«Разгрузка» – вещь!
Мы попадаем в часть аккурат перед Днём Победы. Пыль стоит столбом: мотострелки готовятся к параду. Несмотря на то, что часть пока дислоцируется в поле, организовано всё серьёзно: КПП, бетонные плиты, огневая точка, суровые часовые лет девятнадцати-двадцати – с автоматами, в разгрузочных жилетах («разгрузках») и с радиостанциями. Приметив нас, тут же выдвигаются навстречу. Вежливо спрашивают, кто мы и по какому делу, после чего связываются с командованием.
Пока ждали замполита, разговорились. Ребята, узнав, что мы с фотографом сержанты запаса, общались охотно.
— Срочники? – спрашиваю часовых.
— Да.
— Сколько отслужили?
— Через две недели домой.
— О, дембеля́! Я, помнится, когда две недели до де́мбеля оставалось, чуть с ума не сходил – так домой хотелось.
— Да тут некогда скучать, – улыбается солдат. – Время быстро летит.
Наклёвывается интересный диалог: меня интересует, как служат сейчас, их – как оно было пятнадцать лет назад. Говорю, что было хуже:
— О «разгрузках» даже не мечтали! Всё на поясе таскали. И сумку с боеприпасами, и лопатку сапёрную, и фляжку, и штык-нож. Иногда казалось, что ещё немного – и ремень пополам перережет.
— Не, «разгрузка» – вещь! – соглашается дембель.
— Да и радиостанции ваши – загляденье, – продолжаю. – У нас были Р-159. Бандура, которая 15 килограммов весила.
— И как вы с такой ходили? – изумляется солдат, уважительно поправляя свою радиостанцию размером с мобильник.
— Да как‑то ходили, – пожимаю плечами в ответ. – И даже бегали. Деваться‑то некуда.
— Жесть! Ещё и служили два года…
Я лишь молча развожу руками. Зато дежурный доволен. Он – солдат современный, экипированный, служит в два раза меньше. Видно, что мы в его глазах – эдакие мастодонты.
Конфеты, молоко и кофе
Наконец к нам выходит крепкий подтянутый майор – Александр Опарин, заместитель командира части по воспитательной работе (замполит по старинке).
— Мы журналистам всегда рады. Что хотите узнать?
— Всё! Про часть. Про условия для военнослужащих. С ребятами неплохо бы поговорить…
— Сейчас устроим, – обещает Александр Юрьевич и быстро отдаёт несколько распоряжений.
Армия – она и в Африке армия: через десять минут всё готово. В штабной палатке сидят военнослужащие, готовые показать условия проживания и ответить на любые вопросы.
27-летний гвардии сержант Александр Веприков пошёл в часть не задумываясь. Он из Алексеевки – и к дому близко, и зарплата подходящая. Плюс возможна военная ипотека.
«Срочку» я служил в Москве. Потом работал на гражданке, высшее образование получил. У меня в Валуйках супруга работает. А тут вдруг часть сюда передислоцировали. И на пункте отбора предложили пойти на контракт. Должность – командир отделения артиллерийской разведки. Сразу согласился и пока не жалею. Я и на срочной службе командиром отделения был, так что работу знаю. И радует, что коллектив хороший подобрался».
Аркадий Габозян – тоже сержант и тоже местный контрактник, из Шебекинского района. Служит старшим наводчиком орудия. «Срочку» отбывал ещё десять лет назад – и вот в 31 год вновь решил связать жизнь с армией. Аркадий показывает модуль, в котором проживает: уютная комната на шесть человек, кровати, тумбочки.
«Хотим командование попросить, чтобы телевизор разрешили, – говорит сержант. – А так практически всё есть. Умывальники, туалет, душевые… Даже машинки стиральные. Условия замечательные, хоть и в поле живём».
— Но контрактникам можно ведь и в городе жить?
— Да, даже часть квартплаты компенсируется. Но зачем? Смысла пока не вижу.
Наконец знакомлюсь и со срочником – Владиславом Мамедовым из Самары (кстати, с осени в часть будут также направлять белгородских срочников). Владислав – старший наводчик миномёта, в бригаде почти год.
— Что за миномёт?
— 82-миллиметровый.
— Часть нравится?
— Нравится. Вообще, хотел служить – и не разочаровался.
— А кормят как?
— Отлично! Даже конфеты, молоко и кофе дают.
— На дембель домой?
— Да знаете, думаю на контракт остаться. Нас здесь трое земляков, и все хотим попробовать. В следующем году планирую поступить в артиллерийский институт. Хочу военную карьеру сделать.
Никак их фамилий
Современная армия отличается не только экипировкой. Прямо посреди части выловил солдата в боевом раскрасе – парень только с учений. Тоже дембель, со дня на день поедет домой. Служил в разведвзводе снайпером. Элита! Рассказывает, что нет нарядов по столовой – все сугубо служебные. В течение года очень много стреляли, занимались боевой подготовкой, тактикой.
Вслед за солдатом иду в разведроту. Ощущения: попал на съёмки боевика. Здесь ребята тоже в боевом раскрасе, в экипировке, словно вернулись с задания особой важности. Хотя так оно и есть: учения максимально приближены к боевой обстановке. Разведчики справились на отлично, весело обсуждают прошедшую репетицию. Над кем‑то подшучивают, кого‑то хвалят, не отрываясь при этом от чистки оружия.
Командир разведроты – худощавый, жилистый и невероятно подвижный 27-летний гвардии старший лейтенант. Военный в третьем поколении. Дед – фронтовик, отец тоже служил в мотострелковой части. Познакомиться с командиром непросто.
«Никаких фамилий. Я – разведчик, не положено мне фамилию называть. Поэтому зовите просто Владислав».
— Расскажете о своём подразделении, Владислав?
— Охотно. Подразделение входит в состав организационно-разведывательного батальона, состоит из трёх разведывательных взводов и отделения управления. Комплектуется контрактниками. Сейчас идёт перевооружение – до 2020 года на 70% переоснастимся.
— А если неофициально? Что‑то конкретно новое уже приходило?
— Можно и неофициально, – улыбается командир разведроты. – Пришли новые бронетранспортёры БТР-82. Серьёзная машина, мобильная, по огневой мощи превосходит предшественника. Поступают и новые автоматы, пулемёты, снайперские винтовки. Ну и самое главное, я считаю, боевое снаряжение «Ратник». Это модульные «разгрузки», новые бронежилеты, кевларовые шлемы. На шлемы разное оборудование прикрепляется: тепловизионные камеры, тактические фонари… Очень сильный комплект.
***
Выйдя за территорию части, обменялись с фотокором впечатлениями. Сошлись на том, что, если бы пришлось служить ещё раз, пошли бы сюда не раздумывая. Всё серьёзно, надёжно, достойно. Это гвардия. А гвардия – всегда элита.
Желающие поступить на военную службу по контракту могут обращаться по адресу: Белгород, пр-т Славы, 102, тел.: (4722) 32–88–53. E-mail: povsk-belgorod@mail.ru
Из рассказа майора Опарина об истории части:
«Часть боевая, со славной историей. 23-я мотострелковая участвовала ещё в боях на Халхин-Голе. А потом – Великая Отечественная: бои под Москвой, в Ржевско-Сычёвской, Орловской, Каменец-Подольской, Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской, Берлинской и Пражской операциях. За взятие городов часть получила ордена Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого. В 1942 году полку присвоили звание гвардейского – это высшее признание мужества и самоотверженности бойцов. За освобождение Можайска и Берлина полк был дважды награждён орденом Красного Знамени, а после освобождения польского города Петрокова получил наименование Петроковского.
Через боевые действия часть успела пройти и в новейшей истории. В 1994–95-х годах мотострелки штурмовали Грозный – попали в окружение, но сумели вырваться. Двое военнослужащих за бои на Северном Кавказе получили звания Героев Российской Федерации.
Сейчас в бригаде три мотострелковых батальона (разведывательный, танковый и батальон управления) и два дивизиона (реактивный и гаубичный артиллерийский)».