«Брось вечерушки и пляски». Как 100 лет назад белгородцы строили новую жизнь
Что происходило в начале 1920-х в Белгородском уезде, рассказывает предшественница «Белгородской правды» – газета «Трудовой день»
-
Статья
-
Статья
20-е годы XX века – особый период в истории страны, время формирования нового порядка после Первой мировой и Гражданской войны: действовала новая экономическая политика, проводилась антицерковная кампания, боролись с пьянством и самогоноварением, строили заводы, открывали клубы и школы.
Война и мир
Недовольство населения, вооружённые восстания крестьян, моряков, мировой экономический кризис, революционное движение во Франции, Италии, Англии, Германии – всё это отразилось на страницах газеты. Печатали заметки о фашизме, о возможной войне, о неспокойном положении в Европе.
В традиционной рубрике «Телеграммы» публикуют новости со всего мира. Одну из заметок посвятили разгулу фашизма в Риме:
«Фашистами разгромлена типография коммунистической газеты «Ордине Нуво». Миланская полиция запретила социалистам устраивать собрания».
Советская власть выделяла средства для укрепления Красной армии и в газете призывала население поддержать её. Белгородский уезд участвовал в двухнедельнике по улучшению быта красноармейца:
«Сокращать её [армию] крайне рискованно, так как положение Советской Республики в капиталистическом окружении не всегда может оказаться устойчивым. Эти опасения не устранены до сих пор, так как империалистические державы Европы и Америки в последнее время вбирают в себя всё большие силы, дабы парализовать силы пролетарской Республики не только у себя на дому, но и за пределом своих границ».
Для красноармейцев брали с каждого члена семьи рабочего и служащего не меньше одного фунта хлеба, а с торговцев – по пять. В деревнях взимали по одному фунту муки с десятины.
В тексте под названием «Ужасы грядущей войны» описывают достижения военной техники Западной Европы и Америки:
«В Америке изобрели электрическую пушку с дальностью стрельбы 500–600 вёрст и весом снаряда в 300 пудов. Также у них появились новые электрические пулемёты, которые выпускают в 5 раз больше пуль. Моторы самоходных лафетов так сконструированы, что могут работать под водой и, таким образом, преодолевать водные препятствия».
А во Франции якобы сконструировали плавающие танки в виде подводных лодок. И в авиации научились поднимать летательные аппараты в воздух вертикально, без разбега, изобрели беспилотный аэроплан, снабжённый миной и управляемый с помощью радиоволн.
Придумали также подвижные танки, извергающие газ, который не проникает в кабину и не вредит команде, но уничтожает неприятеля. Американцы уже закупили особый газ, который сводит с ума, и от него не спасает ни одна из существующих масок, сообщает газета. А французы «проводят опыты над газом, который, пропитав почву, даёт в течение 7–10 дней ядовитые испарения чрезвычайной силы».
«Вот чему служит наука в буржуазных странах», – подытоживает автор текста.
Бандитизм
Низкий уровень жизни, безграмотность и алкоголь создают новую проблему – бандитизм. В каждом номере «Трудового дня» публикуют сводки о происшествиях: воруют лошадей, грабят квартиры, убивают их хозяев:
«13-го января в селе Устинка в 7 часов вечера в квартиру гр. Кононова Фёдора ворвались 3 вооружённых бандита и убили хозяина квартиры Ф. Кононова и его сына – 5 лет. Бандиты скрылись».
Или вот:
«Сотрудники уголовного розыска задержали на Корочанском шляху вооружённую шайку бандитов. У них отобрали два револьвера, винтовку и награбленное, всех расстреляли».
В другой заметке описывают взятие притона бандитов в Белгороде:
«У них нашли два нагана, два обреза и две ворованные лошади. Один бандит сбежал, остальных расстреляли».
Проблема бандитизма настолько остро стояла, что даже мальчишеские игры с игрушечными пистолетами пресекали:
«Стоит пройти по деревне, и к вам из переулка или просто ворот вылетит ватага мальчуганов и, наставя в лицо дула пугачей, примется расстреливать пробками… И с этой болезнью малышей нужно прямо бороться: игра не безопасная и только развивающая инстинкты хулиганства».
К бандитам приравнивали и тех, кто уличён в растрате общественного хлеба. В одной из статей разбирают дело гражданина Наседкина – председателя сельсовета хутора Хренево Мелиховской волости. Его обвиняют в растрате 20 пудов хлеба. Обвиняемый заявил, что в 1920 году с разрешения общества он взял 15 пудов отходов проса, овса, из них три пуда отдал вдовам, остальное – гражданам, нуждающимся в хлебе:
«Эти 15 пудов образовались из остатков от сдачи развёрстки. Волисполком об этом не был поставлен в известность. Новый состав сельсовета требовал от Наседкина возврата хлеба, но последний не возвратил, т. к. общество дало на это согласие».
Председатель признал вину в растрате общественного зерна. Суд приговорил его к принудительным работам на один год.
Фрагмент полосы газеты «Трудовой день»
Культура
Большое внимание в эти годы уделяют культуре, налаживают культурно-просветительскую работу во всех сферах. Рабочие жалуются, что на Шебекинском сахарном заводе ставили мало спектаклей, 1–2 в месяц, потому что местная интеллигенция пассивно относится и не принимает участия в культурных мероприятиях, а только критикует и осмеивает работу рабочих:
«А этой интеллигенции в Шебекино довольно‑таки порядочно: медицинский персонал, «шкрабы», ветеринарные врачи, химики. На спектакли заводская интеллигенция не ходит, хотя сильно их критикует, а чтобы самой участвовать – об этом и говорить нечего… Для неё здесь неподходящая компания: ведь теперь в любительских спектаклях принимают участие мастеровые, рабочие, конторщики».
В итоге беда шебекинцев решилась, интеллигенция поучаствовала в деле просвещения рабочего класса, и через время «товарищи врачи, педагоги, агрономы, механики и др. приготовились и стали читать лекции, каждый по своей специальности».
В деревнях открывали избы-читальни, чтобы привить крестьянам культурные развлечения и отбить желание пьянствовать:
«Крестьянская молодёжь! Покажи своим «отцам», к чему ты стремишься. Брось вечерушки и «пляски». Почаще заходи в избу-читальню, просвещайся сама и просвещай стариков».
Ново-Ольшанский сельсовет Масловской волости предоставил вновь образовавшемуся культурно-просветительному кружку дом, принадлежавший раньше псаломщику, для оборудования в нём сельского клуба. Помещение получили разрушенное, но культпросвет и деревенская молодёжь взялись за ремонт. Однако препятствия то и дело создавали люди старого уклада:
«Клуб ещё не открылся, а тёмные старухи и старики уже начали проявлять враждебное к нему отношение. Деревенскую молодёжь старики всячески отговаривали «не ходить в это бесовское сборище».
Образование
Много пишет газета об образовании. В начале 1920-х школы сняли с государственного снабжения, с населением заключали коллективные договоры на содержание школ, учителям задерживали зарплату, тяжёлое положение и с отоплением учебных учреждений – дров в декабре 1922 года получили на 2–3 месяца.
Во всех волостях Белгородского уезда «положение школьных работников скверно»:
«В связи с невыплатой жалованья за последнее время и началось сильное тяготение школьных работников к частным урокам, которые в состоянии брать только дети торговцев и зажиточного населения. Такого положения в дальнейшем конечно терпеть нельзя».
Для борьбы с этим явлением создали инспекцию, которая ездила по уезду и следила за состоянием школ.
С 1 января 1923 года обучение в школе второй ступени становилось платным для детей торговцев, рабочих и служащих, получающих ставки выше 9-го разряда. Плата для рабочих составляла 1/20 часть содержания, что в среднем было 400 рублей.
Положение постепенно налаживалось благодаря неравнодушным жителям. В заметке «Хотим помочь школе» крестьянин рассказывает, как родительский комитет из слободы Шопино решил «поставить дело обучения детей, чтобы те не остались тёмными»:
«Зная, что наше государство сейчас не располагает большими средствами, мы начали искать средства своими путями. Организовали культпросвет, оборудовали сцену в пустующем здании школы, организовали театральный кружок из местных крестьян. Все сборы от постановки спектаклей будут обращены на покупку учебников и др. школьных принадлежностей».
Но оставались школы «такие, как, например, в Болховце, где нет ни рам, ни стёкол, полы рубятся». Лучше себя чувствовали школы при заводах в Шебекино и Ново-Таволжанке.
С сентября 1920 года в Белгороде работает ремесленная школа:
«Занятия происходят как теоретические, так и практические. Преподаются ремёсла: кустарное, токарное и ремесленное. Занятия в настоящее время идут в две смены. Главным тормозом в работе является недостаток тетрадок и чертёжных принадлежностей. Ознакомившись с состоянием школы, рабочие постановили произвести однодневное отчисление из мартовского оклада в пользу школы».
В статье «В новой школе» опубликовано обращение отдела народного образования о новых правилах, которые помогут избавиться «от остатков буржуазной школы»:
- во‑первых, «изъять из употребления в школе такие выражения, как «господа», «гимназия», «экзамен», заменив их соответствующими выражениями настоящего времени: «граждане», «школа», «репетиция»;
- во‑вторых, «ввести объяснение с учащимися в корректной форме, обращаясь с ними на «вы», особенно в старших группах, и также следить за тем, чтобы учащиеся не позволяли некорректных обращений к товарищам и школьным работникам»;
- в‑третьих, «отметки», как явление, признанное нецелесообразным даже педагогами старой школы, не должны иметь места в школе, оценка познаний учащегося должна выражаться краткой характеристикой его познаний и поведения».
Религия
Большой вопрос встал между религией и образованием. Когда школьное дело налаживалось, здания школ ремонтировали, занятия становились регулярными, появились какие‑то учебники, оставалась одна беда – «в школах сидят «старые» учителя да учительницы»:
«Смотришь иногда, – пишет т. Фис из с. Томаровки, – что детям твоим пора в школу идти, а они дома бегают. «Почему до сих пор в школу не идёте?» – спрашиваю их. «Сегодня праздник», – отвечают дети. – «Какой праздник?» – «Казанская». – «Ну и что же?» – «Занятий в школе нет!»
По словам товарища Фиса, такое повторяется часто, ведь у многих попов дочери – учительницы, которые не забывают про церковные праздники:
«Нам нужно учить и учиться. До сего времени мы не имеем полной возможности обслужить жажду знаний. Нам нужно нагонять потерянное время. Если эти праздники не урежутся на 100 %, то потеря времени на разные там «Казанские» узаконится и войдёт в обычай. Нужно, чтобы волисполком проследил за нарушителями советских законов. Школы открыты не для учителей-ханжей, а для детей, которые должны быть грамотными во что бы то ни стало».
В газете осуждают религию и все её проявления, а церковных служителей выставляют жестокими, глупыми и жадными. В публикации «Погребение богов» автор рассуждает о рождественских праздниках и верующих, которые отмечают их по инерции, «потому что верили отцы и деды»:
«Рождество являлось для большинства так называемых верующих попросту дряхлым бытовым пережитком, лишённым всякого содержания. Поэтому борьба с Рождеством как с идеей должна была быть направлена не по пути упразднения самого праздника, а по пути организации празднований в такой форме, чтобы видна была его голая бытовая сторона, лишённая всякой религиозной обрядовой шелухи».
По словам автора, праздник был важен как повод отдохнуть, а обрядовую сторону навязала церковь. Поскольку не было мест для развлечения, у тружеников не осталось выбора, кроме как пойти в церковь. Но теперь у людей появился выбор:
«Церковь устраивала крестные ходы. Комсомольцы устроили шествие по городу. На религиозных «ходах» пелись религиозные гимны. На комсомольском шествии также пелись гимны, только революционного и антирелигиозного характера».
Крестьянин А. Панкратов в заметке «Боятся призраков мертвецов» пишет о том, как в Старогородской волости решали создать усадебный фонд и не знали, где землю взять. Долго спорили, но «нашлись, однако, крестьяне, знакомые с советскими законами, и убедили собрание забрать «поповские» усадьбы и наделить землёй в первую голову нуждающихся… Аль забыли, что советские законы не признают «церковных владений».
Попов выставляют жестокими людьми, готовыми отобрать хлеб у детей. В заметке «Глаза завидущие, руки загребущие» описывается случай в селе Муром. Там местный псаломщик Рыжков «под особым чувством душевных томлений за судьбу этого грешного мира» пришёл в дом крестьянина Дмитрия Хадеева пока дома были только дети пяти и восьми лет:
«Оглянулся по хате псалмопевец. Пустовато, на полке лежит один каравай (пирог) хлеба. Взял костыль, сковырнул хлеб, схватил под мышку и пошёл дальше».
Но конец у истории счастливый: крестьянин догнал псаломщика, забрал хлеб и покормил детей.
Пьянство
Главными пьяницами того времени выставляли тоже попов:
«Дни рождественских святок прошли в Тавровском совхозе очень «весело». Среди рабочих совхоза беспрепятственно расхаживал пьяный поп, конечно, с крестом в руках. За ним тащилась подвода, нагруженная доверху хлебом, мясом и бутылками с самогоном».
В другой заметке описывается, как сильно поп развеселился от самогона:
«На первый день рождества священник села Красное развеселился так, что председатель и секретарь ВИКА, случайно зайдя в его дом, застали на столе не только закуску, но и самогон. В момент прихода этих неожиданных гостей пьяный поп танцевал с бутылкой самогона в руке».
Регулярно на страницах газеты появляются отчёты о борьбе с самогонщиками, фельетоны, высмеивающие пьянство, и заметки, призывающие каждого бороться с этим явлением:
«Не время теперь заниматься глупыми, пьяными развлечениями! Нужно строить, созидать и учитывать каждый пуд хлеба, который вы прогоняете через самогонные аппараты! Не к лицу это гражданам Советской Республики!»
Каждая волость отчитывалась о работе в этом направлении.
«В Масловской, Никольской, Старогородской и Пушкарской волостях борьба ведётся очень успешно, – сообщает газета. – От Муромской, Шебекинской, Томаровской, Карповской, Болховецкой, Сабынинской и Мелиховской сведений нет. Висловский, Толоконский и Бессоновский волисполкомы ограничились лишь присылкой протоколов, считая тем самым работу законченной. Ох, закончили ли они борьбу! Сомневаемся. Эту борьбу нельзя заканчивать, ибо ослабим её – завтра опять разовьётся самогон. Жать, жать и ловить самогонщиков до последнего – вот какой должна быть борьба с самогоном!»
В подписной кампании упор делают на то, что «кто до сих пор во вред себе тратил большие деньги на самогон, тот должен обязательно заставить себя выписывать газету «Трудовой день». Даже в том, что школы находятся в плохом состоянии, винят пьянство:
«Скверно отнеслась к школе Топлинка, где население более внимание уделяет самогону, чем школе».
Так, судя по публикациям газеты «Трудовой день», жили белгородцы 100 лет назад.
Анастасия Писаревская