Революционный февраль
Эта революция началась массовыми антиправительственными выступлениями петроградских рабочих и солдат петроградского гарнизона. Стихийному порыву народа способствовало недовольство в верхах политикой царя Николая II. 27 февраля (12 марта) 1917 года всеобщая забастовка переросла в вооружённое восстание; войска, перешедшие на сторону восставших, заняли важнейшие пункты города, правительственные здания.
В результате Февральской революции Николай II отрёкся от престола и власть перешла к Временному правительству под председательством князя Георгия Львова. Практически одновременно революционно-демократические силы сформировали параллельный орган власти – Петроградский Совет, что привело к ситуации, известной как двоевластие.
1 (14) марта 1917 года новая власть была установлена в Москве, в течение марта – по всей стране.
Накануне
Наступивший семнадцатый год оптимизма населению Белгородского и окрестных уездов не внушает. Невесёлые сводки с фронтов мировой войны, гиперинфляция, нехватка продовольствия, разруха в управлении в головах – таков далеко не полный список постигших население неурядиц.
16 февраля крестьяне из грайворонского села Новостроевка, вооружившись кольями, отказываются поставлять хлеб для армии. Из Белгорода приходит указание вице-губернатора Штюрмера арестовать «главного подстрекателя – крестьянина Шапошникова – и других активных его пособников». Уездный исправник выполнить приказ не решается, поскольку понимает: достаточно одной искры – и начнётся народный бунт.
Бунт, впрочем, всё равно случается. Правда, поначалу не в белгородском селе, а в Петрограде и Москве. В самом конце февраля 1917-го в Белгород вдруг прекращают приходить поезда, а с ними и столичная пресса.
«Три дня ни газет, ни поездов, совершенно никаких слухов. Но чувствуется, что что‑то делается грозное», – констатирует машинист Коваленко из белгородского депо.
Фото с сайта belgorod.doguran.ru
Прибытие поезда
Наконец, эшелон приходит. На перроне его встречают жандармы Беляев и Сидоренко. Их тут же разоружают революционные солдаты – как и полагается, с винтовками и шашками. Разоружённые при всеобщем ликовании жандармы становятся для белгородцев символом начавшейся революции.
Жители Белгорода приветствуют падение самодержавия стихийной демонстрацией из нескольких тысяч человек. Цифра немаленькая: тогдашнее население города не превышает 30 тысяч.
В слободе Шебекино Белгородского уезда случается и вовсе курьёзный случай. Местного жителя, сообщившего о свержении царя, местный старшина заключает под арест. Газетная публикация его не убеждает:
«К чёрту газеты, земский начальник никаких распоряжений о государе не делал, стало быть, то, что ты говоришь, – смута, бунт».
Впрочем, преувеличивать революционный запал белгородцев не стоит. Опора большевиков – пролетариат – здесь относительно малочислен. В целом городской люд – это купцы, скотопромышленники, владельцы пищевых производств, офицеры царской армии и духовенство (Белгород с его 16 церквями, мужским и женскими монастырями – один из главных православных центров страны). Этим категориям граждан есть что терять: идеи социализма с обобществлением собственности им не близки. В сельской местности ситуация иная, но и здесь в большей степени прислушиваются не к большевикам, а к эсерам.
Мало того, на территории нынешней Белгородской области к началу Февральской революции нет ни одной большевистской организации. Не случайно впоследствии едва ли не основной движущей силой революции в Белгороде станут железнодорожники и солдаты.
Фото с сайта belgorod.doguran.ru
Вся советская рать
После победы Февральской революции в стране возникает двоевластие. На одном полюсе – Временное правительство, которое формирует исполнительные комитеты на местах. В Белгороде и Грайвороне такие исполкомы действуют с 6 марта.
Первым делом победившая сторона расправляется с теми, кто в глазах населения символизирует царизм. Под арест «в целях общественного спокойствия и личной безопасности» попадают курский вице-губернатор Штюрмер, начальник железнодорожной станции и глава жандармской охранки. Временный исполком из 60 человек в Белгороде возглавляет директор мужской гимназии Линсцер, определяющий свои политические взгляды как «народный социализм».
Несколькими днями позже аналогичные комитеты возникают в Старом Осколе, Короче и Новом Осколе.
«Короча. Образован комитет. Председатель Евдокимов, полиция разоружена, – по‑военному рапортует газета «Курский край». – Гарнизон присоединился к народу. Организуется в городе и уезде милиция. В уездный комитет населением избраны делегаты, по три от волости. Порядок образцовый».
На другом полюсе – Советы. В Белгороде Совет рабочих и солдатских депутатов формируют неделей позже, чем исполнительный комитет. Выборы проходят в здании театра «Орион» – том самом, в котором сто лет спустя разместят музей народной культуры. В Совет избирают представителей железнодорожников, мукомолов, типографских рабочих, учителей и солдат. Своё представительство получают поляки: в Белгороде располагается Польский запасной полк – около 4 тысяч человек (к осени их количество вырастет вчетверо).
В конце марта Совет солдатских депутатов формируют в Валуйском гарнизоне. Ещё чуть позже аналогичные советы появляются в Старом Осколе и Бирюче. В основном сформированные Советы подконтрольны меньшевикам и эсерам. Большевики здесь пока ещё в меньшинстве. Например, Совет рабочих и солдатских депутатов Белгорода возглавляет меньшевик Меранвиль де Сент-Клер, который, вопреки аристократической фамилии, впоследствии перейдёт в стан большевиков.
Фото с сайта belgorod.doguran.ru
Что дальше?
Уже в первые дни становится понятно, что две власти друг с другом договориться не могут. В исполнительных комитетах большинство составляют судьи, юристы, учителя, священники, доктора, купцы и земские служащие. Рабочие и крестьяне здесь в меньшинстве. До появления и распространения лозунга «Вся власть – Советам!» остаются считанные недели.
«А господа купцы как мародёрствовали раньше, так и в настоящее время, – пишет в Петроград жалобу старооскольский рабочий Василий Иванов. – Цены на предметы первой необходимости не только чтобы понизились, а, наоборот, ещё более повысились; так что ни комиссар, ни комитет не принимают к этому никаких мер; так что население и вообще рабочий класс недовольны на такие эксцессы, так как праздник подходит и ничего нельзя купить…»
В Валуйском уезде крестьяне поджигают имение Ладомировское, а также отбирают имения у помещиц Алисовой и Паниной. В слободе Волоконовка Бирючанского уезда вчерашние мирные землепашцы громят имение помещика Лосика.
Двоевластие не может продолжаться долго. Мало кто сомневается в том, что до завершения революции ещё далеко.
При подготовке публикации использованы материалы краеведческих изданий и фотоматериалы сайта belgorod.doguran.ru
Продолжение читайте здесь.