Вот там, в старой дедовской хате я и увидел её – небольшую, пожелтелую от времени фотокарточку, прибитую гвоздиком к чисто выбеленной стене. На снимке стояли два бравых солдата. В длиннополых шинелях с башлыками, в серых папахах. У одного из них – высокого, усатого – на шинели две медали на георгиевских лентах и серебряный крест.
Мой дед – георгиевский кавалер
Кавалером «солдатского Георгия» был мой родной дед – Александр Андреевич Осыков. Он честно прошёл всю «германскую» – с августа 1914-го до смутных месяцев 1917-го, был трижды ранен и снова возвращался в строй.
Я не раз просил его рассказать мне про войну, показать Георгиевский крест и медали (они хранились в большом сундуке под висячим замком), но он – всегда озабоченный, хмурый –отмалчивался. Да и недосуг ему было возиться с внуком. Тяжкими были для крестьян послевоенные сороковые, да и последующие годы. Чтобы заработать «живую копейку» (в колхозе ведь любой труд «оплачивался» тогда «палочками» трудодней в артельной ведомости), он, уже пожилой, усталый, до рассвета отправлялся пешком за одиннадцать километров на кирпичный завод. Тяжко работал там и возвращался в сумерках…
Он рано, слишком рано ушёл из жизни, мой молчаливый дед, беззаветный труженик и отважный Георгиевский кавалер…
Фото из личного архива Бориса Осыкова
Поручик Крутиков
Вторая – заочная – встреча с ещё одним земляком – участником Первой мировой войны произошла гораздо позже. Я был уже студентом-филологом и собирал материалы для своей первой книжки – о писателе Дмитрии Ивановиче Крутикове (1893-1932).
Фото из личного архива Бориса Осыкова
Окончив реальное училище в Старом Осколе, Дмитрий Крутиков поступил в Петербургский электротехнический техникум. После второго курса приехал на каникулы в родной город. Здесь тихим августовским днём слово «война» ворвалось в жизнь, властно её изменив.
Страна жила сообщениями с фронта. «Гибнут сотни людей. Они отдают жизнь за Русь, а я, полный сил, отсиживаюсь в тылу», – думал Дмитрий. Юноша решил уйти на фронт. Дома он никому не сказал об этом. Не дожидаясь конца каникул, уехал в Петроград (бывший Петербург) и подал просьбу об отправке на фронт. Добровольца Крутикова зачислили в Московский пехотный полк. В 1915-м присвоили звание поручика и перевели в действующую армию – в 553-й Новониколаевский полк, где он вскоре стал начальником службы связи. К поручику Крутикову был прикомандирован немолодой солдат Тихон Бутырин – крестьянин из села под Брянском.
Месяцами жили в земле, в глинистых ямах тянущихся на километры окопов. Редкие атаки чередовались с частыми артиллерийскими обстрелами. Потом получили приказ: перейти в наступление. На заре начался грохот канонады. Вдали среди тёмной паутины немецких заграждений взмётывались столбы взрывов. Резкие выкрики команд, из окопов выплескиваются русские цепи, катятся к месту недавних взрывов. Бегут во весь рост. Немцы открыли губительный огонь. Но, несмотря на потери, новые цепи сплошной лавиной неслись и неслись вперёд.
За шумом боя, ожесточёнными и отчаянными криками «ура» Дмитрий уже не слышал никаких команд, и сам бежал молча, увлекаемый общей массой. У проволочных заграждений всё перемешалось. Стали рваться немецкие гранаты, усилился ливень смертельного свинца. Одна из пуль ударила Дмитрия. Ещё не поняв, что ранен, он продолжал вместе со всеми продираться сквозь проволочную паутину, но вдруг слабость сделала ноги ватными… На помощь подоспел Бутырин.
Дмитрия отправили в госпиталь, в Москву. Кровь и страдания, которые он видел на фронте и здесь, в тыловом госпитале, не надломили его. Он с неожиданной отчётливостью понял: ни русским, ни немцам не нужна жуткая мясорубка… Она желанна лишь тем, кто раздул военный пожар, кто наживается возле этого чудовищного огня, сжигающего тысячи жизней. Огонь этот пылает уже на русской земле. И его необходимо остановить.
Почти месяц в госпитальной палате. И снова – передовая. Новое ранение – в обе ноги. И новое – на этот раз более тяжёлое – отравление немецкими газами. В Калужском военном госпитале он проведёт не один месяц. Здесь примет активное участие в организации Союза увечных воинов и станет его председателем. А потом заполыхает Гражданская война. И её он пройдёт от начала до конца. И о ней, о воинах и тружениках напишет – уже после войны – свои лучшие книги: «Люди конные», «Целина»…
Князь Касаткин-Ростовский
Ещё один земляк – участник Первой мировой войны – доблестный офицер русской армии, кавалер боевых наград и талантливый поэт князь Фёдор Николаевич Касаткин-Ростовский. Он родился в ноябре 1875 года в слободе Чернянка (по другим данным – в Петербурге). Служил в армии, в 1916-м произведён в полковники. И писал стихи.
Первые из них появились в печати в 1894 году. В 1900-м в Санкт-Петербурге издал первый сборник «Стихотворения». В 1913 предвоенном году написал слова для получившего огромную популярность вальса «Осенний сон».
В сражениях первой мировой князь Касаткин-Ростовский получил ранение и четыре контузии, был отправлен в госпиталь, но настоял на возвращении в строй. И повсюду – в блиндаже и в окопах, в деревенской избе и в иссечённой осколками снарядов, продуваемой стылыми ветрами рощице – заносил он в свою походную тетрадь возникшие строки:
Дождь пеленой нависнувший, как полог.
Дорога грязная. Печальный вид кругом,
Ни зги во тьме… И путь печальный долог,
Нельзя прилечь, на миг забыться сном.
Как тени смутные, без громких разговоров,
Идут солдаты мерною стопой,
Напрасно ищет ряд упорных взоров
Проникнуть в тьму, нависшую стеной.
Скрыпят повозки… Кони, озираясь,
Храпят во тьме… Дорога всем тяжка…
Дождь всё идёт. Чернеет мгла, сгущаясь,
Всё тонет в темноте… Вдали ни огонька…
Точная и красноречивая зарисовка фронтовых будней:
В окопах за сетью стальных заграждений
Печально и мрачно… День долго идёт.
Там ужас, в дни жарких кровавых сражений,
Там полно всё мелких, но нужных забот.
Забвенье удобств, блиндажи и солома,
Воронки снарядов и сырость кругом.
Мысль вечная: «Что-то теперь у нас дома?»
И мысль, как бы справиться лучше с врагом.
В окопах, свистя, завывают метели,
Их дождь заливает струёй ледяной,
И птиц полевых звонко слышатся трели
Над ними высоко весенней порой.
Ракеты их ночью во тьме озаряют,
Снаряды и пули над ними свистят,
И смерть, и страданье над ними витают,
И тайны их муки окопы хранят…
Но там, за рядами стальных заграждений
Есть русские души, простые сердца, –
Их мысль подбодряет в дни мук и сражений,
Что подвиг они доведут до конца,
Что Родине жизнь отдавая с любовью,
Другой у них веры и радости нет,
Что эти окопы, политые кровью,
Плуг мирный зароет… в рассвете побед.
А это увидел поэт-воин на фронтовой дороге, у маленькой деревни Крупец:
Вот беженец старый…
С ним мальчик и дочки,
В глазах отраженье тоски.
По грязи за ними плетётся корова,
В повозке весь скарб бедняков.
Сожгли их деревню… И долго без крова
Судьба им бродить меж лесов.
А там… где пылают безмолвные хаты,
За блещущей тихо рекой,
С утра и до ночи дерутся солдаты,
Там выстрелы, стоны и бой,
Там мука, отвага и смерти дыханье,
И кажутся грёзой и сном
Средь ужасов вечных и леса шептанье
И тишь полевая кругом…
«Тетрадь первая» его книги стихов «С войны (Листки походной тетради)» выйдет из печати уже в первый год войны. В последующие 1916-й и 1917-й годы появятся новые «Тетради» – вторая и третья…
Инженер Величко
В историю первой мировой войны достойно и прочно вошло имя ещё одного белгородца, выдающегося военного инженера Константина Ивановича Величко. Родился он 1 июня 1856 года в городе Короча в дворянской семье. В 1881 году окончил Николаевскую инженерную академию первым по успеваемости, его имя занесли на мраморную доску. Был оставлен при академии преподавателем. В 1890 году Константин Величко стал профессором академии по кафедре фортификации. С 1903 года – помощник начальника Главного военно-инженерного управления.
Константин Величко – автор многих научных трудов по фортификации. Под его руководством был разработан целый ряд проектов реконструкции важнейших военных крепостей на западных границах страны и на Дальнем Востоке. Он руководил проектом строительства крепости Порт-Артур, проектами укреплений Ляояна, Мукдена, Харбина.
Фото ofames.ucoz.ru
Русско-японская война огнём проверяла мысль и дело учёного. Величко – участник этой войны, генерал для поручений при главнокомандующем. За храбрость и мужество, проявленные в боях, был награждён двумя орденами и золотым оружием.
Во время Первой мировой войны Константин Величко – начальник инженеров 11-й армии, начальник инженеров Юго-Западного фронта. Предложил новую форму инженерного оборудования местности для наступления – «инженерные плацдармы». Впервые такой плацдарм был создан при подготовке знаменитого Брусиловского прорыва.
В феврале 1918 года Константин Иванович добровольно вступил в Красную армию, руководил инженерной обороной Петрограда. С марта 1918 года он – председатель коллегии по инженерной обороне государства при Главном инженерно-техническом управлении РККА (Рабоче-крестьянской Красной армии).
Белгородцы на Первой мировой войне
Воинами Первой мировой (Второй Отечественной) войны были:
авиатор, кинематографист Николай Анощенко (1894-1975);
генерал-лейтенант Андрей Астанин (1897-1960);
кавалер Георгиевского креста IV, III и II степеней З.А. Беспалов (1886-1947);
военачальник А.Н. Борисенко (1889-1939);
минный машинист линкора «Святой Евстафий» Г.Д. Горяйнов (1892-1918);
лётчик, авиаконструктор К.А. Калинин (1889-1940);
полный георгиевский кавалер А.С. Касатонов (1880-1968);
генерал-майор, Герой Советского Союза И.С. Лазаренко (1895-1944);
писатель М. Майский (М.С. Булгаков) (1889-1960);
генерал-майор медицинской службы П.В. Мандрыка (1884-1943);
генерал-майор медицинской службы Л.Р. Маслов (1895-1969);
генерал-майор, кавалер орденов Святого Станислава, Святой Анны и Святого Владимира
Н.В. Маслов (1837 – после 1917);
хирург, действительный член Академии медицинских наук СССР С.Р. Миротворцев (1878-1949);
герой Социалистического Труда А.К. Мирошников (1893-1967);
генерал-майор И.З. Пашков (1897-1981);
георгиевский кавалер К.П. Петрушков (1890-1969);
генерал-квартирмейстер штаба Юго-Западного фронта Н.И. Раттэль (1875-1938);
генерал-майор инженерно-артиллерийской службы А.М. Сергиенко (1897-1965);
вахмистр лейб-гвардии гусарского полка М.Е. Трунов (1881-1919);
генерал-майор И.М. Тынянских (1890-1964);
участник знаменитого Брусиловского прорыва, впоследствии генерал-майор П.В. Черняев (1897-1942);
подполковник медицинской службы, почётный гражданин Белгорода (1968) И.А. Чефранов (1892-1981) и ещё тысячи наших земляков - крестьян, рабочих, священнослужителей, мещан.