Несмотря на то что в вузах и общежитиях есть система безопасности с камерами наблюдения, дежурными и сотрудниками охраны, инициативные группы объединяются для патрулирования территорий студгородка. Студенты рассказали, зачем им нужна собственная надзорная структура, об их взаимоотношениях с властью и балансе между свободой и контролем.
Дружинники возвращаются
Оперотряды есть во всех вузах Белгорода и широко распространены по стране. Это студенты-добровольцы, которых устав наделяет особыми полномочиями: при необходимости они имеют право проверять у студентов документы, осматривать комнаты на предмет наличия алкоголя, запрещённых электроприборов или посторонних людей, требовать соблюдения санитарных норм, тишины.
Чтобы вступить в отряд, парни и девушки пишут заявление и проходят собеседование с участковым полиции, на территории которого расположен студгородок. Затем получают удостоверение и форму и ежедневно с 21:00 до 2:00 дежурят в общежитиях. Первую половину смены они наблюдают за студентами на вахте: трезвые ли, не проводят ли посторонних.
В полночь начинаются рейды по этажам. Если слышен громкий смех, музыка, галдёж вечеринки, жалуются соседи – сотрудники вмешиваются, чтобы навести порядок. Могут ограничиться воспитательной беседой, а в случае серьёзных конфликтов применить более строгие меры: вызвать дежурного вахтёра, участкового, сотрудника вневедомственной охраны. Обо всех происшествиях пишутся докладные начальнику комплексной безопасности, подкреплённые показаниями свидетелей и жалобами потерпевших. Если конфликты повторяются, нарушитель может быть выселен.
В БГТУ им. Шухова с 1994 года работает отряд «Грифон». Майор Виталий Московченко, старший участковый отдела полиции № 1, в прошлом году не без помощи отряда раскрыл 9 преступлений и выявил 160 административных правонарушений.
«Ребята из дружины серьёзно поддерживают в работе и даже помогают полиции искать без вести пропавших. Одному полицейскому физически не под силу обеспечить безопасность студентов. Ежедневные рейды привели к тому, что количество нарушений постоянно снижается, в студгородке спокойно. Студенты сами боятся нарушать правила, потому что знают: придётся нести ответственность».
В БелГУ оперотряд «Пегас» был создан в 2014 году по инициативе студсовета.
«Мы считаем, что если ребята сами готовы и способны заботиться о своей безопасности, поддерживать порядок – это правильно, – комментирует Вероника Смирнова, начальник управления по связям с общественностью и СМИ вуза. – Мы открыты к диалогу: если студенты чем‑то недовольны, они могут анонимно написать ректору через форму на сайте или публично на форуме. Однако жалоб от студентов не поступает. Пожалуй, единственное на моей памяти обращение от студентки журфака было перед Новым годом, но конфликт уже улажен».
Чувствуйте себя, как дома
«Это мой дом, пусть и временный, и никто не должен проверять меня, иначе я не могу чувствовать себя спокойно и безопасно, – считает студентка института межкультурной коммуникации и международных отношенийЮлия Буковцова. – Приходится запираться на ключ: если дверь не закрыта, могут войти без стука, не открываешь – начинают стучать, дёргать ручку. Причиной визита может быть всё что угодно – горящий свет, разговоры после одиннадцати. Но это ведь не значит, что мы пьём или кутим? Можем готовиться к экзаменам, отдыхать, смотреть кино. Согласна, нужно уважать право соседей на отдых, но всегда можно договориться, зачем для этого нужны охранники? Ещё могут обнюхать на вахте, проверить сумки, если покажется, что ты нетрезв. Если начинаешь возражать, то ребята сразу занимают агрессивную позицию, что, естественно, вызывает ответный негатив. Мне кажется, они скорее напрягают, создают ненужное давление и чувство контроля».
Полина Белякова, та самая студентка факультета журналистики БелГУ, живёт в общежитии № 2 пятый год. В декабре произошёл конфликт, который вышел за пределы общежития. Полина проснулась в полвторого ночи от сильного шума в коридоре: ребята из отряда настойчиво стучались к девочкам через пять комнат от неё. Спустя несколько минут Полина не выдержала грохота и вышла в коридор, одновременно открылись двери соседних комнат.
«Меня возмутили шум и грубость. Парни утверждали, что учуяли запах перегара через закрытую дверь, поэтому начали туда ломиться. Девчонки не открывали: к ним ночью стучат семеро парней, страшновато вообще‑то. Вызвали вахтёра с ключом и собрались открыть дверь, осмотреть комнату. Я требовала прекратить этот процесс, и мы поскандалили. Думаю, достаточно было просто извиниться за шум, но они довольно резко посоветовали мне не выделываться и предупредили, что, если я пожалуюсь, у меня будут проблемы».
Я обратилась к Виталию Петренко, начальнику 2-го отдела управления комплексной безопасности, надеясь, что он решит проблему, но это не помогло. Меня стали приглашать на воспитательные беседы то с одним, то с другим руководством, хотели переселить в другую общагу, пока я не оказалась в кабинете участкового Фёдора Стояненко. Он сообщил, что на меня есть жалобы, на основании которых мне грозит административная ответственность.
Семеро ребят, с которыми мы живём под одной крышей, каждый день видимся и здороваемся, написали, что я материлась во время конфликта. Но это неправда! У меня есть обратные показания свидетелей, диктофонная запись, но меня пугает, что при желании они смогут доказать обратное: я увидела докладную от парня, которого вообще не было на этаже в ту ночь. Зачем он это сделал? У меня нет ответа. Для меня это жуткий стресс. Нужно сдавать сессию, работать и параллельно думать, как защититься от нападок только из‑за того, что я высказала недовольство».
Во имя общего блага
«Мы всегда действуем строго по уставу и в рамках закона, – объясняет Алексей Тиняков, командир отряда. – Это был обычный обход. Дежурная пришла зафиксировать факт конфликта, есть докладные об аморальном поведении Полины – она материлась, грубила дежурной. Странно звучат слова, что есть показания от постороннего человека. Если написал, значит, он там был. Разве как‑то доказано, что его не было?»
Фото Ольги Алфёровой
Алексей – студент юрфака, стал командиром в феврале, проработав до этого два года. Он наравне с напарниками дежурит каждые три дня, без праздников и выходных. За смену они получают небольшое вознаграждение в 180 рублей, но в отряд идут не ради денег.
«Здесь люди, которые хотят обеспечить комфорт и безопасность для всех. Считаю, что без отрядов в общежитии царила бы анархия, самоконтроль в данном случае не работает. Девушки с парнями не будут разбираться, соседи друг для друга не авторитет. А нас уже спокойно встречают, я и сам с пониманием относился, когда ко мне приходили с проверкой: если я ничего не нарушаю, то не проблема открыть дверь и показать комнату».
— Обязаны ли студенты выполнять ваши требования?
— У нас нет требований сверх общих для всех правил. Мы можем постучать в любую комнату, но если нас не пускают, не имеем права заходить без разрешения. Студенты не обязаны открывать, и мы соблюдаем это право. Без их согласия мы можем открыть комнату с вахтёром только в экстренных ситуациях – пожар, драка и прочие опасные происшествия. Осмотр сумок мы не можем проводить ни в коем случае. Любые жалобы можно подкрепить или опровергнуть: на вахте и в коридорах есть видеокамеры.
— Некоторые жалуются на грубость и агрессию.
— Крайне редко бывает, чтобы ситуация переросла в конфликт. Мы привыкли сотрудничать. Студент, у которого есть жалобы на работу отряда, всегда может прийти ко мне, я разберусь, или в службу безопасности вуза, к заместителю декана по социальной работе, к ректору, в конце концов.
— Были случаи, чтобы кто‑то злоупотребил своей властью и покинул отряд?
— Я бы не сказал, что у нас больше прав, я не чувствую властных полномочий. Мы обычные студенты, нас точно так же проверяют, заходят в комнаты. Поймите, мы это делаем не для себя, а для всех, это как бы общественный заказ для всего студгородка.
Об этом не спорят
Отношения студентов и оперотрядов, в общем, похожи во всех вузах.
«Каких‑то особенно серьёзных происшествий пока что не было, – рассказывает студентка БелГАУ Юлия Гордеева. – Не думаю, что своими силами можно сохранить порядок, особенно если ты маленькая хрупкая девушка, которую мало кто будет слушать. А наши опера – довольно крепкие и высокие парни, которых лучше послушать, чем получить от них. Поэтому на первых этапах опера обходятся без угроз, но многие знают, что с ними лучше не спорить, поэтому просто затихают без вопросов».
«Я живу в общаге всего полгода, но данная организация, как мне кажется, очень полезна, – уверена первокурсница БГТУ им. Шухова Полина Захарова. – Перегибов не замечала. Ребята просто ходят по комнатам, интересуются, всё ли хорошо, как обстоят дела в секции, как ведут себя соседи и т. п. Организация действительно следит за порядком, надеюсь, так будет и дальше».
А выпускница вуза Виктория Ямщикова не смогла ужиться с сотрудниками оперотряда «Грифон» и покинула общежитие.
«Мой молодой человек отказался открыть рюкзак на вахте, и его не пустили в общежитие. Я начала возмущаться, что это незаконно, мы долго препирались, но рюкзак всё‑таки осмотрели и нашли там закрытую бутылку пива. За первый же проступок парня выселили из общежития, а ко мне в секцию стали заходить каждый день – не только в часы обхода, но и днём. Я пробовала поговорить по‑человечески, но всё впустую. В итоге сама съехала, постоянные проверки доконали меня. Были случаи, когда ребят не пропускали на вахте, и, чтобы не ночевать на улице, они лазили через балкон. С операми лучше дружить: если не споришь и во всём потакаешь, к тебе нормально относятся. Они на хорошем счету, гордость вуза, им больше доверия. При мне никто никуда не жаловался: боялись последствий».
Игра без победителей
В диалогах со студентами обнаружилась интересная вещь. Наедине, в приватной беседе, они охотно делятся мнением – хвалят и критикуют, рассказывают истории. Но это в кулуарах. Недовольство – только про себя.
Практически никто из недовольных не пробовал привлечь руководство к решению проблем: не стало бы хуже, не потерять бы место в комнате. Только так не бывает. «Само» всё не станет хорошо. Сотрудники оперотрядов приносят пользу, и в их работе могут быть неполадки. Критика – инструмент развития.
Когда не хватает духу отстаивать свои права, высказываться вслух – начинаешь привыкать к дискомфорту и оправдывать его. Давление становится нормой и кажется, что по‑другому быть не может. Кто‑то хочет проверить твой шкаф? Пожалуйста. Узнать, почему ты не спишь в два часа ночи? На здоровье. Открыть дверь, когда не ждёшь гостей? Добро пожаловать. И докладные на соседей и однокурсников – атрибут вроде бы ушедшей эпохи – тоже становятся нормой.
Достаточно взрослые и самостоятельные люди искренне полагают, что для комфортной жизни нужен не самоконтроль и умение договариваться друг с другом, а специальная силовая структура, которая возьмёт контроль на себя. Люди с юности начинают верить, что запреты, заборы, некто в форме и проверки – это для их же безопасности. Люди рады тому, что их защищают – от себя самих.
Во время знаменитого Стенфордского тюремного эксперимента 24 случайных человека жеребьёвкой поделили на надзирателей и заключённых. Участники довольно быстро приспособились к своим ролям и будто забыли, что это всего лишь игра. С первого дня возникли конфликты, охранники быстро перешли к жёстким и изощрённым наказаниям, заключённые проявляли покорность, подавленность и страх. В результате учёные увидели: «надзиратель» совершит всё что угодно, если за ним стоит идея, поддержанная авторитетом, обществом и государством. «Заключённый» из самозащиты любую крайность признает нормой. Ситуация стала критической, эксперимент остановили через шесть дней. Но мы всё никак не перестанем экспериментировать.