Родом из детства
Татьяна Банникова родилась в Алма-Ате, где после долгих мытарств остановилась её семья.
«Мои предки жили в Боброве Воронежской области. В голодные тридцатые поехали за лучшей долей. Рисовать любила с детства, но в Казахстане в те годы не было художественных школ, потому рисовала, как умела и хотела. Окончила строительный техникум. Вышла замуж, родила дочку, и решили мы с мужем поехать на мою родину. Воронеж нам не понравился. Хорошо, что муж встретил своего бывшего начальника из Темиртау, он нам и посоветовал ехать в Старый Оскол, на большие стройки, так в 1981 году оказались здесь», – рассказала Татьяна Яковлевна.
Уже в солидном возрасте Татьяна решает круто поменять свою жизнь – поступает в училище на художника-оформителя:
«Это было настолько моё, что я за все годы ни разу не пожалела о том, что воплотила свою детскую мечту».
Вера Реброва из Старого Оскола. В искусство её привёл одноклассник. Он как-то рассказал на уроке, как они в художке лепили глиняную сороку. «Я тоже хочу лепить сороку», – сказала себе Вера и поступила в художественную школу.
«Мечтала стать биологом, чтобы лучше зверюшек всяких лепить. Но нужно было сдавать химию, а мы её знали плохо, нам этот предмет преподавал сам завхоз. Пришлось после школы поступать в МИСиС, учиться нравилось, учебники читала, как романы, особенно любила черчение. Проведу на ватмане линию, отойду и любуюсь, какая ровная да красивая, – вспоминает Вера Алексеевна. – Распределили в Куйбышев, работала в конструкторском бюро, там и замуж вышла. А в 1986 году вернулись в Старый Оскол».
Старооскольская хохлома
Татьяна Банникова после окончания училища устроилась в цех художественной росписи, а до этого был небольшой период работы художником-оформителем на одном из городских предприятий.
«Пришёл ко мне молодой человек и говорит: «Видел ваши работы, хотите хохлому расписывать?» – рассказывает Банникова. – Я удивилась: у нас – и хохлому?! Это были уже девяностые годы. Наши мастера резали по дереву подносы, лебедей, чарки, матрёшки. Два года жила этим, так втянулась, на работе – роспись, домой приду, поем и до двух ночи опять рисую».
Предприятие, как и многие в те годы, вскоре развалилось, Банникова три года преподаёт в учебном комбинате, учится на парикмахера… И вот в 2002 году соседка по дому Вера Реброва приводит её на занятия в кружок керамики в Дом ремёсел. Вскоре директор пригласила Банникову на работу.
Вера Реброва трудилась на ОЭМК в конструкторском отделе, после декретного отпуска на прежнее место работы не вышла, а оказалась на предприятии «Самородок», где и окончила художественную школу по специальности художник-миниатюрист. Занималась лаковой миниатюрой, после закрытия фирмы устроилась конструктором в общество слепых, но и оттуда пришлось уйти. В Доме ремёсел работает уже 15 лет.
Они не только участвуют в различных выставках и фестивалях декоративно-прикладного творчества, главная сфера их деятельности – работа с детьми. Ведут различные кружки. Вера Реброва занимается художественной росписью, изготовлением текстильных и миниатюрных кукол в смешанной технике (керамика, роспись, текстиль). Татьяна Банникова учит плетению из бисера, росписи по дереву, лоскутному шитью, вязанию крючком и войлоковалянию.
Кошмоделие
«Наш директор, Наталья Николаевна Никишина, привезла из Москвы с мастер-класса валенки. И говорит мне: попробуй, ты сможешь. Я свои первые маленькие валенки целый день валяла, плохонькие получились, дырявые, – рассказывает Татьяна Банникова. – Это теперь я технологию досконально знаю, а тогда всё постигала методом проб и ошибок. Пять лет назад это было».
Сейчас Банникова – признанный мастер войлоковаляния. Веточка яблони – как живая, розовые цветы, пушистые и мягкие, листочки как будто пахнут свежестью. По признанию мастера, вой– локовалянием она занялась ещё и потому, что родилась в Средней Азии, там это древнее ремесло называют кошмоделием.
«Казахи – кочевой народ, огромные стада овец давали много шерсти. А шерсть для них – это всё: одежда, обувь, постель, крыши и ковры для юрт, – рассказала Татьяна Яковлевна. – С одной овцы можно взять не более трёх килограммов шерсти, а чтобы свалять «покрывало» для юрты нужно не менее полусотни овец. Представляете объём работы!»
Татьяна Банникова помимо валяния валенок может сплести из верёвок лапти.
«Технологию изготовления изучала в окрестных деревнях, кое-где ещё остались народные умельцы. Они и научили, раньше-то их плели из конопляных верёвок, а я – из обычных. Дело тоже непростое, нужно плести туго, чтобы не было просветов, а подошву так вообще делать двойную», – рассказала мастерица.
Своя сорока
Если Вера Реброва сороку слепила ещё в детстве, то Банникова делает её сейчас. Только это другая сорока.
«Женский традиционный головной убор Белгородской области. Из глины изготовила форму, облепила ее папье-маше, обшила тканью, а теперь осталось самое главное – соткать из золотой нити отдельные элементы», – пояснила Татьяна Яковлевна.
Пришлось привлечь к творческому процессу и мужа. Золотых нитей сейчас не найдёшь. Купили аксельбанты, а распустить их тяжело, вот супруг прибил крюк на дверной косяк, на него подвесил аксельбант, к нему – коклюшки и методом кручения постепенно распутывает для жены нитки, из которых она уже начала ткать ленточки.
«Можно было купить кусок парчи и обтянуть сороку. Но наш директор говорит, что это пусть и новодел, но давайте сделаем как можно ближе к народному, и она права. Ведь только так можно не забыть то, что знали и умели наши прабабушки», – считает Банникова.
«А вы знаете, какой интересный головной убор носили в старооскольском селе Шаталовка? – спросила Вера Реброва. – Рожки из Роговатого известны всем. А здесь нечто особенное – на голове пышная шапочка из индюшиных перьев, раскрашенных в яркие цвета».
Мастер сейчас занимается изготовлением сувенирных куколок из глины, которые потом расписывает, «наряжая» их в народные костюмы Белгородской области.
«Эта работа отчасти механическая, хотя и интересная. Много книг изучила, пока отобрала то, что мне нужно», – поделилась Вера Реброва.
А Татьяна Банникова мечтает заняться золотым шитьём, она и на курсы в Белгород ездила.
«Нужно постоянно совершенствоваться, ведь столько мы ещё не поняли и не изучили в народном творчестве», – уверена Вера Алексеевна, и её подруга с ней согласна.