— Помимо «Психеи», у тебя много проектов с другими музыкантами. Какие релизы вышли в этом году?
— В этом году вышел сингл «Криминоген» Feodoq – проект с Доктором из группы «Враги». Уже готов и, наверное, в течение месяца выйдет целый альбом. Там будут вокалисты, которые поют и начитывают свои тексты, немного хипхапчика, совместный трек с Олегом Ягодиным из «Курары», ребятами из «КАЧ» и другими нашими соратниками. Есть куча записей Anticrizisss 666 Super Star XXX, мы планируем релизы. Но сейчас у меня фокус смещён на «Психею»: у нас типа юбилей в этом году, и потому меня призывает вся моя братва – нужно как следует отпраздновать 20-летие всей этой тусовки. В «Психее Soundsystem» сегодня 20 человек, мы делаем несколько фестивалей и постоянно подтягиваем новые группы и участников. Это наш продюсерский центр, как мы его называем.
— В этих проектах ты играешь на чём‑то ещё, кроме гитары?
— Я могу играть на всём. Звук можно из чего угодно извлекать. Или не извлекать. Это тоже высказывание, и любой взрослый музыкант понимает, о чём я говорю.
— Как дела с документальным фильмом о группе «Психея»?
— Вопрос, скорее, к Кристине Диско – это режиссёр, с которым мы сняли клип на песни «Между молотом и наковальней», «Вор». Документальный фильм снимается перманентно, каждый день на стадии съёмки. Сбор материала прямо сейчас происходит (Дима транслирует наш диалог в «Перископе» – Прим. авт.) Думаю, сбор займёт ещё несколько лет, потом отбор и монтаж. В общем, пока ничего непонятно.
— Больной вопрос для всех наших музыкантов: удаётся ли тебе зарабатывать на жизнь музыкой?
— Удаётся. Пока ещё удаётся.
— За счёт туров?
— За счёт них, и не только. Вообще, у нас разные способы выживания практикуются в группе. Полгруппы работает, мутит бизнесы, кто‑то занимается другой деятельностью. Я не знаю, у каждого свои способы, родители не оставляли нам супернаследств. Это инсайдерская информация, на самом деле, поэтому мы не будем расшифровывать источники наших доходов. Но наш продюсерский центр процветает.
— Ваши альбомы покупают, несмотря на то, что их можно скачать бесплатно?
— Я не слежу за статистикой, но знаю, что покупают. Но, наверное, не так много, как хотелось бы.
— А ты сам покупаешь альбомы других музыкантов?
— Да, покупаю регулярно, хотя и качаю тоже. В основном на iTunes, вот недавно «Курары» купил ремиксы, ПТВП. Даже «Психею» как‑то покупал.
— И как тебе – понравилась группа?
— Да, ничё так. Звук неплохой, я доволен. Вообще, я постоянно отслушиваю рабочие материалы собственной музыки и в какой‑то момент уже не понимаю, что там происходит: это не я, музыка идёт сама по себе. У нас есть кое‑какие задачи, мы, на самом деле, очень сложную музыку играем. И она частью импровизационная, а частью студийная, то есть создаётся осознанно, но с использованием бессознательного элемента. В общем, фифти-фифти.
— Есть ли сегодня, в эпоху Интернета, разница для музыканта, где жить и творить: скажем, в Питере или в Барнауле?
— Нормальный вопрос. Вообще, думаю, есть. Потому что среда, которая окружает музыканта, безусловно, влияет на него. В Питере много концертов, мероприятий, но там перенасыщенная атмосфера. А, к примеру, в Томске уже сложилась своя тусовка, и теперь ребята предпочитают не уезжать.
С Интернетом можно пиарить себя, но самое главное в продвижении не это. Важно не то, где артист создаёт музыку, а то, где он с ней выступает. Везде что‑то происходит, и сидеть в одном городе – странно для музыканта. Нужно ездить в туры, участвовать в фестивалях, умудряться в разных местах оказаться в нужный момент – это работает куда круче любого интернет-продвижения.
— Давай немного поговорим о Главной Проблеме Музыки в России. Ты часто говоришь, что у нас эстрадная страна, музыкальный вкус развит плохо, поэтому люди слушают, а музыканты играют ерунду. Почему так и что с этим делать?
— Дурной вкус у людей, потому что в России вообще не до музыки. Нужно выживать. Люди потребляют то, что дают, им некогда выбирать. А деньги вкладываются в эстрадную музыку, потому что это быстрый результат плюс музыкальный кругозор продюсеров тоже очень узок. Сейчас все ходы закрыты, артисты не знают, куда им податься. Настоящих музыкантов с улицы мало, но даже если кто‑то вылезает, то его быстро переделывают продюсеры.
В западной культуре в этом вопросе более открытое отношение к музыке, там нет развлекательной махровой попсы. Конечно, везде есть всякая жесть, но в целом ситуация такая, что деньги вкладывают в качественную музыку и продюсерский проект доводится до мирового уровня звучания, а у нас – до уровня шашлычки.
Вот что стоит понять: делать мощный продакшн фиговому артисту – это позорное занятие. Гораздо лучше сделать крутому артисту крутой продакшн, и тогда это действительно засияет и взорвёт любой рынок.
— Почему ты продолжаешь заниматься музыкой здесь?
— Потому что Россия – страна всегда передовая в своём бесконечном психоделизме, сумасшествии, сумасбродстве и всём, от чего мы уже вроде устали. Здесь очень тяжело и, с другой стороны, очень легко. Здесь продуктивная почва, прогрессивная молодёжь, несмотря на все старания в отуплении народа.
Я верю в российскую музыку и всегда верил, очень люблю и уважаю многие современные коллективы, со многими знаком, кому‑то помогаю и даже отзываюсь на Дмитрий Борисович. Российской музыке быть, и никто её не задушит, но вопрос в том, будет ли она когда‑нибудь на официальных каналах? Нет. А как о ней узнают все остальные? Никак, кто узнает, тот узнает.
— Ну телевизор сейчас не в почёте, сейчас в Интернете всё происходит.
— Да, страна давно переросла телевизор. На самом деле, я думаю, что всё будет круто, только сначала всё рухнет, и довольно скоро, ибо всё подгнило со всех сторон, даже то, что думали, что не подгнило – изначально было таким. Останутся реально крутые. Они поведут за собой. Если страна не видит музыку, это не значит, что её нет.
При всём этом можно и нужно быть актуальным в мировом сообществе, не для эмигрантов играть, а по‑настоящему осваивать рынок, и это не столько европейский, а азиатский, японский, американский – он очень обширен. Главное – это понять, какую идею, концепцию ты исповедуешь, быть прошаренным. Если ты глупый, но усердный и прилежный – ничего не выйдет, потому что нужно сечь фишку.
— Как научиться её сечь?
— Нужно её создавать. Быть в теме. Всё время учиться и понимать, откуда ноги растут, а у нас все музыканты считают, что они все такие супероригинальные. Возможно, я в каком‑то смысле сам такой же… Но мы на самом деле много работали в своём музыкальном НИИ, чтобы создать что‑то действительно своё. Во все времена было интересно только что‑то новое.
— Расскажи о своём мировоззрении – ты веришь в Бога или во что‑то ещё?
— Моя философия ещё не выработана до конца. Но я по‑любому мистик. У меня очень сложная рецепторная схема восприятия. Кроме того, я математик, значит, могу придумывать всё, что хочу. Лучше мы оставим этот вопрос открытым. Но однозначно я занимаюсь духовной музыкой и всегда ей занимался.
— Что это значит?
— Это не о религии, речь идёт о духовном усилии и духовном состоянии. Это не музыка ради развлечения, ради продажи или создания суперхита. Это музыка души и духа. Она стремится отразить душевное состояние, она достигается усилием воли, которое реализуется через мысль и действие. И плюс ещё просветительский момент. И магия, конечно.
Благодарим за помощь в организации интервью Сергея Поликарпова и его Ъ promotion group.