«Проживают 700 человек в Почаево, а бывали времена – и три с половиной тысячи жителей было, вот наш дом крайний, а тогда дома были и дальше по улице, и напротив. Потом, как колхоз развалился, люди стали уезжать», – рассказывает Пётр Щиров.
Здесь он родился и вырос, здесь же растут и его дети. Всё как по писаному: построил дом, посадил деревья, воспитывает трёх сыновей.
«Последние годы вроде ничего с работой: открыли птичники, коровник в Орловке построили, в Грайвороне индюшатник запускают. Кто тут работает, кто в Москву вахтой мотается», – продолжает Пётр.
Эксперименты продолжаются
Подворье Щировых вполне можно назвать родовым поместьем – дом построили на пустыре, который как раз посередине между теми местами, где раньше были дедовские подворья. Пётр работал в колхозе «Красный Октябрь». Механизатор, тракторист и комбайнёр – он не оставался баз работы ни летом, ни зимой. После развала колхоза пробовали себя в фермерстве, но, имея всего девять гектаров земли, особой выгоды не ощутили и перешли на живность.
«Свиней держали, куры были, утки, гуси, четвёртый год индюков пробуем растить, две коровы у нас, – рассказывает Пётр о нескончаемых экспериментах по выживанию на селе. – Вот говорят: надо ограничить поголовье в подсобном хозяйстве, а что его ограничивать? Оно и так уже ограничилось: раньше в Почаево было больше 300 голов дойного стада в частных подворьях, а сейчас если 60 коров наберётся на всю деревню, и то хорошо».
Всё хозяйство на плечах самого Петра, его супруги и старшего сына Сергея. Младшие Вова и Дима пока помогают только малину да клубнику есть. Мария, приехав в Почаево из Закарпатья на свёклу 23 года назад, второй раз уже вернулась в качестве супруги Петра. В начале 1990-х не побоялись взять участок под строительство дома.
«Соседи на нас во все глаза смотрели: «Вы в своём уме?!». Столько проблем было, но мы взяли этот участок, тут просто поле было, вот мы его обжили, – рассказывает она. – Молоко сдаём скупщикам по 16 рублей за литр, я неплохую выгоду с коров имею. А затраты какие? Сами сеем, сами косим, тут только труд. У нас как-то немцы были с экскурсией, спрашивают: сколько работников вы нанимаете? Я отвечаю: я мужа с утра нанимаю, он – меня. Сначала не поняли, потом рассмеялись и удивились, тяжело, говорят».
Туристы в усадьбе
Щировы одними из первых в Грайворонском районе поддержали идею развития сельского туризма, когда областная программа, принятая в 2007 году, вошла в активную стадию реализации. В те годы при поддержке бюджета усадьбы появлялись как грибы после дождя. Для продвижения бренда «Сельский туризм Белогорья» открыли специальный «Центр развития туризма «Отдых в деревне», участникам программы предоставляли кредиты по льготным ставкам. И народ поехал в деревни. В усадьбу к Щировым целыми коллективами приезжали отдохнуть от городской суеты, подышать чистым воздухом, оценить домашние пампушки и закуски под наливочку собственной рецептуры.
Нынешний кризис дошёл и до глубинки: за это лето ни одной группы. Многих усадеб, указанных в путеводителях, уже не существует. И тем не менее туризм – одно из направлений, которое Щировы готовы развивать и переходить с экскурсионного туризма на гостевой – с проживанием.
«Перспективы у сельского туризма есть, мы это видим. Молодёжи уже надоели посиделки в кафе, хочется чего-то другого», – считает Мария.
«Да, может, кто хочет в огороде тяпкой помахать или траву покосить – так устроим, косу дадим», – шутя, поддерживает её супруг.
В этом году оформили документы на грант. Говорят, что если повезёт, то 300 тысяч рублей от государства пустят на стройматериалы, чтобы доделать домик для гостей, ну а если не выиграют – свои средства будут вкладывать, но начатое всё равно доделают.
Сон на ульях
Кроме пруда, косы и тяпки Щировы готовы предложить и настоящую экзотику – сон на ульях. Биорезонанс, который происходит от непрерывного жужжания пчёл, оказывает благотворное воздействие на организм на клеточном уровне. А устройство домика очень простое: лежанки и под ними ульи, закрытые сеткой, чтобы пчёлы не могли вылететь в домик. Проведя в домике три часа, вдыхая аромат мёда и пыльцы, получаешь оздоровительный эффект.
«Мёдом и пчёлами занимаюсь лет 30, – говорит Пётр, – мы же потомственные пчеловоды. Ещё до революции здесь в лесу стояли колоды прадедушки, большая пасека была».
Хотя и тут не всё гладко и сладко. Рассказывает, что раньше заготконторы закупали мёд по 3,8 рубля за килограмм, когда сахар стоил 80 копеек, сейчас же оптовая цена 40-50 рублей за килограмм, а сахар по 45 продаётся.
«Спроса нет на мёд», – констатирует Щиров и говорит, что надо налаживать в области вопросы его реализации и объяснять людям пользу мёда.
При всех трудностях жизни на селе ни Пётр, ни его супруга даже и не думали о том, чтобы перебраться в город.
«Я, если в город еду, возвращаюсь оттуда с больной головой, уставшая, город – это не моё, – говорит Мария. – А дети пока пусть растут, потом сами определятся, где им жить».