«Коля, аккуратнее! Поднимай крышку, – напутствует взобравшегося на дерево мальчишку Владимир Поздняков. – Что ты видишь?»
«Птицы были. Помёт по углам…»
Владимир Поздняков делает запись в журнале наблюдений, ждёт, пока Коля уберёт в птичьем домике. Затем он и юные орнитологи Коля Бокоч, Никита Сулекаев и Саша Петрова, вооружившись на этот раз лишь перчатками и лестницей (налегке, никаких тебе фотоаппаратов, биноклей, весов для взвешивания яиц, штангенциркуля), устремляются вглубь сада на последнее в этом году орнитологическое дело – подготовку гнездовий к зиме.
«Не удивляйтесь, что нас так мало. Изначально большего количества детей мы и не планировали. На маршруте один принцип: чем тише, тем лучше», – поясняет директор станции юных натуралистов Белгородского района Ирина Луцык.
А птицы где?
Исследовательской работой по орнитологии ребята занялись ещё шесть лет назад, весной 2010-го. Инициатор проекта «Мы за биоразнообразие» Владимир Поздняков – орнитолог бывалый. Кандидат биологических наук, до недавнего времени работавший заместителем директора по науке Международной биологической станции «Лена-Норденшельд» в Якутии, полжизни посвятил орнитологии. Вышел на пенсию. Приехал в Весёлую Лопань. Здесь заприметившая человека-находку Ирина Луцык озадачила профессионала:
«Владимир Иванович, приди к нам. Посмотри. Может, придумаешь какое‑нибудь занятие для детей».
Пришёл. Встал. Прислушался (а определяет Владимир Иванович на слух птиц) и удивился:
«У тебя тут роскошная база: вот парк тебе, вот сад, пусть и заброшенный. Кормовая база есть. Но вот птиц… Птиц, которых бы я здесь ожидал увидеть, нет. Почему?! Подбери мне несколько ребят – разбираться будем».
Говорит, для изучения птиц много и не нужно. Здесь ребяческому озорству не место – птиц надо научиться слушать, находиться практически в полной тишине, чтобы не спугнуть пернатую. Но, как уверяет Владимир Поздняков, руки правильного орнитолога ещё никогда не нанесли вреда природе. Вот и учит ребят этой правильности.
Правильный домик
«Если мы посмотрим на карту, то увидим: основная форма ландшафта у нас – агроландшафт. Следствие – упрощение экосистемы и сокращение биоразнообразия. В таких условиях иного средства привлечения в наши края пернатых, кроме как развешивания искусственных гнездовий, нет», – поясняет Ирина Луцык.
Так в Весёлолопанском парке и саду появилось 63 домика для птиц.
«Признаюсь, самый первый год наших исследований стал годом разочарований. Нашли спонсоров, которые дали нам доски, сделали 50 искусственных гнездовий, развесили их. И что получили? В них практически никто не поселился. Только потом поняли: доски‑то были новые. Как только они провисели год, почернели и выветрились, так птицы и начали в них заселяться», – рассказывает Ирина Луцык.
Теперь напутствует всех: собрались делать гнездовья – поищите старые доски:
«Возьмите те, что лежат возле домов, чёрные, серые, дождями побитые. Они самые лучшие. И ни в коем случае не покрывайте их краской. Это вам для красы, а птица уже жить в таком не станет. И полировать изнутри его не стоит, доски должны быть шершавыми. Ведь когда птенцы начинают выбираться наружу, они за эти неровности цепляются коготками».
Квартирный вопрос
Парк, сад, хорошая кормовая база… А тут ещё и дополнительное жильё появилось. Конечно, птицы облюбовали место – начали селиться в гнездовья. Назрел квартирный вопрос: нагрянули нежданные гости. Открыли как‑то юные исследователи на очередном обходе скворечник, а там клубочком свернулись две лесные сони (имеют они статус особо охраняемых в Белгородской области). Соня хоть и красивый зверёк, но хищник. Если заберётся в гнездо, может и яйца съесть, и саму птичку.
«Мы даже не знали, что соня у нас здесь водится. К нам из заповедника «Белогорье» приезжали. Не было у них отмечено, что она обитает в наших краях, – вспоминает Ирина Луцык. – Облюбовали гнездовья и летучие мыши. Но мы не вмешиваемся в природный процесс. Заселились – значит, пусть живут. Мы можем только наблюдать».
Продолжение следует…
В 2010 году в Весёлолопанском саду и парке орнитологи насчитали 23 вида птиц. Сейчас их 45. Признаются, никакой стабильности нет. Меняется картина каждый год: в один – есть свиристели, в другой – нет. А в 2013-м скворцы вдруг исчезли (хотя скворцы, горлицы и зяблики – постоянные здешние обитатели). Грешат: наелись пернатые обработанной кукурузы на полях. Как‑то увидели вяхиря. Дикий голубь изрядно больше привычной птички. Оттого местные поначалу приняли его за разновидность курицы, пока Владимир Иванович не пояснил, что это за зверь такой.
«Полезны все птицы. Вы только попробуйте посчитать, сколько одни воробьи уничтожают личинок вредителей и насекомых, – рассуждает Владимир Поздняков. – Когда спрашивают, сколько можно изучать птиц, отвечаю: до бесконечности! В природе всё настолько изменчиво, ни один год не повторяется. Наша задача – найти причины, почему всё именно так или иначе происходит. А для этого нужно собрать материал, пронаблюдать за птицами длительный промежуток времени, чтобы можно было сравнить, проанализировать и понять».