Не хватило одного шага… В 2016 году в олимпийском Рио пара Семёнов – Красильников заняла четвёртое место. С одной стороны, это пока высшее достижение отечественного пляжного волейбола, с другой – нет ничего обиднее, чем деревянные медали.
«СпортСмена» побеседовала с лидером олимпийской команды Константином Семёновым. 28-летний и весьма рослый – 210 см – выходец из «Белогорья-2» заключил контракт с главным белгородским волейбольным клубом и пытается вернуться с песка на терафлекс (специальный линолеум для спортивных площадок. – Прим. ред.).
— Константин, мы все помним ваш олимпийский полуфинал, в котором судья явно украл у вас пару очков в самый пиковый момент…
— Что было, то было. Мы играли с итальянской парой Лупо – Николаи, а судили нас бразильцы. Не могу утверждать с полной уверенностью, но было очень похоже, что судьи не хотели видеть нас соперниками их соотечественников, итальянцы больше им нравились в этой роли. В решающей третьей партии мы повели 2:0, и тут судья на вышке в упор не увидел касания противников и не дал нам оторваться. 3:0 в партии до 15 очков – уже много, и мы могли рассчитывать на медали. Но после первого «подарка» итальянцам последовал и второй, при розыгрыше последних очков…
— Наша федерация не протестовала? Или не хватило авторитетности?
— На обычных соревнованиях мы могли обратиться к супервайзеру турнира, но на Олимпиаде он мог вмешаться только по своей инициативе. Ну а насчёт авторитетности не мне судить. Напомню только, что наши женские пары тоже остановились на 4–5 м месте. Одной медали было бы достаточно, чтобы по‑другому оценивать наши команды и их перспективы. Мы бились и в матче за 3-е место, но уступили чемпионам мира-2013 Брауэру и Меувсену – 21:23 и 20:22. Счёт показывает, какая была борьба…
— Дабы читатели не сочли наших пляжников неудачниками, давай напомним и о победах?
— В том же 2016-м мы взяли серебро чемпионата Европы. Кстати, уступили в финале с тем же счётом 1:2 тем же самым итальянцам. Очень приятно было выиграть и московский Большой шлем.
— Можешь ранжировать своих напарников по их роли в твоей карьере?
— Вячеслав Красильников, Ярослав Кошкарёв, Сергей Прокопьев, Дмитрий Барсук. Обычно мы меняем состав не чаще фигуристов, но были травмы, другие обстоятельства…
— Например, финансовые обязательства перед семьёй. Всё же в «классике» зарплаты посолиднее.
— С этим не поспоришь. С женой Мариной мы одноклассники, из белгородской 13-й школы. Теперь уже дочке год и десять месяцев, хочется для неё самого лучшего.
— Девочка ростом в папу?
— Дочка уже выше метра, но папа этот рубеж превзошёл в годовалом возрасте.
— В Интернете пишут, что твоя родина – город Токмак, что отец волейболист, а мама – баскетболистка…
— Токмак – городок в Кыргызстане, я его совсем не помню – малышом увезли в Смоленск. Рост наследственный: отец – 195 см, мама – 193.
— За семь лет в пляжном волейболе в организме происходят изменения – по‑другому работают мышцы, связки. Как объяснить простому болельщику сложность перехода с песка на терафлекс?
— Напишите: это всё равно что босиком прыгнуть на бетонную плиту. Упрощённо можно так сказать.
— Резкий переход чреват травмами?
— Конечно. Я планировал после Сургута сразу приехать в Белгород, где меня ждали. Но там не дали времени на адаптацию, захотели от нового игрока всего и сразу. Итог – разрыв икроножной мышцы…
— Не будем заканчивать на минорной ноте. Расскажи какую‑нибудь забавную историю из карьеры. С высокими спортсменами они часто происходят.
— Как‑то мы с Сашей Лихолетовым летели на маленьком и тесном самолёте испанской компании «Иберия». Нас посадили друг напротив друга, и колени ну никак не вмещались. В итоге мы вытянули ноги в проход, но не учли, что доктор дал нам неслабое снотворное. Когда народ стал гулять по салону, наши ноги и отодвигали, и перешагивали, и, наверное, пинали. А мы ничего не чувствовали – снотворное классное. Короче, сошли мы с борта с множеством синяков на конечностях. Хорошо ещё, никто всерьёз не пнул…
Остаётся пожелать Косте удачного возвращения в «классику». Перед глазами есть удачные примеры: это удалось экс-белгородцу Игорю Колодинскому. Но он связующий и совсем не такой высокий. Зато если Семёнов перестроится, «Белогорье» получит высоченного доигровщика.