Сергей Бастаджян: «Для художника самое главное – быть честным»

Сейчас выставка Бастаджяна открыта в Центре молодёжных инициатив. Автор бывает там почти каждый день, с радостью общается со всеми посетителями. В один из дней работы выставки он провёл творческую встречу, на которой рассказал…

О начале пути

«Я всегда любил рисовать. По словам мамы, лет с трёх часами сидел над бумагой с ручками и карандашами. Но в художественную школу я не ходил. Рисовал в школьные годы, немного в колледже, а потом забросил это увлечение, потому что начал работать и работа отнимала большинство сил и времени. 

Профессия моя никак не связана с творчеством. Я по образованию радиоинженер, потом работал с автозапчастями, был проект-менеджером. В общем, рисование оставалось только в виде каракуль на полях во время телефонных разговоров. Потом я 10 лет жил в Москве, затем вернулся в Белгород и вспомнил, что мне всегда нравилась масляная живопись. Решил попробовать ради интереса. Тогда не было мыслей ни о продажах, ни о выставках – вообще ничего такого. Первые эксперименты начались в 2014 году. Мне было 33 года». 

Фото: Алина Михайлова

О первых выставках

«Я тогда снимал квартиру в центре и очень любил кофейню «Калипсо». Однажды я пришёл за кофе и увидел, что на стенах висят чьи‑то работы. Мне пришла в голову мысль: почему бы не показать и свои? Я узнал, кто владелец, познакомился, показал картины, они ему понравились. Через некоторое время родилась первая выставка.

Следующая была в выставочном зале «Родина». Туда я тоже пришёл сам, без приглашения, показал работы, мне предложили пространство в вестибюле. Я поднакопил картин и сделал выставку. И она прямо бахнула. Это было для меня большой неожиданностью. Все местные СМИ написали, меня позвали на съёмки программы «Завтрак со звездой», где я готовил какие‑то кексы… Попросили сделать художественный мастер-класс, в «Инстаграме» появились подписчики.
На самом деле, сейчас вспоминаю, поначалу было стрёмно. Вот тебе уже 33 года, ты самоучка и пытаешься вклиниться в новую стезю. Но я очень рад, что были люди, которые подбодрили, развеяли сомнения в себе». 

Фото: Алина Михайлова

О жанрах и поисках

«Я не очень хорошо разбираюсь в теории и названиях жанров, потому что у меня нет образования. Но под то, что я делаю, больше всего подходит слово «абстракция». Когда я начинал, это было что‑то классическое, я пытался рисовать небо, пейзажи. Но со временем пришёл к картинам-эмоциям.

Менялись и мои инструменты. Начинал я по классике, с кисточки. Потом активно стал использовать мастихины, пальцы. Строительные кисти – чудесная вещь. Потому что цену всего, что с приставкой «художественное», сразу можно умножать в несколько раз, а кисти – расходный материал. Есть у меня картина «Пятёрка», там я вообще рисовал обрезанным веником, делал розы. Однажды рисовал футболкой, измазал её всю в красную краску и прилепил на холст, посмотреть, как получится. На этой выставке есть картина «Слёзы» – там над маской вышивка.

Кстати, все мои картины есть на странице в «Инстаграме», если отмотать вниз, а потом обратно, можно проследить эволюцию моего творчества».

Фото: Алина Михайлова

О продажах

«Впервые у меня купили картину даже до первой выставки. Я растерялся, не знал, что так можно. Из «Калипсо» тогда купили две, дальше процесс пошёл без остановки. 

Мне не близко утверждение «Художник должен быть голодным», На мой взгляд, когда ты думаешь, поесть сегодня или купить краску, в этом нет никакой пользы. Возможно, если ты можешь своё страдание в какой‑то фарш перемешать и вылепить из этого творчество. Ну нет, всё равно плохо.

Когда я начинал, разные были ситуации в жизни, часто вообще не было денег. Но я выбрал для себя принципиальную позицию писать только на холсте и только хорошими красками, чтобы не думать, как краска себя поведёт, не порвётся ли холст. Чтобы сосредотачиваться только на сути творчества.

Можно ли в нынешнее время зарабатывать картинами? Смотря как в это вкладываться. Я в июле прошлого года уволился с последнего места работа и живу только творчеством. Это, конечно, вещь нестабильная, но пока мне удаётся обеспечивать себя только за счёт искусства».

Фото: архив Софьи Орешкиной
Софья Орешкина: «Ничего не мешает тебе стать интересной частью города»

О критике

«Чего я только не слышал: «Это какая‑то фигня», «Какую‑то полоску нарисовал», «Ты интерьерщик»… Но, если есть желание писать, надо научиться не обращать на это внимание. Потому что, если к критике прислушиваться, она начнёт оказывать влияние на твоё творчество, ты будешь подстраиваться, меняться. А мне кажется, для художника самое главное – быть честным».

Фото: Алина Михайлова

О насмотренности и ориентирах

«Не надо стесняться подсматривать, вдохновляться, этим все занимаются, в том числе дорогие художники и дизайнеры. Я пересматриваю тонны фотографий и картинок. Они создают насмотренность. Глаз может зацепиться за любую мелочь, деталь и вдохновить тебя на нечто новое, удивительное.

Что касается художников, мне больше нравятся современные. Я постоянно подписываюсь на новые аккаунты в «Инстаграме». К сожалению, имена не всегда запоминаю, у меня вообще плохо с именами. Я очень люблю художников, у которых смелая кисть. Иногда смотришь – просто мазок, но он до того классно сделан, что творческая зависть берёт: почему я до этого не догадался?» 

Фото: Алина Михайлова

О распорядке дня и вдохновении

«Я разгильдяй, и у меня нет какого‑то чёткого графика. Например, раньшея писал только с утра. Это было очень энергозатратно. Тогда картины мои были в 4–5 раз меньше, но почему‑то забирали очень много сил. Сейчас всё кардинально поменялось, и моя работа в основном переместилась в ночь. Включаю лампу, музыку – и погнал. 
Большинство моих работ были написаны без замысла, это когда кладёшь первые мазки, а дальше начинаются поиски. По времени это непредсказуемо. Иногда что‑то получается с первого раза, иногда дорабатывается месяцами.

Поначалу я чётко ставил перед собой задачи, что мне, например, до выставки надо написать 20 картин. Сейчас я даю себе больше свободы. Перед Новым годом у меня был затык: 2,5 месяца я не мог сделать ничего. У меня было три холста (я сейчас пишу 2–3 холста одновременно), и я их мучил-мучил, дошло до того, что один затёр почти до дыр. В какой‑то момент я перестал себя терзать, сделал перерыв недели полторы… Аза январь написал сразу 9 холстов. Я решил: не буду спугивать настрой, пока идёт – пусть выходит.

Фото: Алина Михайлова
Музейное закулисье: как в Белгороде рождаются художественные выставки

Мне не нравится долго писать. Я подошёл к холсту, выплеснул быстро, что чувствую, и всё. Корпения над элементами, нюансами – это не моя история. Но это не просто подошёл, что‑то ляпнул, и получилась картина. Даже если ты пишешь интуитивно, мышцами руководит мозг, и именно он посылает какие‑то сигналы, почему твоя кисть пошла именно туда. Тут как у любого художника: чем больше работаешь, тем больше удачных мазков получается. И чтобы рисовать на автомате, надо накопить груз опыта – тогда автомат заработает правильно.

Есть вещи, которые мне помогают настроиться. Сейчас вдохновения мне придаёт игра на гитаре. У меня их дома шесть штук, и, думаю, это не предел: мне они очень нравятся, даже чисто визуально. Но играть я тоже не учился и не умею в классическом смысле. Это не игра, скорее просто извлечение звука, тоже абстрактное, как и картины».

Фото: Алина Михайлова

О названиях

«У меня под каждой картиной в «Инстаграме» есть тексты, я пишу свои мысли. Они, как и сами названия, это такая игра в ассоциации. 

Я всегда общаюсь со зрителями, спрашиваю. Интересно послушать об их ощущениях, они всегда разные, в этом и прелесть абстрактной живописи. Самый показательный пример – моя картина «Полёт». Видения зрителей разнились от «это суицидальная картина» до «это про надежду». В этот раз я не повесил таблички. Решил, что и так хорошо, интересно: когда человека не направляешь куда‑то, он сам придумывает смыслы».

Фото: Алина Михайлова

О настроениях

«Любой творец – неважно, танцор он, режиссёр, или кто бы то ни был – в своём творчестве делает автопортреты, показывает в первую очередь себя. Через какие‑то истории, кино, искусство. Я не исключение. Я немного склонен к трагедии, я по жизни философ, думаю, именно этим наполнены мои работы. Но в них нет мрака, я даже специально не пишу, когда мне плохо. А почему работы мрачные? Просто мне нравится эстетика тёмного.

Раньше мне часто задавали вопрос, почему мои картины синие. Я отшучивался, что просто купил слишком много синей краски. На самом деле я люблю синий, особенно оттенок индиго. Но я постоянно пробую новые оттенки и то, что нравится, оставляю в палитре. Я, например, всегда любил коричневый, но ему в моих работах не находилось места. А потом прорвало, он дождался своего часа. Та же беда с жёлтым и красным: на душу ложатся редко. Но я всё равно покупаю, надеюсь, и их черёд настанет».

Фото: Алина Михайлова