Стихийный наблюдатель
В гости к метеорологу меня привело любопытство. Не так часто в наше время встречаются увлечённые энтузиасты. Их называют чудаками, но Александр Николаевич просто живёт по вдохновению. Электрослесарь по профессии (ныне уже на пенсии) и изобретатель-испытатель – по наклонностям.
Беседа со стихийным метеорологом чуть было не сорвалась – в Губкине у меня жутко разболелась голова.
«Ничего удивительного – атмосферное давление повышенное», – кивнул Александр Николаевич на баротермогигрометр, стоящий на верхней полке шкафа.
Так с порога разговор свернул в метеорологическое русло, и уже через пять минут я забыла о головной боли. Увлечение метеорологией, как выяснилось, началось у Рябова даже не с покупки этого несложного прибора, показывающего давление, температуру и влажность воздуха, а гораздо раньше, когда он учился в школе.
«Жили мы тогда на улице Горького. И я с трёх сторон квартиры повесил за окнами термометры, на солнечной и теневой сторонах дома, чтобы из их показаний выводить среднюю температуру. А потом, много лет спустя, как-то шёл мимо спортивного магазина и увидел в продаже баротермогигрометр. И решил: куплю!»
Фото Юлии Тимофеенко
Увлекательное баловство
Поначалу Александр Рябов и не думал фиксировать погодные показатели, но потом, уже в конце 1980-х, в обычной ученической тетради стал вести свой первый дневник погоды. За долгие годы наблюдений (с несколькими перерывами) таких дневников накопилось несколько штук.
«Никакой особой практической цели моё увлечение не имеет. Ну, разве что планы поездок на пляж или походов за грибами можно корректировать: ведь при падении давления и повышении влажности велика вероятность дождя. Да ещё младшему брату-каменщику подсказываю, какую погоду можно ожидать в ближайшее время», – с улыбкой рассказывает Рябов.
Знакомые Александра Николаевича считают такое увлечение баловством, но его это ничуть не смущает. Из года в год он расширяет область наблюдений. Сначала, помимо температуры и давления, которые замеряет трижды в день: утром до восхода солнца, в обед и вечером, он стал указывать в своих записях направление ветра. Для этого на крышах дома и мастерской, где трудился электрослесарем, Александр Николаевич установил самодельные флюгеры. Сориентировать их по компасу не удалось из-за местной магнитной аномалии, поэтому пришлось выставлять по Полярной звезде. А потом на глаза Рябову попался отрывной календарь с народными приметами, касающимися погоды, и он начал сравнивать их со своими наблюдениями:
«Конечно, 20 лет – это небольшой срок наблюдений, чтобы делать какие-то серьёзные выводы. Но кое-что совпадает. Когда это происходит, я в своих записях ставлю красную «звёздочку».
Фото Юлии Тимофеенко
Определённая неопределённость
Записывает Александр Николаевич и необычные погодные явления, например, многодневные проливные дожди или «невозможную» солнечную погоду при очень низком давлении. Так, например, 1 мая 1997 года в Губкине он впервые в жизни наблюдал интересное явление: после полудня вокруг солнца появилась окружность правильной формы в виде облачного кольца. Через час это необычное кольцо как бы растворилось, а солнце окружили обычные перистые облака, которые и до того присутствовали на небе.
Кстати, 13 марта, когда мы беседовали с губкинским наблюдателем погоды, по народному календарю был Василий Капельник. Народная примета относительно этого дня гласит: «Если южный ветер, а на улице капель – лето будет тёплым».
«Капели нет, но это потому, что снег на крышах уже растаял, а ветер сегодня переменных направлений. Так что ничего определённого по поводу весны, связанного с сегодняшним днём, предсказать нельзя. А вот 6 февраля – на Аксинью – было –3°, облачно, снежная пыль, а в народе говорят: «Какова Аксинья – такова и весна!» – рассказывает Александр Николаевич.
Сезонные прогнозы он делает осторожные. Но многие народные приметы говорят о том, что весна будет незатяжной и с грозами (по Емельяну и Григорию Нисскому), а лето – незасушливым, потому что, например, на Татьяну (25 января) было облачно. Иногда приметы противоречат друг другу, иногда совпадают. Поэтому стопроцентной определённости не добиться. Но Александр Николаевич к этому и не стремится. Он просто активно наблюдает за жизнью вокруг и получает от этого удовольствие.
Фото Юлии Тимофеенко
Кулибинская жилка
Круг увлечений Александра Рябова не исчерпывается ведением дневника погоды. Он любит изобретать, экспериментировать. Например, сконструировал арбузник – определитель спелости этих огромных ягод. Выводы можно сделать, сравнив параметры веса и диаметра арбуза. Или ещё смастерил простенькие приспособления для сбора фруктов с деревьев – из пластиковых бутылок. Ремонтирует он и разнообразную технику, самостоятельно «доводит до ума» приборы.
«Купил уже давно швейную машинку, да так и стоит, всё руки не доходят освоить пошив одежды. Хотя вот это (указывает на аккуратно висящие в прихожей холщовые сумки) сшил сам».
И в рассказе Рябова не мелькает ни тени хвастовства: до чего-то дошёл сам, что-то подсказали журналы и книги типа «Сделай сам». Обычное, в общем-то, дело для такого необычного человека.
В квартире у губкинского кулибина – творческий беспорядок, но такой уютный. Книги и брошюры, разные детали, непонятные для далёкого от техники человека, механизмы и приборы. Современный плазменный телевизор соседствует с раритетным ныне магнитофоном «Юпитер-203». И он работает! Александр Николаевич включает агрегат, и квартиру наполняет негромкое бормотание радио. Нажимает на кнопку – бобины с плёнкой, вращаясь, выдают хит 80-х годов.
…А на улице тем временем мартовское солнце боролось с пронизывающим ветром. Чирикали воробьи, синело небо, чернела непросохшая ещё земля на клумбах. И будто увидев всё это новыми глазами, я спохватилась: что же не спросила у Рябова, прилетели ли уже в этом году скворцы?