Размер шрифта:
Изображения:
Цвет:
13 октября 2015, 15:04
 Катерина Шаронова 3750

Винцкевич и Ко: 20 лет вместе

В Белгороде прозвучал первый из трёх концертов фестиваля «Джазовая провинция»

Винцкевич и Ко: 20 лет вместе Кип Рид и «Ростань». Фото Юрия Бограда
  • Катерина Шаронова
  • Статья

Двадцать лет подряд создатель и арт-директор передвижного международного фестиваля заслуженный артист России Леонид Винцкевич организовывает для поклонников джаза фантастические выступления выдающихся музыкантов со всего мира. А в юбилейный год подготовил и вовсе нечто особенное. Исполнители экстра-класса съедутся из 15 стран Европы, Азии и Америки, чтобы на 20-м фестивале представить свою лучшую музыку.

Первый этап «Джазовой провинции» прошёл с 5 по 11 октября в Калуге, Брянске, Курске и, удача, в Белгороде. На втором этапе, с 31 октября по 11 ноября, кроме как в этих городах, концерты прозвучат в Москве, Подольске, Орле, Воронеже, Туле, Липецке и Владимире.

Мечта с выдержкой

У концерта, который состоялся 8 октября в Белгородской государственной филармонии, предыстория большой давности. Его первое отделение можно назвать «Русский орнамент» — музыка экспериментальной природы, притом не случайная, не сиюминутная, не связанная ни с каким расчётом. Мечта с многолетней выдержкой, наконец воплотившаяся. Рассказывает сам Винцкевич:

«Много времени назад, когда мне было мало лет, я купил «Кругозор» — журнал с грампластинками. На обложке — обожаемая мною Аструд Жилберту, певица из Бразилии. Заслушивал этот винил до дыр. Но однажды совершенно случайно поставил его не той стороной. Как вдруг — божественные звуки, изумительный хор. Оказалось: музыка родом из села Фощеватово Белгородской области. Тогда во мне и возник интерес к фольклору. Чуть позже я открыл для себя фольклор села Плёхово (Курская область — прим. авт.). Там, кстати, корни цикла «Курские песни» Георгия Свиридова».

Так получается, что аутентичная народная музыка — культурный маргинал в нашей стране, размышляет пианист. Ведь большинство из того, что звучит со сцены и называется фольклором — суррогат, профанация. Истинное пробивается с трудом и, как в своё время это было с джазом и блюзом, находится на расстоянии. «Ростань» из курской Суджи — один из таких, истинных, ансамблей.

Слева направо: Константин Седовкин, «Ростань» и Билл Саммерс.
Слева направо: Константин Седовкин, «Ростань» и Билл Саммерс.
Фото Юрия Бограда

Создатель и художественный руководитель фолк-хора «Ростань» — заслуженный работник культуры России Валентина Савенко собирала аутентичный материал в фольклорных экспедициях по своему региону. Её команда находила старожилов и часами записывала песни, диалекты этих людей с «удивительно чистыми, детскими глазами». Потом обрабатывала и в театрализованном виде представляла, к примеру, свадебный и масленичный обряды, святочные гадания... И, разумеется, это стало репертуарной основой «Ростани».

«Давно дружим с губкинским ансамблем «Голубка» (руководитель — Анна Горбатовская — прим. авт.), встречаемся иногда с вашим «Пересеком» Ивана Карачарова. В нашем репертуаре есть белгородские песни. Но всё же предпочитаем сосредотачиваться на своих, курских. Есть нюансы, которые присущи только Курской земле. Скажем, от белгородской народной культуры курская отличается диалектом. Потом, у вас много классных лирических песен, у нас нет чистой лирики — поют с иной энергетикой. Наши постовые песни более подвижны, динамичны, в то время как у ваших много вокализов и распевов», — рассказала «БелПрессе» Валентина Савенко.

С Винцкевичем «Ростань» сотрудничает 18 лет. Вместе они выступали даже в концертном зале им. П. И. Чайковского.

«Поначалу наш проект был принят с большой осторожностью российским джазовым сообществом. Даже говорили, что эта музыка к джазу отношения не имеет. И вот в 2013-м мы записали альбом «Русский орнамент» (Russian Ornament), который издал Игорь Бутман. Он разошёлся по России, Европе и Америке. А через год неожиданно для нас получил престижнейшую премию Майлза Дэвиса (Miles Davis Award). Вот вам ещё одна причина, почему фестивальный концерт мы открываем именно этой программой», — комментирует автор «Джазовой провинции».

Культурный синкретизм

Собственно, с этой истории Леонид Винцкевич и начинает общение с белгородскими слушателями. А заканчивая, тихо считает: «Раз, два, три...» И откуда-то из темноты зала раздаётся музыка сопрано-саксофона, флейта звучит. И вступает вокалистка «Ростани». Каждый из участников трио Николай Винцкевич, Константин Седовин (джазовый арт-ансамбль «Архангельск») и Светлана Егорова, чутко чувствуя друг друга, превратили курскую песню «По дубраве» в уникальное сочетание аутентичного фолка и импровизаций интеллектуального джаза.

И сразу же, минуя паузу, на сцене зарождается хороводная «За речкой, за быстрою», интерпретация седьмой из «Курских песен» Свиридова. Терпкое звучание голосов «Ростани» и совершенно потрясающая игра музыкантов Vintskevich Project: виртуозного саксофониста Николая Винцкевича, известных американцев — ударника Джоэля Тейлора и бас-гитариста Кипа Рида, который на время феста прекратил свои гастроли с джаз-легендой Элом Ди Меолой... А за роялем — сам Винцкевич-старший. Так же, без явно очерченного перерыва, всем составом исполняют и знаменитую плёховскую «Тимоню», и удивительную «Ай, у зайки». А между ними, как контрапункты, — инструментальные композиции с развёрнутыми сольными партиями этого квартета экстра-класса (от крайне энергичных вещей до надмирной лирики «Песни чёрной земли»).

  • Джоэль Тейлор.

  • Стивен Гордон и Леонид Винцкевич.

В плотную музыкальную ткань по временам вплетаются причудливые вокальные вариативные пассажи Седовина и диковинные голоса народных инструментов: рожка из коровьего рога и калиновой дудки, пищика — удочки из болотного камыша, распространённых в Курской области кугиклов (флейта) и народной трёхструнной скрипки. А артисты «Ростани» пляшут притоп «в три ноги»...
Словом, всё, что происходило в первом отделении концерта, есть культурный синкретизм, гармоничное существование в неразрывном единстве музыки, вокала, танца. Так культуру сквозь призму своего мифологического сознания воспринимали наши предки.

Мастера мирового джаза

Второе отделение концерта — музыкальная вселенная, сотворённая «Охотниками за головами». The Headhunters — всемирно прославленная американская группа, творящая уникальную музыку на пограничье джаза, фанка, фьюжна, черпающая из ритм-н-блюза, кубаны, афро и бог знает чего ещё. The Headhunters сегодня — пятеро превосходных музыкантов: альт-саксофонист Дональд Харрисон, басист Пэт Кейси, клавишник Стивен Гордон и отцы-основатели — перкуссионист и вокалист Билл Саммерс и ударник Майк Кларк.

— Леонид, каждый раз составленная вами программа фестиваля совершенно фантастична и в смысле джазменов, которых вы приглашаете, и в смысле той музыки, которую они исполняют. В случае с «Джазовой провинцией — 2015» что стало вашей целью номер один?

Леонид Винцкевич: Хотелось, чтобы на 20-м фестивале были первые имена. Те, кто сделал историю джаза. И The Headhunters к ним относится. Когда в 1970-м группу собрал великий пианист Херби Хэнкок, их музыка стала джазовым прорывом, музыканты — легендой. Их дебютный альбом, подаривший группе имя, — первый из джазовых, достигший платинового статуса и один из самых продаваемых. И я рад, что этих звёзд джаза нам удалось заполучить.

— Могло быть по-другому?

Л. В.: Честно говоря, я до 19 сентября не был уверен, что The Headhunters приедет. Скажем, на джазовый фестиваль в Коктебеле из-за санкций не приехала часть американских музыкантов. Вообще, год начинался не просто: в связи с конфронтацией у всех культурных сообществ сократились бюджеты. Но чудо произошло — никто не отказался приехать на наш фестиваль. И, безусловно, как его устроитель, я счастлив. Независимо ни от чего мы отметим этот юбилей.
А между тем так совпало, что и «Ростань», и The Headhunters в своей музыке используют этнические мотивы. От этого концепция и целостность программы, понятное дело, только выиграла. Да и невероятно интересно наблюдать, как органично традиция сходится с новаторством, нечто незыблемое с экспериментом, рождающимся на наших глазах.

— Белгороду в этот раз невероятно повезло — в нашем городе прозвучит на два фестивальных концерта больше, чем обычно. С чем это связано?

Л.В.: Мы до сих пор не имеем федеральной финансовой поддержки. А культурным некоммерческим проектам без этого тяжело приходится. Собираем с миру по нитке, и, если заканчиваем фестиваль без долгов, — это уже успех. Бывает, балансируем на грани. Без энтузиастов такой проект, как «Джазовая провинция», делать невозможно. Поэтому мы ищем партнёров. И я рад, что мы, наконец, обрели поддержку в Белгороде — теперь нам помогают администрация Белгородской области, Белгородская филармония, телерадиокомпания «Мир Белогорья»...

  • Дональд Харрисон.

  • Билл Саммерс и шекере.

Бог, храни курочку и The Headhunters

Про курочку — это, конечно, шутка-просьба Билла. Журналисты ещё до концерта застали легендарного перкуссиониста Саммерса врасплох, за что и услышали презабавную вокальную импровизацию о том, как он любит chicken. А ещё борщ с чесночным хлебом и предпочитает «пьянеть не от водки, а от прекрасных русских женщин». Билл посмотрит на нас и улыбнётся совершенно по-детски:

«Я вообще-то серьёзный, но сейчас у меня игривое настроение».

В этом и есть правда. Он сохраняет ребёнка внутри. А ещё он точно знает:

«Я — человек мира. Планета — мой дом. Россия — комната в моём доме. Музыка России — моя музыка. И музыка Кубы — моя. И Франции, и Германии, и Афганистана... Мне очень нравится находиться в вашей стране: здесь, как и везде, меня прекрасно принимают».

И все вопросы о каких бы то ни было границах, от музыкальных до геополитических, не имеют смысла. Хотя, конечно, их задавали. Скажем, о том, устают ли музыканты друг от друга.

Билл Саммерс: Наш коллектив состоит из ярких индивидуальностей, очень творческих личностей. А не так уж много времени мы проводим вместе. И каждая наша встреча — радость, новый опыт, новые эмоции, новая музыка.

Дональд Харрисон: Я благодарен творческой судьбе за то, что я часть творческого процесса под названием The Headhunters. Когда я слушаю, как Билли играет на перкуссии, Майкл — на барабанах, Пэт — на басу, а Стивен — на клавишных, у меня рождаются новые музыкальные идеи.

И о том, есть ли сходство афроамериканского фольклора и русского.

Д. Х.: Думаю, для музыки афроамериканцев характерен звук плача. Те страдания, всё то, что пережили африканцы в Америке, как раз и воплотилось вот в этот стонущий, страдальческий звук.

Б. С.: А вообще мы с «Ростанью» сейчас ездим по одному фестивальному маршруту и каждый вечер вместе поём. И скажу вам, что их музыка очень напоминает нашу.

А ещё Дональд говорит, что музыка универсальна, что она культурный мост между нами. И напоминает историю великого Луи Армстронга, которого воспитала еврейская семья Карнофски, эмигрировавшая из Российской империи в Америку. Приёмная мать напевала ему колыбельную. И именно из неё выросла «Колыбельная» Армстронга, ставшая всемирно популярной. Яркий пример того феноменального, что рождается в диалоге культур.

Празвуки и ритмы современности

Живая легенда The Headhunters вышла на сцену — и уже с первых звуков воссоздала на белгородской сцене ауру свободы, атмосферу Нового Орлеана — первой джазовой столицы. Состояние публики от встречи с музыкантами как рваная кардиограмма: от шума возбуждения до тишины крайней сосредоточенности — все клокочущие внутри них эмоции, все оттенки их настроения тонко уловили музыканты.

Фото Юрия Бограда

И Билл скажет:

«Вы сопровождаете нашу игру хлопками. То есть вовлекаетесь в процесс. Мы ощущаем вашу отдачу. И это помогает нам играть на ещё более высоком уровне».

А Майк Кларк поддержит его:

«Думаю, российский слушатель очень любит джаз. И, возможно, вам нужна эта музыка даже больше, чем у нас, в США».

Watermelon Man, Chameleon, Butterfly... — то, что составило золотой фонд мирового джаза, исполнили те, кто эти композиции сотворил и прославил. Они обрели совершенно обновлённое, неожиданное звучание — удивительным образом прошлое этой музыки сходится с её же настоящим. Её магия ещё и в том, что слышится в ней и вовсе музыка древних, празвуки. И именно ими поразил экзотический шекере Билла — идиофон из тыквы-горлянки, оплетённый сетью с множеством деревянных бусин. Вообще, все из музыкальных инструментов Саммерса достойны экспозиции: конги, балафон, агого, кабаса, хиндеуху, тамбурин, сурдо, ганкогуи... А его владение ими — восхищения. Он даже пивную бутылку с лёгкостью превращает в чудесный музыкальный инструмент, а то обходится и вовсе без всего, имитируя птичьи трели.

И наконец The Headhunters сходится с Винцкевичами, «Ростанью» и Седовиным. Музыка совершенно невообразимая, плюс вокал Билла и шекере в его руках и, как вишенка на торте, — фолк-хор со своим «кири-кири»: гранд-финал, который вдвойне прекрасен, ведь этот конец — только начало.

Впереди второй этап «Джазовой провинции» и два фестивальных концерта 1 и 2 ноября в Белгородской государственной филармонии.


Ваш браузер устарел!

Обновите ваш браузер для правильного отображения этого сайта. Обновить мой браузер

×