– Александра, когда Вы впервые услышали музыку карильона, какой она Вам показалась?
– В 2009-м я поступила в Санкт-Петербургский государственный университет на кафедру старинных инструментов, где изучают орган, клавесин и карильон. Наш профессор Йозеф Виллем Хаазен – человек, которому мы обязаны возрождением карильонного искусства в России, – привёл нас в Петропавловскую крепость.
В башне собора Святого Петра и Павла я впервые увидела и услышала карильон. Мы слушали его изнутри, из так называемой будки карильониста. Лавина звуков, мощь и лёгкость одновременно, – карильон очаровал мгновенно. И сразу же желание играть на нём возникло. А после случилось знакомство с петергофским «набором колоколов и колокольчиков». Он расположен в парке, и, когда внезапно слышишь его, но ещё не видишь, откуда доносится звук, кажется, будто заиграл воздух – невесомо и хрустально. Словом, у каждого карильона – свой характер. Петергофский и белгородский чем-то в этом смысле похожи.
– Да, Вы ведь уже выступали в нашем городе (декабрь 2013-го) и можете оценить белгородский инструмент.
– Помня о таком радушном приёме в прошлый мой приезд, я с удовольствием возвращаюсь в Белгород. Ваш карильон, безусловно, отличается от того, на каком я привыкла играть (от петропавловского), но очень приятно звучит. Что мне ещё понравилось? Необычно было сидеть прямо перед колоколами и так близко к публике во время концерта.
– На сегодняшний день в России три карильона. Но скоро появится и четвёртый. Где его установят?
– Совсем скоро этот инструмент займёт своё место во Дворце Меньшикова на Университетской набережной, рядом с СПбГУ. В первую очередь он предназначен для студентов университета, хотя будет использоваться и как концертный. Как и все русские карильоны, его создаёт нидерландская Королевская колокололитейная компания Petit & Fritsen – большинство колоколов уже готовы. Подобно белгородскому, он будет мобильным.
– Насколько я понимаю, этими вопросами и занимается фонд «Русский карильон». А что ещё входит в цели и задачи вашей организации?
– Всё, что прямо или косвенно связано с карильонной музыкой в нашей стране – установка новых инструментов в других городах России, поддержка русских карильонистов, организация их гастролей по России и за рубежом, организация и проведение конференций, мастер-классов для них, выпуск и распространение аудио- и видеосборников карильонной музыки.
– И, конечно, международный фестиваль «Музыка над городом» (в рамках которого неоднократно выступал белгородский карильонист Тимур Халиуллин)?
– Да, конечно. И последние пять лет я наблюдаю, как у карильона появляется всё больше поклонников – сформировалась большая постоянная аудитория «Музыки над городом», постепенно он стал одним из любимых летних фестивалей Северной столицы.
– А как возник «Русский карильон»?
– Фактически фонд существовал с 2001-го, когда восстановленный карильон снова зазвучал в Петропавловской крепости. Но несколько лет назад Йо Хаазен задумал придать ему статус официальной организации. Необходимость эта была очевидна – так мы могли бы представлять интересы русских исполнителей на более высоких уровнях, и не только в России, но и в мире. И вот минувшей весной на одном из собраний русские карильонисты, наконец, решили официально зарегистрировать фонд.
– Судя по программе концерта, Вы представите генезис фламандской карильонной школы – от музыки первого композитора для карильона Якоба ван Эйка до композиторов XVIII (Матиас ван ден Гейн), XIX и XX века, кроме того, прозвучат народные мелодии Фландрии?
– Да, я исполню оригинальную музыку для карильона. В этом году посетила Бельгию и заново открыла для себя великолепие музыки Жефа Денейна, Матиаса ван ден Гейна, Стафа Нееса. В композициях этих выдающихся фламандских композиторов-исполнителей максимально раскрываются выразительные и технические возможности карильона. А светлые и мелодичные народные песни Фландрии – то, с чего начиналась и из чего черпала вдохновение карильонная культура. Так что белгородские слушатели смогут в некотором роде побывать на родине малинового звона, ведь именно его они и услышат на моём концерте.
– А корректно ли говорит, что традиция, которую Вы представите, – самая важная для карильонной музыки в целом?
– Давайте порассуждаем. Фландрию называют родиной карильона. И музыка фламандских композиторов-карильонистов – то, что раскрывает спектр выразительных возможностей нашего инструмента, та основа, на которой мы учимся, как для него сочинять. Подчеркну и тот факт, что Жеф Денейн в 1922-м учредил Королевскую школу карильона, тем самым положив начало образованию в этой области.
– К слову о сочинительстве… Вы сами музыку пишете?
– Нет, но иногда импровизирую. Импровизация, кстати, занимает важное место во фламандской карильонной традиции. Скажем, многие сочинения Жефа Денейна имеют импровизационную структуру.
– А кого из современных карильонных композиторов выделяете?
– Назову имена американцев Джона Кортера, Роберта Бёрнса и фламандца Кристиана ван Ингельгельма. И, конечно, Олеси Ростовской. Эта русская карильонистка создаёт очень много произведений для нашего инструмента.