Про Ефима не раз писали, журналистам трудно пройти мимо трогательного незрячего мальчика, часто выступающего с флейтой или играющего на фортепиано, которого мама за руку выводит на сцену. Но как даётся это благостная для окружающих картина, знают только его родители, ведь кроме того, что Ефим незрячий, у него аутичные черты. Специалисты утверждали, что мальчик не обучаем. Сейчас он учится в двух школах: общеобразовательной и музыкальной.
«БелПресса» рассказывает, как шаг за шагом мама шла к победам сына.
Диагноз
Лариса узнала, что сын, о рождении которого она мечтала 12 лет, никогда не будет видеть, когда малышу исполнилось 5 месяцев. Она сразу запретила себе плакать:
«Я повторяла: слёзы не помогут, надо собраться с силами».
Лариса пошла в библиотеку для слепых изучать азбуку Брайля, ведь кто знает, может, потом на это не будет времени. Сын подрос – стала читать ему сказки, но отклика это не вызывало.
«Мне кажется, его привлекал только мой голос и ритм чтения, – вспоминает Лариса. – Мне говорили, что если ребёнок не задаёт вопросов, то это плохо. Вопросов он почти не задавал, и это меня очень пугало».
Бесконечных детских «Почему?» в этом доме не было, общение было односторонним, но Лариса не сдавалась.
«Говорят, что у мам, у которых незрячие дети, рот не должен закрываться, – говорит она. – Всё надо проговаривать. Пьём чай. Берём что? Сахар? Сахар какой? Сладкий. А ещё какой? Белый. И так весь день».
В пять лет родители отдали Ефима в Валуйскую школу-интернат для слепых детей.
«Это было трудно, но нужно было для него. Он должен учиться вместе с детьми, разговаривать с ними, общаться, там работают специалисты. Без такой школы не обойтись», – считает Лариса.
Но там родителей ждало очередное потрясение. После полутора лет пребывания мальчика в дошкольной группе специалисты интерната были непреклонны: «Забирайте ребёнка домой. Он не обучаем».
Фото из личного архива семьи
Музыка
В первый класс, как все его ровесники, Ефим не пошёл. Но в это тяжёлое для семьи время случилось то, что определило дальнейшую судьбу мальчика. На игрушечном пианино он одним пальцем подобрал песню группы «Пикник», которую часто слушал папа.
Окрылённая мама через знакомых нашла педагога по музыке, которая согласилась заниматься с Ефимом дома, а затем он поступил в музыкальную школу по классу фортепиано.
Специализированной музыкальной школы для незрячих детей в Белгороде нет, поэтому методика обучения Ефима проста. Он повторяет за педагогом кусочки проигранных музыкальных произведений. На каждом уроке Лариса Маркова рядом с сыном, под каждой нотой написан палец, которым надо играть – это информация для неё.
«Теоретически я всё знаю, практически, может, гамму сыграю, – улыбается она. – С педагогом он разучивает произведение, дома отрабатываем его. Я контролирую: «Фима, правильный палец!»
За фортепиано последовало обучение игре на флейте, затем прибавился аккордеон. Лариса с гордостью сообщает, что по флейте сын сейчас разучивает программу музыкального училища, его часто приглашают выступить на городских мероприятиях, он участник многочисленных конкурсов и фестивалей.
Но если музыкальное произведение можно сыграть по памяти, то в сольфеджио без азбуки Брайля не обойтись. Лариса с сыном ездили в Санкт-Петербург, где ознакомились с нотной азбукой для незрячих.
«Музыку Ефим слушает круглый день, всё подряд, это вошло в привычку, – говорит Лариса. – Дома – подписанные азбукой Брайля музыкальные диски. У Кристины Орбакайте есть песня «Мир, в котором я живу, называется мечтой». Было время, слушал Ефим её подряд десятки раз… Видно, что‑то в её словах есть близкое ему».
Учёба
«Сейчас бы я в школе училась на одни пятёрки», – улыбается Лариса.
Восемь лет подряд Лариса ходит с Ефимом в школу-интернат № 23. У Ефима домашнее обучение, но мама уверена, что если есть возможность, то надо ходить в школу: это дисциплинирует.
Так как в специализированной школе Ефиму отказали, а в 23-й школе мало незрячих детей, уроки с ним проводят индивидуально. Программа как у всех детей, каждый день 4–6 уроков. Мама тоже за партой.
«Я сижу на уроках для того, чтобы знать, о чём идёт речь, – говорит она. – Фима может что‑то не понять. У учителя нет возможности двести раз повторять одно и то же, а я могу дома и двести раз объяснить».
Лариса рассказывает о сложностях учёбы незрячих. Так, в физике используются латинские, греческие, русские буквы. По азбуке Брайля они выглядят одинаково, в формуле их может быть несколько, принадлежность к языку определяют только точки в нужном месте. Головоломка какая‑то получается.
— А нужны ли Ефиму такие мудрёные формулы, – недоумеваю я.
— Что за мальчик, который не знает законы Ома? – удивляется женщина.
Несмотря на летние каникулы, Фима учит стихи. По программе – Ломоносов и Державин, запоминает всё без особых усилий, но маме надо, чтобы он понимал каждое слово, а их в стихах, написанных более 200 лет назад, немало.
Но бывают ситуации посложнее. В учебнике природоведения по Брайлю Ефим прочитал фразу, которая его маму надолго вышибла из равновесия: «Посмотрите на небо, и если вы увидели звёзды в созвездии Пегаса, то у вас хорошее зрение».
— Не мы одни прочитали эту фразу. Родители плачут: им обидно за детей.
— А вообще, как объяснить невидящему человеку, что такое, например, облака?
— Мама одного незрячего ребёнка как‑то сказала: сколько же синонимов я теперь знаю! – улыбается Лариса, которая и в себе в помощь купила словарь синонимов.
Кстати, «необучаемый» Ефим быстро научился читать, и пишет он грамотно – диктанты ему удаются.
Воспитание
Ефим не называет Ларису мамочкой, не ласкается к ней: такие эмоции не свойственны детям с аутичными чертами. Этого ей остро не хватает, но она радуется тому, что повзрослевший Ефим начал общаться, задавать вопросы. Сейчас задача – социализировать сына, и это не только умение ладить с людьми, но и делать это достойно.
Незрячий мальчик по маминой подсказке уступает место пожилым в автобусе. Если впереди него в дверях девочка, он, также по маминой подсказке, обязательно её пропустит. Если он натыкается на людей, то всегда извиняется первым.
Если из магазина несут тяжёлый пакет, то делают это мама с сыном по очереди. Дома правило: поел – помой сам тарелку. Пылесосить в самой большой и просторной комнате – также обязанность Ефима.
Семья предполагает, что учиться Ефим будет в Курском специализированном музыкальном училище. И если с музыкальной подготовкой проблем нет, то преодолеть закрытость мальчика – задача родителей на ближайшие годы.
Фото из личного архива семьи
Танцы
Благодаря сыну у Ларисы появились новые увлечения. Каждую субботу она плавает с ним в бассейне, контролируя его прохождение дорожек. В прошлом году впервые пела на сцене, пусть пока школьной. Учитель по музыке помог ей разучить песню Синатры, педагог по английскому языку правильно – произносить слова, и под аккомпанемент сына она её исполнила.
Незрячесть сына не является препятствием к его занятиям спортом, походам в филармонию, поездкам в другие города. Три года подряд Ефим не только участвует в фестивале детей с ограниченными возможностями здоровья «Шаг навстречу» в Санкт-Петербурге, но и путешествует по Северной столице.
«Я училась в Санкт-Петербурге, – говорит Лариса, – и на прогулке рассказываю сыну о городе».
Они побывали в Александровском парке миниатюр. Трогать их запрещено, но незрячему юноше разрешили.
«Сколько я ни пыталась объяснить ему, что такое Александрийский столп, он мог максимум потрогать его основу. А в этом парке он «увидел» маковки церквей, Александрийский столп, фронтоны зданий», – рассказывает Лариса Маркова.
Кстати, оказывается, руками можно обучить незрячего человека танцевать. Об этом Лариса прочитала в Интернете и сразу же опробовала на практике. Сначала разучиваются движения ладонями, а потом повторяются ногами. И точно, всё получилось, теперь Ефим танцует с мамой.
17 лет назад, когда сын родился, Лариса не знала, куда податься, что делать. Но у неё было главное: поддержка мужа Вячеслава. Благодаря ему Лариса смогла оставить работу и заняться воспитанием сына.
В полёт
В коррекционном лагере «Парус», где мама и сын были волонтёрами, Российский фонд абстрактного искусства проводил уроки рисования. Лариса сделала то, что вряд ли бы сделали многие мамы незрячих детей. Она посадила сына за один стол со всеми детьми и подавала ему краски, которые он просил. Сейчас рисунки Ефима, как и рисунки других детей, выставлены в Белгородской митрополии. На открытии этой выставки Ефим играл на флейте.
«Дети не переживают, что они не видят, так как не понимают, что это такое, – говорит Лариса. – А мне порой, особенно когда вижу красивый вид, так хочется, чтобы и сын видел эту красоту…»
Но благодаря материнской любви, которая способна на чудеса, границы мира для Ефима раскрыты максимально.
«Вы знаете, чего я сейчас очень хочу? – спрашивает меня Лариса и сама же отвечает: – Договориться, чтобы Ефим прыгал на батуте. Ему надо ощутить чувство полёта…»