Размер шрифта:
Изображения:
Цвет:
07 сентября 2015, 11:14
 Катерина Шаронова 4231

Писатель Владислав Резников: Я захотел писать, когда прочитал Стивена Кинга

Обозреватель «Белгородских известий» Катерина Шаронова поговорила с белгородским прозаиком о его первой, недавно изданной книге

Писатель Владислав Резников: Я захотел писать, когда прочитал Стивена Кинга Владислав Резников. Фото Вадима Заблоцкого
  • Катерина Шаронова
  • Статья

Со 2 по 6 сентября в Москве проходило самое знаковое из культурных событий начала осени. На ВДНХ работала Международная книжная выставка-ярмарка. Более 400 издательств России и зарубежья представили здесь свои бестселлеры и новинки. Среди последних и книга «Знаки Пустоты». Её автор – молодой белгородский прозаик Владислав Резников.

«Знаки Пустоты» – книга первая для Влада Резникова. Первая, которую издали. Одноимённая повесть, повесть «Осень Катерины» (2005), маленькая повесть «Другая другая жизнь» (2012) и десять рассказов (2000–2011) – вот, что составило 343 страницы буквально на днях увидевшего свет издания. Пока «Знаки Пустоты» смогли оценить посетители столичной выставки-ярмарки. Совсем скоро книга попадёт на книжные прилавки Москвы. В ноябре, планирует автор, её представят в Белгороде. Она разойдётся по белгородским библиотекам.

А пока мы открываем для себя новое имя литературного ландшафта нашего региона. В общем-то, называть его новым с моей стороны не вполне корректно. Новое разве что для широкой читательской аудитории. Между тем творческая биография Влада насчитывает 15 лет. Он один из самых интересных прозаиков молодого поколения. Причём не только в масштабах Белгорода. Его стихи и проза выходили в различных литературных сборниках – литстудии «Слово» (Белгород), «Берега России» московской писательской организации, «Новые писатели России» (Фонд социально-экономических и интеллектуальных программ), литературных журналах: «Московский вестник» (Москва), «Луч» (Ижевск), «Вайнах» (Грозный), в русскоязычном журнале «Венский литератор» (Вена)… А «Знаки Пустоты» – ещё одно и более весомое тому подтверждение.

«Смерть» – только начало

2000-й. 22-летний Резников только окончил институт (Голицынский военный институт погранвойск). Уволившись с военной службы, он возвращается в родной Белгород. Совершенно случайно от знакомых к нему попадает альманах творческих союзов Белогорья «Светоч», на последней странице которого Влад находит адрес литературной студии «Младость» (руководитель – поэт Людмила Брагина). Отсюда он и начинает своё осознанное движение на пути творчества.

В тот же год Резников пишет «Смерть». Первый состоявшийся, по собственным ощущениям автора, рассказ о преодолении страха перед смертью, о том, что к смерти нельзя быть готовым, что главный переход случится незаметно для нас, настолько он естественен. Его публикует газета «Наш Белгород», чуть позже альманах «Светоч». Спустя годы он появится на страницах литературных журналов Москвы и Грозного… И, наконец, войдёт в «Знаки Пустоты».

– Влад, насколько я знаю, вы позиционируете себя как писатель-реалист?

– Да, но всё больше в последнее время. Иду к этому обретая новые литературные ориентиры. Признаюсь, читать русскую и зарубежную классику, советскую и современную российскую прозу я начал будучи уже взрослым. Моё запоздалое знакомство с Сэлинджером полностью перевернуло с ног на голову моё представление о собственном творчестве. Как если бы я всё это время писал вслепую и только теперь прозрел. А прочитав однажды «Санькю» Захара Прилепина и «Елтышевых» Романа Сенчина, я не пропускаю ни одной новой книги этих писателей. Понятность и честность языка романов и рассказов Прилепина, правда жизни текстов Сенчина – безусловные достоинства, которым хочется научиться и которые надо развивать.

– Но при этом «Смерть» и многие другие из ваших сочинений сближают вас с писателями «магического реализма»…

– И это правда. Впервые я захотел писать, когда прочитал Стивена Кинга. И ориентировался именно на своеобразие его представлений о страхе, о тайне, о чём-то тёмном, неизвестном, что можно только додумать, догадаться, дофантазировать. Не ужас вызывать в читателе мне хотелось, нет. И не фэнтези писать. А нечто с налётом неизведанного. Ряд моих рассказов именно такие. И некоторые из них есть в новой книге. Скажем, «История полковника Тарасова».

Один вечер. Один случайно услышанный рассказ. Два человека, никогда не знавшие друг друга, но связанные тайной странного портрета, пересекутся в одном времени и пространстве. Прошлое одного из них прольёт свет на будущее другого. Сюжетная тайна – основообразующий элемент «Истории полковника Тарасова», как и многих других произведений Резникова. Писатель обнаруживает скрытую от глаз обывателя магическую реальность и реалистически описывает её. Соотносит реальное с чудесным и органично вплетает фантастический мотив в предельно бытийный обыденный мир, символически преображая его.

«ЗП»: история одной повести

В центре повествования «Знаков Пустоты» – молодой мужчина, принадлежащий поколению тридцатилетних. Кто он и что с ним происходит? В отличие от героя «новой драмы», например, герой Резникова социально успешен, хорошо вписан в систему общественных представлений и координат. Но благополучие только внешнее, внутри – тотальная пустота. До конца осознав, что живёт прошлым, он начинает искать смыслы в настоящем, искать себя настоящего.

– Как появилась повесть «Знаки Пустоты»?

– Бывают тексты, которые ты знаешь с самого начала, их нужно просто грамотно записать. А есть другие, что ведут автора. «Знаки Пустоты» – как раз один из таких. Я писал и не знал, во что всё выльется, не видел и намёка на развязку. До последней точки не подозревал, что она последняя. Но как только её поставил, понял: «Всё, конец!» Сначала я влёт написал примерно треть текста. Потом отвлёкся и поймать эту волну снова не смог. Последовал большой перерыв. Полгода, а то и больше – ни строчки. И только когда стали поджимать сроки, нужно было отправлять материалы на форум «Липки», я завершил «Знаки Пустоты» (2013).

– А как проходит форум? И какую роль он сыграл в вашей литературной деятельности?

– Организует «Липки» Фонд СЭИП при участии Минкультуры России. Сюда после конкурсного отбора приезжают молодые литераторы (до 35 лет) из всех регионов России и других стран, но пишущие на русском. Здесь проводят мастер-классы прозы, поэзии, драматургии, литературы для детей, литературной критики.

Форум позволил мне стать частью большого литературного общения, которое, я уверен, будет продолжаться ещё долгие годы. Благодаря «Липкам» я побывал на мастер-классах выдающихся писателей: Леонида Юзефовича, Андрея Волоса, Вячеслава Пьецуха, Германа Садулаева... И посетил творческие встречи с Захаром Прилепиным, Романом Сенчиным, Владимиром Маканиным. Познакомился и поддерживаю тёплые отношения со многими уже известными прозаиками моего поколения, среди них – Платон Беседин, Ильдар Абузяров, Валерий Айрапетян, Алиса Ганиева...

К слову, о «Липках» мне рассказала Алиса. В 2005-м, впервые отправив туда и прозу, и поэзию, я сделал ставку именно на стихи, ведь с них когда-то начинал. Но пригласили на прозу. Я выбрал прозаический мастер-класс журнала «Знамя». Его преподавали прозаик и сценарист Марина Вишневецкая и литературный критик Андрей Немзер. С тех пор я сознательно отошёл от поэзии, полностью разделив мнение, что поэзия – это особое состояние души, а проза – это особое состояние мозга. Когда я понял, что мои стихи не льются из моей души, что я делаю их как прозу, то есть думаю над ними, конструирую, то решил, что целенаправленно писать поэзию не буду.

За десять лет моего участия в форуме я обрёл множество друзей-литераторов. Все мы коллеги, но одновременно и читатели, и критики, и редакторы друг друга. Мы свободно обмениваемся текстами, совершенствуем их. А порой благодаря нашему общению получаем новые выходы на публику. Скажем, меня печатали в журналах и газетах от Сибири до Санкт-Петербурга.

– Как оценили «Знаки Пустоты» на форуме?

– В 2013-м я привёз рукопись на мастер-класс прозы журнала «Октябрь». Вели его  известный писатель Евгений Попов и литературный критик Валерия Пустовая. Обсуждение вышло очень бурным, но в результате все участники дискуссии сошлись в том, что что-то удалось больше, что-то меньше, но пока «Знаки Пустоты» – материал, над которым надо ещё много трудиться. Последнее слово было за Поповым: «Рукопись можно издавать, но прежде – очень сильно редактировать».

– И вы довели дело до конца.

– Да. Мне понадобился ещё год. Я правил рукопись, многое удаляя и многое дописывая, но уже прицельно. Советовался с людьми, кому доверяю в вопросах литературы. И вот на 14-м форуме Евгений Попов оценил мой труд, отметив, что я «не впал в тяжкий грех уныния», а взялся за работу и привёл текст в порядок. И «Знаки Пустоты» получили рекомендацию – издать отдельной авторской книгой. Наконец, Фонд СЭИП издал её.


Ваш браузер устарел!

Обновите ваш браузер для правильного отображения этого сайта. Обновить мой браузер

×