, сопилка, флейта Пана), Олег Шейна (виолончель), Сергей Коваленко (ударные). Плясать артисты Студии ирландских танцев IRY. Поражать файерщики Театра огненных мистерий «Тени».
В сгущающихся сумерках файер-выступление обещает быть особенно эффектным. А организует его руководитель театра Олег Кравцов. Вообще Олег – артист оригинального жанра. Занимается и классическим, и редким контактным жонглированием. Ходит на ходулях, ездит на моноцикле, одноколёсном велосипеде. Воплощает пиротехнические, светодиодные и лазер-шоу. Но главное, он первый мастер искусства огня в нашем регионе.
За четыре дня до грандиозного open air обозреватель «Белгородских известий» Катерина Шаронова расспросила Олега Кравцова о его отношениях с огненной стихией и искусстве подчинять её себе.
Фото Алисы Халаимовой
Огонь вошёл внутрь и не покинул
2007-й. Село Ольховатка, Воронежская область. В каких только местах России ни прозвучав, сюда приезжает хиппи-фестиваль «Российская радуга». Все поют, играют, танцуют. Чай пьют. Спускается вечер, и внимание всех без исключения поглощают красавицы с огненными веерами и молодые люди с поями (пара шаров или фитилей на верёвках или цепях). Причудливые объекты в их руках полыхают огнём. Музыканты мерно отстукивают какие-то животные ритмы на джембе, африканском барабане. Созерцание огня, этноритмы, кажется, пробуждают скрытые в человеке чувства. Освобождают энергию.
Среди огромной толпы зрителей оказался и белгородец. Заворожённый, он стоял и смотрел на это зрелище. Увиденное показалось ему сверхсложным и… невероятно прекрасным. Но тогда он даже не знал, как это назвать. Файер-шоу входили в моду в Москве, Санкт-Петербурге, возможно, в других крупных городах страны. Но о них ничего не знали в нашем крае.
Тем парнем, покорённым огненным искусством, и был Олег Кравцов. В его памяти, как будто это было вчера, жива картина того вечера. Ничего более гипнотического, более медитативного он никогда не чувствовал. Эффект сравнивает с состоянием транса.
Кравцов пошёл дальше пустых восхищений и разговоров. Он возвратился в Белгород и пытался осознать, чему стал свидетелем и как самому развиваться в этой культуре, которая, между прочим, восходит к временам Древнего Египта. В Интернете Олег узнал, как называется реквизит, которым пользовались уличные артисты «Радуги», пои. Мастерство кручения пои, или поинг, произошёл от традиционной культуры новозеландского племени маори. Она служила и служит до сих пор экзотическим музыкальным инструментом. Маори колотят по ним, танцуя ритуальный танец и подпевая в ритм.
Фото Алисы Халаимовой
Вскоре Кравцов нашёл в сети единомышленников.
«Сделали себе пару пои из теннисных мячей и верёвки. Параллельно я искал в Сети обучающие видео. Их было очень мало. Пока не наткнулся на видео Юты Имамуры. То впечатление, что на меня произвёл этот японец, даже передать не могу. Он практически икона огненного искусства, самый узнаваемый мастер сферы. Новатор, совместивший в своих выступлениях в высшей степени ловкое управление огнём, хореографию и музыку. Пои рисует для себя схему выступления, внося туда примечания – где и какая музыка будет звучать. Какое движение этому будет соответствовать. И вот уже в следующем году он прибыл в Харьков на фестиваль огня. Естественно, я сорвался на его мастер-класс», – рассказывает файерщик.
С той встречи Олег стал тренироваться ещё больше, осваивая по видео технику выдающегося спиннера (файер-мастера). Въедливый, неутомимый, фанатично преданный этой своей страсти, он
проникал в суть комплексного подхода Юта и пробовал совмещать технические элементы со специально подобранной музыкой, продуманной хореографией. В 2013-м ученик и учитель увиделись вновь. На этот раз в Москве. Столичный клуб «Дикая планета» развивает в России разные направления жонглирования и поинга и около двух раз в год приглашает зарубежных профи для мастер-классов. И Юта, один из них, во второй раз ещё больше поразил Олега, а ему-то казалось, что он изучил всё, чем владеет мастер.
Фото Алисы Халаимовой
Преодолённый страх освобождает
В 2008-м Олег познакомился с Артёмом Долженко. Чуть позже они вместе создали Театр огненных мистерий «Тени». Долженко – файербризер. Он выдыхает огонь. Через несколько лет к ним присоединилась Арина Маслова. Она управляется с огненными чашами, гимнастической огненной скакалкой и огненными веерами. Девушка к тому же моделирует и шьёт костюмы для выступлений. Выбирает музыку, продумывает хореографию. Последней в команду театра вошла Олеся Добровольская. Она работает в паре с Ариной. Сам Олег крутит пои. Жонглирует огненными булавами, китайским снарядом фейча.
– Спустя восемь лет вы преодолели страх и обрели свободу в обращении с огнём?
– Страха нет. Есть уважение к опасной стихии. Приручить её не получится никогда. И тот, кто начинает заниматься файер-искусством, должен это понимать. Тот, кто продолжает, не должен забывать об этом. Всегда помни о своём месте, не то рискуешь перейти тонкую грань дозволенного.
– Но даже при осознании этого наверняка ваши столкновения случались?
– Бывало всякое. Конечно, обжигался. Но это было из-за банальной халатности в самом начале пути. Приобретённый опыт и соблюдение техники безопасности свели на нет подобные форс-мажорные ситуации. Правда, нашим девушкам сложнее – у них могут немного обгорать ресницы или волосы. Что поделаешь, любое дело требует своих жертв.
– В Сети нет-нет да появятся страшные новости о происшествиях, случившихся с файерщиками или во время их представлений. Как вы обеспечиваете собственную безопасность, безопасность ваших артистов и зрителей?
– За безопасностью во время выступления следит тот из нас, кто не работает в этот момент на сценической площадке. И каждый знает точно, что должен делать в случае накладок, форс-мажорных обстоятельств. Огнетушители и специальная накидка для тушения всегда наготове. Вообще, соблюдаем простые правила техники безопасности. Скажем, свои костюмы мы шьём из хлопчатобумажной, льняной ткани. Если такая и загорится, то просто будет тлеть. Проверенное годами топливо – также залог безопасного выступления. Работая не только с огненным реквизитом, но и с пиротехническими изделиями, я получил удостоверение пиротехника. Для этого окончил специальные курсы при Научно-исследовательском институте прикладной химии в Сергиевом Посаде.
Фото Алисы Халаимовой
Магия иллюзий
– В момент шоу зритель смотрит на вас и, как правило, испытывает немой восторг. Но что получаете вы, что заставляет вас продолжать этим заниматься, помимо финансовых причин и жажды экстрима?
– Первое – это моя самореализация. Бывает, ловлю себя на мысли, что это моё и мне это по-настоящему нравится. Всякий раз, репетирую я или выступаю, испытываю удовольствие, удовлетворение. Второе – контроль над объектом. Понятно, это даётся не сразу. Но когда твои усилия приводят к результату, ты испытываешь непередаваемые ощущения. Чувствуешь себя человеком с почти супервозможностями. И это при желании подвластно каждому. Главное – очень хотеть и быть усидчивым. Я периодически посещаю мастер-классы, где собираются единомышленники из других городов для обмена опытом и знаниями. Так по крупицам и собрал то, что умею сегодня. И теперь могу сам делиться опытом. Наконец, третье – конечно же, осознание того, что ты даришь людям эмоции, радость и что все усилия были не зря. Ничто не может заменить энергетики восторженной публики.
– Близость к огню изменила ваш характер?
– Я стал концентрированнее, сосредоточеннее, внимательнее. Репетирую по много часов ежедневно и занимаюсь саморазвитием. Ведь моё дело – запущенная машина, постоянно требующая топлива – новых технических изысков. Осваиваю новый реквизит, который ввожу потом в программу выступлений. Хотя не всегда он туда попадает. Я могу серьёзно заниматься чем-то лишь потому, что мне это интересно.
– Вот мы беседуем, а вы манипулируете предметом…
– Стеклянным шаром, да. Это контактное жонглирование – шар не подбрасывается в воздух, а прокатывается по телу, находится с ним в постоянном контакте. Нужно контролировать каждый этап его прокатывания. Здесь без терпения и усидчивости точно не обойтись. Наверное, самый сложный из осваиваемых мной реквизитов. Когда люди впервые видят меня с ним, обычно говорят: «Мы не верим своим глазам. Магия какая-то». Да, практически. Магией кажется любое манипулирование объектом. А горящим объектом – тем более.
