В то, что она написала, верилось с трудом. Такое просто невозможно! Оказалось, возможно.
Невзрачный дом, заросший кустарником и травой, с протоптанной к нему тропинкой, которая ведёт к калитке, стоящей как бы отдельно от металлических, основательно тронутых ржавчиной ворот. Здесь, на улице Матросова в старооскольском селе Роговатом, и обитает семья Куличкиных: супруги Игорь и Елена и три дочери – Марина, Кристина и Элина.
Семья действительно живёт в России с 2002 года и до сих пор не имеет российского гражданства. Известны Куличкины не только в Роговатом, но и далеко за его пределами. Например, в администрации президента России, губернатора Белгородской области, уполномоченного по правам человека в РФ и во многих других местах, куда обращались со своей проблемой. Все эти бумаги, как и квитанции об уплате различных штрафов, обитатели дома хранят в многочисленных папках.
«Мы – никто»
В доме нас встречает Елена Куличкина и все три дочери. Глава семьи нашёл подработку в Озерках, потому отсутствовал. Все беды хозяйка вмещает в одной фразе:
«В октябре 2002 года, когда приехали в Россию, нам денег не хватило сразу – и остались без регистрации, без прописки. И вот нелегалами стали».
Елена Викторовна заметно волнуется, перебирая при свете тусклой лампочки папки с документами. Всё хочет найти последнее письмо от уполномоченного по правам человека в РФ, но ей попадаются не те бумаги. К поиску подключаются дочери.
«Мы его совсем недавно получили, – приговаривает мать и по ходу дела показывает другие бумаги: – Здесь наши все свидетельства о рождении, браке, дипломы, трудовые книжки».
Елена Куличкина окончила в Баку техникум связи и работала в русской редакции радио машинисткой. Муж по профессии строитель.
— Не пробовали здесь найти работу? – спрашиваю у неё.
— Мы нелегалы. Мы вообще не имеем права работать!
В Россию их позвала сестра Елены Викторовны, которая живёт в Обуховке и работает в музее Ерошенко. Поначалу мигранты у неё и остановились. К тому времени у Куличкиных на руках была совсем маленькая Марина, ей не исполнилось ещё и года. Младшие, Кристина и Элина, появились на свет в России.
Срок действия азербайджанских паспортов истёк ещё в 2007 году. Их надо было поменять. Но для оформления документов нужно ехать в Москву, в консульский отдел посольства Азербайджана, а денег на это нет, говорит Елена Викторовна.
— Мы даже не знаем, граждане мы Азербайджана или нет. Мы – никто. Раньше нас миграционная штрафовала, но три года уже тихо. Где‑то наверху сказали: таких, как мы, не трогать.
— Каких таких?
— Таких, которые много прожили здесь и остались нелегалами, – вздыхает Куличкина. – В России много многодетных семей, у которых нет денег, чтобы получить гражданство.
Фото Виталия Гаркуши
«Учится только на отлично»
А на пороге – новая большая проблема. Дочке Марине в прошлом году исполнилось 14 лет, она перешла в девятый класс. Ей предстоит сдавать ОГЭ, но для этого потребуется паспорт. Подходят к этому порогу и Кристина с Элиной – они пойдут в восьмой класс.
Директор Роговатовской школы Василий Масалытин в феврале этого года направил руководителям старооскольских отделов УФМС и полиции № 2 УМВД ходатайства с просьбой оказать содействие в получении паспорта Марине Куличкиной.
«Марина, – читаем в ходатайстве, – учится только на отлично. Без труда усваивает школьную программу. Любознательна. Участвует в олимпиадах по русскому языку, химии, биологии, географии… Преступлений и правонарушений не совершала, на ВШК (внутришкольный контроль – прим. авт.) и других видах учёта не состоит, вредных привычек не имеет. Участвует в классных и общешкольных мероприятиях. Отношение к окружающим и школе – доброжелательное».
Заканчивается ходатайство так:
«Семья многодетная, находится в трудной жизненной ситуации. Собственного жилья семья Куличкиных не имеет, живут на съёмной квартире. Не имеют регистрации и нигде не работают. Потому что без гражданства на работу устроиться нет возможности. Живут на пожертвования жителей села, а в летний период отец пасёт коров. На заработанные средства родители одевают детей в школу, платят за квартиру и за питание детей в школе».
Замкнутый круг
Через пару месяцев из органов в школу пришли ответы. Например, УФМС отписывает: чтобы Марина получила паспорт, её родителям «необходимо документироваться паспортами граждан р. Азербайджан, которые на сегодняшний день являются недействительными, и оформить разрешение на временное проживание в пределах квоты, затем вид на жительство и гражданство в общем порядке, так как для упрощённого порядка приобретения гражданства РФ оснований у них нет».
Есть слова, как можно понять, персонально обращённые к директору школы, позволившему себе проявить соучастие к судьбе горемычной семьи:
«Дополнительно сообщаю, – пишет начальник отдела УФМС Андрей Балабанов, – что в отношении несовершеннолетних детей могут подавать документы на разрешение на временное проживание, вида на жительство, гражданства РФ только родители либо опекуны. Семья Куличкиных неоднократно обращалась на приём по данному вопросу, где им всё было разъяснено».
Директор школы бессильно разводит руками: замкнутый круг получается. Основную школу Марина закончит, ОГЭ сдаст. Но со сдачей ЕГЭ могут возникнуть проблемы.
«Хотя, может, за два года что‑то поменяется, – надеется Василий Масалытин. – Возможно, у родителей документы появятся и они хотя бы вид на жительство получат. Может, к тому времени ЕГЭ отменят. Загадывать на два года сложно. Не хочется, чтобы дети оказались за бортом нашей жизни. Должен же быть какой‑то выход. Дети очень хорошие. Я благодарен родителям: несмотря на сложную жизненную ситуацию, дети посещают все занятия, чистенькие, опрятные, уважительные. Когда встречаемся с родителями, они словно ждут помощи, смотрят в глаза, а мы им прямо в глаза посмотреть не можем, потому что не знаем, как реально помочь. С ветряными мельницами боремся – и всё!»
«Вам неоднократно разъясняли»
…Письмо от уполномоченного по правам человека в РФ Куличкина таки отыскала. Только нового ничего к имеющейся грустной картине оно не добавило.
Обращение в Москву отправили в феврале, ответ за подписью начальника отдела защиты прав мигрантов и лиц без гражданства Сергея Бурлика пришёл 7 июня. Он пересыпан многочисленными напоминаниями:
«Ваше очередное обращение по вопросу легализации пребывания на территории РФ Вас и в целом Вашей семьи», «Аппаратом уполномоченного Вам неоднократно разъясняли пределы компетенции уполномоченного и порядок обращения к нему с жалобой», «Ваше очередное обращение не соответствует требованиям», «В письме аппарата уполномоченного в июле 2013 года за № 4220–44 Вам были даны исчерпывающие разъяснения», «Аналогичные разъяснения и рекомендации давались Вам и УФМС России по Белгородской области» и т. д., и т. п.
Концовку письма приведём полностью:
«Поскольку Вы и Ваш супруг являетесь гражданами Азербайджана, Вам необходимо либо оформить национальные паспорта, на что Вам уже неоднократно указывалось, либо предъявить выданные уполномоченными органами Азербайджанской республики справки об отсутствии у Вас гражданства Азербайджана.
Отсутствие у Вас необходимых денежных средств и невозможность самостоятельного жилищного устройства на территории РФ не являются основанием для нарушения порядка, установленного законодательством о правовом положении иностранных граждан в РФ. Уполномоченным не могут быть даны какие‑либо указания государственным органам по отступлению от требований действующего законодательства о правовом положении иностранных граждан».
С миру по нитке
Местные власти о сложной ситуации знают. В гости к Куличкиным мы пришли с заместителем начальника управления Роговатовской сельской территории Любовью Фоминой. Это четвёртый адрес, заметила она, по которому Куличкины живут в Роговатом.
До 2007 года, сообщила Фомина, у них были действительные паспорта граждан Азербайджана. Они их вовремя не поменяли. Участковые сначала и протоколы составляли за нарушение правил проживания.
«В 2006 году подготовили даже документы на выдворение, но как‑то это не получилось. Так они и остались, – пожимает плечами Фомина. – В 2009 году была возможность получить по упрощёнке вид на жительство. Денег у них не было, мы добились через соцзащиту выделения 5 000 рублей, необходимых для оформления. Помогли им выехать через границу, подали в УФМС справки. Но по результатам проверки оказалось, что Куличкины ещё когда‑то пересекали границу и они под это постановление не подходят».
Некоторое время помощь семье выделяли в старооскольском управлении социальной защиты населения. Любовь Фомина лично привозила им коробки с продуктами. Но потом соцзащита помогать перестала, сославшись на непреодолимое обстоятельство: Куличкины – не граждане России.
«Сейчас люди им помогают. Соседи говорят, что приезжает спонсор на белой машине и привозит сумки с продуктами. Настоятель нашего храма отец Василий не оставляет их, – рассказывает Любовь Фомина. – Но вот что меня удивляет: в деревне все занимаются своим хозяйством – мы с этого, можно сказать, живём. У Куличкиных тоже есть немного земли, но они на ней не работают. Можно завести кур или хотя бы козу. Но муж говорит, что его жена, мол, не предназначена для работы на земле. И сам он раньше пас коров. 500 рублей за голову и обед ему собирали. В этом году коров пасти некому, а он отказался».
Действительно, Игорь Куличкин до недавнего времени сидел дома, но в начале июля нашёл какую‑то работу в Озерках.
«Так мы и попали»
В телефонном разговоре Игорь признался, что сразу после переезда в Россию у семьи была возможность зацепиться:
«В Баку продали квартиру, небольшие деньги у нас были. Мы готовили необходимые документы, собирали справки. В 2003 году я трижды ездил в посольство. А потом посчитали оставшиеся деньги и поняли, что нам не хватает 55 тысяч. А сейчас это уже другая сумма, ещё больше, где‑то тысяч триста. Ещё для получения гражданства хорошо бы иметь своё жильё. Вот так мы, как говорится, и попали. И не знаю, что делать. Не живём, а мучаемся».
Сестра жены, рассказал Куличкин, переехала в Россию в начале 1990-х, когда обладатели советских паспортов могли получить гражданство чуть ли не автоматически. Но к началу следующей волны мигрантов из постсоветских республик законодательство стало строже.
«В 2013 году жена написала и Путину, и Медведеву, и губернатору, – вспоминает Игорь. – В миграционной службе от нас отстали. А то постоянно чуть что – штраф пять тысяч. Я тогда коров пас. В месяц зарабатывал 15 тысяч и все деньги отдавал на штрафы. На семью почти ничего не оставалось. На хлеб кое‑как хватало».
Подсказали Куличкиным, как паспорта и гражданство могут получить хотя бы младшие дочери. Для этого нужно всего-навсего… сдать детей в детдом.
«Ну как это возможно! – возмущается отец. – Мы их растили, воспитывали, да ещё в таких условиях, и вдруг – отдать! Да таким родителям, как мы, памятник ставить надо!»
Игорь Куличкин по‑своему прав. И жена его, когда говорит, что «просила о помощи с самого начала, а все говорят, что мы жалобщики», тоже права. Правы и государственные органы, когда требуют выполнения «действующего законодательства о правовом положении иностранных граждан».
Коллизия
А в результате возникает правовая коллизия, перечёркивающая жизнь целой семье, включая детей, которым уже скоро вступать во взрослую жизнь. И в этой взрослой жизни у детей, если только коллизия не разрешится в их пользу, не будет будущего.
«Знаете, о чём я иногда жалею? – горько усмехается Елена Куличкина. – Что мы не Депардье или Рои Джонсы, которым российское гражданство оформили за несколько часов. Если бы наш вопрос решили сразу, мы бы уж точно принесли пользы России больше. Гораздо больше тех сумм, которые мы заплатили за нарушение миграционных законов».
Мнение редакции
Как помочь несчастливцам?
Меньше всего на свете нам бы хотелось, чтобы читатель воспринял приведённый выше текст как свидетельство равнодушия власти к «маленьким людям». Мало того, как видно из переписки Куличкиных с компетентными органами, власть совсем не против им помочь – при условии, что семья выполнит требования российского законодательства.
Куличкиным отвечали на запросы и жалобы, как того требует закон о порядке рассмотрения обращений граждан (и это притом, что они – неграждане!). Куличкиным понятно и толково разъясняли права и обязанности представители соответствующих ведомств. Куличкиным помогали односельчане и местный батюшка, шли навстречу директор школы и местная администрация. Словом, нам не в чем упрекнуть участников этой истории.
По факту Куличкины не справились. У них не получилось организовать переезд в Россию. Они не смогли приобрести в белгородском селе жильё взамен проданного в азербайджанской столице. Не сумели оформить гражданство ни себе, ни детям. Не хотят работать на земле – и это на белгородском чернозёме, способном прокормить любую работящую семью! И, как водится, склонны винить в этом не себя, а бездушную государственную машину.
Можно, конечно, поставить им сложившуюся ситуацию в упрёк: сами ведь виноваты. В иных белгородских сёлах про таких людей говорят – несчастливцы. Но при всей неоднозначности вышеизложенной истории нельзя забывать, что судьба Куличкиных иллюстрирует трагедию огромной части советских людей, которые не вписались в постсоветские реалии. Привыкшие к гиперопеке государства, они были не готовы к новым капиталистическим отношениям и оказались в положении вечно плывущих по течению.
Таких людей в нашей стране – миллионы. Но им немного легче хотя бы потому, что они могут с полным правом называть себя гражданами России. А Куличкины вот не могут.
Мы возмущаемся, когда слышим о бесправном положении русских людей в прибалтийских республиках, которые с распадом СССР в одночасье стали негражданами, получили клеймо плебеев. А рядом с нами есть такие же люди, приехавшие жить в Россию. Да, судя по истории их мытарств, уровень пассионарности Куличкиных равен нулю. Да, они сами загнали себя в тот тупик, в котором оказались. Да, как нелегалов их можно штрафовать, а то и депортировать в солнечный Азербайджан.
История Куличкиных – тот самый случай, когда с людьми можно поступить по закону. А можно – по справедливости. По‑людски. Совсем недавно один из публично озвученных принципов солидарного общества – «Справедливость выше закона» – вызвал бурю негодования среди просвещённой публики. Быть может, история несчастливцев, которые уже не надеются стать гражданами нашей страны, и есть тот самый пример, когда нам следует проявить солидарность и поступить по‑человечески?