Размер шрифта:
Изображения:
Цвет:
05 февраля 2015, 16:49
 Тамара Акиньшина 4208

Андрей Шаманов: Не избегайте диспансеризации!

Главный онколог Белгородской области дал эксклюзивное интервью «Белгородским известиям»

Андрей Шаманов: Не избегайте диспансеризации! Андрей Шаманов. Фото с сайта белгородского онкодиспаснсера
  • Тамара Акиньшина
  • Статья

4 февраля во всём мире отметили День борьбы с раковыми заболеваниями. Накануне этой даты главный врач белгородского онкодиспансера Андрей Шаманов рассказал корреспонденту «Белгородских известий» об уровне заболеваемости раком в регионе и о первых звоночках, которые могут свидетельствовать о болезни.

– Андрей Валерьевич, давайте начнём с цифр. Какова статистика заболеваемости онкологией в нашей области?

– Она выше среднероссийской. Но при этом смертность у нас ниже. Это говорит о двух вещах: что у нас гораздо лучше налажена диагностика и что всё-таки лечим мы неплохо.

На конец прошлого года у нас состояло на учёте более 35 тыс. человек. За прошлый год вновь выявлено более 6,5 тыс. онкобольных, что почти на 400 случаев больше, чем в позапрошлом. Каждый год число состоящих на учёте увеличивается, что говорит о хорошей выявляемости и хорошем лечении. Поясню. Мы снимаем с учёта по двум причинам. Первая – в связи с естественным исходом. Вторая – есть такая форма рака кожи – базальноклеточная карцинома, при которой, невзирая на то что поставлен диагноз «рак», если в течение пяти лет нет рецидива, мы имеем право снять человека с учёта. Все остальные пациенты у нас на учёте пожизненно. Даже те, кто переведён в третью клиническую группу. В Европе такие люди считается выздоровевшим, но у нас они всё равно стоят на учёте. И таких примерно треть.

– А если соотнести уровень заболеваемости онкологией в регионе и стране с мировым уровнем?

– Это невозможно. Общероссийская статистика с мировой не коррелирует. В мире такую статистику по онкозаболеваниям, как у нас, не ведут.

– Сколько всего человек обратилось за консультацией в онкодиспансер в прошлом году?

– Таких цифр я не скажу. Понимаете, мы не принимаем людей с улицы: чтобы попасть в онкодиспансер, надо пройти обследование в районной или городской поликлинике. Из направленных оттуда диагноз подтвердился менее чем у половины. В прошлом году это было более 6,5 тыс. человек. В позапрошлом – 6 107. И если уж говорить о направлениях, мы отметили положительный эффект от диспансеризации. Потому что у основной массы направленных после неё рак был диагностирован на ранних стадиях. А это позволяет более эффективно лечить болезнь и рассчитывать на большую продолжительность жизни пациентов.

– Андрей Валерьевич, а есть ли в нашей области районы, где онкобольных на порядок больше, чем в других?

– Да, есть. Если с общеобластным показателем сравнивать, то это Борисовский, Яковлевский и Белгородский районы, а также Новооскольский, Корочанский и Алексеевский. Но тут возрастной состав населения сказывается. И опять же, этот высокий уровень свидетельствует в том числе и о хорошей выявляемости.

Хотя онкологи есть не во всех районах. Штатные единицы выделены, а людей нет. Специалисты не сильно желают ехать в районы. Хотя мы постоянно работаем с университетом и интернатуру готовим. Вот в Белгородском районе сейчас много онкологов. И тут немалую роль сыграл миллион, который давался специалистам, едущим работать на село. Впрочем, на общероссийском уровне тоже ощущается дефицит онкологов. И если сравнивать, то у нас дела ещё неплохо обстоят.

– Как можно охарактеризовать оснащение онкодиспансера? Насколько современное оборудование используется для лечения пациентов?

– Несколько лет назад мы неплохо оснастились. Но оборудование у нас работает с большой перегрузкой. Мы нашли решение: капитально модернизировали один аппарат для лучевой терапии в прошлом году, затратив на это 30 с лишним миллионов рублей. Можно сказать, что это новый аппарат, так как от старого осталась только рама. И он уже работает. Также в прошлом году мы серьёзно отремонтировали оба томографа. Мы оснащены относительно неплохо, но совершенству нет предела. Нам не хватает аппарата для дистанционной лучевой терапии, у нас нет ПЭТа – позитронно-эмульсионного томографа, который позволяет видеть опухолевые очаги размером от 2 мм. Это очень дорогой аппарат, и вопрос о его приобретении область пытается сейчас решить.

– Оказывается ли в белгородском онкодиспансере так называемая высокотехнологичная помощь пациентам?

– Да, конечно. У нас имеется ускоритель с возможностью формировать поле облучения. Однако данный вид лечения показан далеко не всем пациентам. Всё зависит от стадии заболевания и его формы. Есть медицинские показания-противопоказания – и порой объяснить это людям трудно. К высокотехнологичной помощи относятся также определённые виды химиотерапии, хотя она, в общем-то, вся недешёвая. Это и определённые операции – они выполняются объёмнее.

– А какие формы онкологических заболеваний чаще других встречаются в регионе?

– На первом месте стоит рак кожи. Это объясняется нашим географическим положением и инсоляцией (облучение солнечным светом – прим. ред.). Население у нас в большинстве своём славянского типа, а не южного, у которого от природы выработан защитный механизм от избыточной инсоляции. И рак кожи для нашей области на первом месте на протяжении уже не одного десятилетия. С другой стороны – это та форма рака, которую легче диагностировать. Многие его виды поддаются эффективному лечению. То есть можно радикально помочь человеку при условии его своевременного обращения к врачу.

На втором месте – рак молочной железы. Причём он редко, но встречается и у мужчин. Ведь у них имеются рудиментарные молочные железы. На третьем месте – рак лёгких, и это соответствует общероссийской статистике. Дальше – рак желудка, рак предстательной железы.

– На каких стадиях чаще всего выявляются онкологические заболевания?

– Более чем у четверти наших пациентов заболевание выявляется на 3–4-й стадии. И это очень много. На 1-й стадии – более чем у 30 % заболевших, на 2-й – у 27 %. Получается, что общее число пациентов с ранними стадиями онкологии – 57 %. Вот когда мы будем диагностировать рак на ранней стадии у 80 % онкобольных – это можно будет считать удовлетворительной работой. Но тут онкодиспансер не справится один. Это в основном задача первичного звена. Ещё раз подчеркну – диспансеризация даёт свои плоды. Участковые врачи и врачи общей практики стали внимательнее относиться к обследованию пациентов и при малейшем подозрении на онкологию направляют их к нам. У значительной части приехавших на консультацию в диспансер онкологию мы не подтверждаем, но то, что люди стараются её исключить – это большой плюс.

– А что вы можете сказать по поводу профилактики онкологических заболеваний?

– Первое – это не избегать диспансеризации! Второе: при выявлении предраковых заболеваний – той же язвы желудка, эрозии шейки матки и других – обязательно лечить, не запускать болезнь. Кроме того, уже доказана чёткая взаимосвязь между раком лёгких и курением. Мало того, часть препаратов химиотерапии не действует на опухоль лёгких у курильщиков и даже тех, кто курил в прошлом. Это даже в аннотации к препаратам написано: не применять, потому что неэффективно, а побочные эффекты остаются.

– Андрей Валерьевич, можете дать какие-то практические рекомендации людям, скажем, чего не надо есть и напротив – имеются ли продукты, которые надо употреблять для профилактики онкозаболеваний?

– Я таких не знаю. Развитие онкопатологии – дефект иммунитета в конкретном организме. Злокачественные клетки у каждого человека возникают ежедневно. Но иммунитет с ними справляется. А вот что служит непосредственно толчком к развитию болезни?.. Предрасположенность – это одно, но почему-то у одного человека при тех же самых условиях рак развивается, а у другого – нет. В XIX веке среди причин смерти на первом месте были инфекционные заболевания. По мере развития медицины происходит замена одних причин другими. Задача онкологии – наша задача – увеличить продолжительность жизни человека, но чтобы он при этом также сохранил работоспособность и физическую активность.

– Хватает ли в онкодиспансере врачей для того, чтобы справится с этой задачей и уделить каждому пациенту положенное внимание?

– Да, наша поликлиника работает с ежедневной перегрузкой. Причём весьма значительной. Но недавно распоряжением губернатора нам передано соседнее здание школы-интерната. Сейчас разрабатывается проект его реконструкции. Это будет поликлиника с резким увеличением наших сегодняшних мощностей.

– Андрей Валерьевич, а достаточно ли раз в год проходить диспансеризацию, чтобы застраховать себя от онкологии на поздних стадиях?

– Знаете, есть же быстроразвивающиеся формы рака, когда за несколько месяцев болезнь заходит далеко. Да и все инструментальные обследования небезразличны для организма. Томографию, например, можно делать хоть каждую неделю, но тогда пациент заболеет лучевой болезнью.

Прежде всего надо обращать внимание на так называемый синдром малых признаков: изменение аппетита, субъективное изменение вкуса еды, появление непонятной одышки, необычных пятнышек на коже. Также родинки могут поменять цвет, или появятся мокнущие язвочки. То есть что-то станет не так, как прежде. Тогда надо бить тревогу. А инструментальными обследованиями можно, извините, просто угробить человека. Опять же, можно сдавать кровь на онкомаркеры. Но и это не абсолют. Результаты могут быть как ложноположительными, так и ложноотрицательными. Да, наличие онкомаркеров в крови позволяет насторожиться и заподозрить онкологию, но в то же время повышение значений онкомаркера не говорит, что опухоль есть. Или, наоборот, низкие значения не гарантируют, что её нет. Онкомаркеры – один из методов исследования, позволяющий заподозрить рак у данного человека. Но диагноз ставится не по одному какому-то показателю. Этот анализ помогает выделить группу риска, которая требует более углублённого обследования. Например, очень модный сейчас у мужчин онкомаркер – ПСА – будет повышен после полового акта. Или после запора. Подчеркну ещё раз: решение о сдаче крови на онкомаркеры должен принимать врач.

– В продолжение темы расскажите, пожалуйста, о первых звоночках, которые должны насторожить человека.

– Это, как я уже говорил – изменение аппетита и субъективное изменение вкуса еды, а также изменение вкусовых пристрастий. Например, отвращение к мясу – один из симптомов рака желудка. Это также немотивированное изменение веса в любую сторону, немотивированные подъёмы температуры – она может быть субфебрильной. Также нужно обратить внимание на необычные выделения, примеси крови и слизи в естественных отправлениях, возникновение запоров или поносов. Это не обязательно рак, но все перечисленные признаки требуют углублённого обследования.

– В завершение нашей беседы хотелось бы, чтобы вы сказали, куда нужно обращаться человеку, заподозрившему у себя онкологию?

– К участковому врачу. Он назначит обследование и по его результатам направит или не направит к нам на консультацию. Диспансер не может обследовать 1,5 млн населения области. Банальные анализы сдаются в поликлинике. Подчеркну, что далеко не у всех, приходящих на консультацию, мы подтверждаем онкологический диагноз. Зачастую мы, напротив, снимаем диагноз участкового врача или врача общей практики. Но лучше мы снимем его сейчас, чем потом будем начинать лечить болезнь в поздней стадии.


Ваш браузер устарел!

Обновите ваш браузер для правильного отображения этого сайта. Обновить мой браузер

×