«...Я сижу во флигеле, где занимают квартиры дядя и братья. Мне отведены две небольшие хорошенькие комнаты в конце флигеля, против дома. Передо мною прямо луга, поля, а налево – главное жилище», – писал из Удеровки в августе 1834 года Николай Станкевич.
180 лет спустя, октябрь 2014-го, культурно-исторический центр «Усадьба «Удеровка» Станкевичей». Передо мною прямо луга, поля, а налево... поросший травой, еле различимый холмик когда-то главного жилища. Лишь невдалеке, рядом с недавно построенной часовней, два надгробных камня – отца и сына. И липовый парк, по дорожкам которого, возможно, гуляли Алексей Кольцов, Тимофей Грановский, Виссарион Белинский, Михаил Щепкин и Кришьянис Баронс.
Философ и хозяйственник
Вырос будущий философ в семье крупного помещика. Имение его отца – Владимира Станкевича – состояло из шести тысяч десятин земли, слобод Марок Острогожского уезда и Курлаков Бобровского уезда.
«На правой стороне села был устроен с водоёмным колесом колодезь под досчатым сараем, далее расположен сад, называемый Английским. Вход начинается длинною и ровною аллеею, всегда высыпанною песком, обсаженною разными кустарниками; подобными аллеями украшен весь этот сад. Из больших редкостей в этом саду есть теплица и корней до 70 белого и чёрного винограда...»
Станкевичи были весьма богаты: имели кирпичный, винокуренный, конный заводы. Занимались разведением рысаков, которых продавали в Острогожский драгунский полк. На различных выставках их рысаки завоевали 15 золотых медалей. Семья имела во владении более 130 душ, а годовой доход её составлял 19 тысяч 800 рублей.
В студенческие годы Николай Станкевич организовал литературно-философское объединение, сплотившее, как он говорил, алчущих духовной пищи юношей, которое позже назвали «кружок Станкевича». В это объединение вошли Константин Аксаков, Михаил Бакунин и Виссарион Белинский. Свой творческий путь Станкевич начинал как поэт-романтик, следуя традиционным для XIX века направлениям, и стал одним из зачинателей философской лирики в русской литературе.
Станкевич стремился увлечь друзей немецкой философией, которая утверждала способность человеческого ума познать истину, указать людям их предназначение, пробудить благородство, призвать к добру. Однако его поэтические произведения не были оригинальными и отличались скорее искренностью чувства, нежели художественной новизной. При этом молодой философ настойчиво искал пути практического приложения своих теорий. Ведь не только философскими и литературными изысканиями был увлечён молодой Станкевич. Пребывая за границей, он по просьбе отца изучал новшества европейского животноводства и земледелия.
«Вряд ли при этом им двигало желание каким-то образом погасить «счётец» отца за его лечение за границей. Ведь впоследствии Станкевич-младший сам приохотился к хозяйственным подробностям», – утверждает алексеевский писатель и краевед Анатолий Кряженков, скрупулёзно исследовавший переписку Николая Станкевича со своими родными.
«...Слушая лекции хозяйства, я стыжусь своего невежества насчёт России, не знаю, так ли всё делается у нас, как здесь; но это мне не помешает узнать нужное».
Теорию Станкевич-младший стремился подкрепить более основательными материалами:
«На днях добыл себе прусские законы о земледелии, чтобы узнать здешние отношения помещиков к крестьянам, обрабатывающим землю, и потом судить, в какой степени здешние земледельческие средства помещика могут быть приложены в нашем быту...»
Возрождение усадьбы
Революционные годы XX столетия были беспощадны ко многим усадьбам помещиков. Не обошла сия участь и усадьбу Станкевича. Её разрушили в 1918 году, а липовые аллеи срубили. Теперь на их месте растут потомки тех прошлых деревьев. А вот их регулярность сохранилась. Как почти два века назад, липы разделяют территорию парка на четыре равные части.
Под горой, на которой стоял барский дом, бьют 14 ледяных ключей. Они питают своей бирюзовой чистой водой речку Тихая Сосна.
С этого места в прошлом году по распоряжению губернатора Евгения Савченко и началось возрождение старинной усадьбы Станкевичей.
От родника и возвышающейся теперь над ним купели к старому барскому парку поднимается крутая и длинная лестница. Её 198 метров упираются в смотровую площадку, с которой видны все окрестности Удеровки и часть Воронежской области.
«Мы возрождаем усадьбу для будущих поколений, – говорит мой гид, заместитель председателя муниципального совета Алексеевского района и города Алексеевка Андрей Маринин. – Постараемся сделать так, чтобы люди сюда приезжали, и усадьба оживёт».
Полтора года назад, по словам Маринина, эта старинная усадьба представляла собой жалкое зрелище. Непролазные заросли соседствовали с полуразрушенной фермой.
«Не то что зайти, а посмотреть было страшно, – вспоминает Андрей Маринин.– Когда сносили заброшенную ферму – трактора ломались».
157 гектаров усадьбы почистили. Привели в порядок старинные аллеи, посадили саженцы яблонь, груш, вишни, сливы, черешни, засеяли 105 гектаров медоносов и 7 гектаров молодых дубков. На всё это потребовалось чуть больше 18 миллионов рублей.
Шашлык, яблоки и пчёлы
«Чтобы парк не казался пустынным, а главное, чтобы привлечь отдыхающих, мы поставили девять беседок с мангалами, – рассказывает руководитель культурно-исторического центра Наталья Шевцова. – И как оказалось, не зря. За девять месяцев отдохнуть в усадьбу приезжали около тысячи человек. Хорошо ведь здесь, покойно. Да и цена отдыха не кусается».
В глубине аллей, чуть засыпанная опавшей листвой, скучала деревянная сцена.
– А она-то зачем? – поинтересовался я.
– Здесь мы проводим районные праздники, выступают самодеятельные коллективы, – ответил Андрей Маринин. – А в следующем году в усадьбе будем отмечать Крещение, день освобождения Алексеевского района от немецко-фашистских захватчиков, Троицу и День работников ЖКХ.
Недалеко от въезда в усадьбу за полукруглым забором стоит пара деревянных домиков. Издалека они напоминают очень маленькую базу отдыха. Так оно и оказалось. Вернее, почти так.
– Это пчелопарк, – с гордостью рассказывает Андрей Маринин. – В большом домике в сезон живёт наш сельский пчеловод Илья Вернигоров. Здесь же, за забором, он ставит свою пасеку в 100 ульев. Люди приходят, угощаются чаем, мёдом и слушают разные пчелиные истории. А в маленьком домике мы устроили кабинет ульетерапии.
– Это когда пчёлы жалят пациента в больные места? – уточнил я.
– Почти. Только не жалят. Под домик ставится улей, и человек вдыхает целебный пчелиный воздух.
В северной части усадьбы, рядом с семейным захоронением Станкевичей, есть старый, но хорошо плодоносящий яблоневый сад.
«Сад мы, скорее всего, сдадим в аренду, – говорит Андрей Маринин. – А в качестве платы арендатор будет поставлять яблоки в школы и детские сады Алексеевского района».
Условное захоронение
В Удеровке ждали и надеялись на возвращение выздоровевшего сына и брата. Николай Станкевич и сам неизменно сообщал, что проходит все процедуры, чтобы скорее в деятельном состоянии прибыть на родину. В последнем письме родителям он уточняет свои намерения:
«Я готов на всякие пожертвования, чтобы только укрепить навсегда своё здоровье и спокойно приехать в Россию с уверенностью, что я могу там жить, не тревожа никого своими недугами, и предаться делу».
Письмо датировано 7 мая 1840 года. А 24 июня он скончался, так и не одолев чахотку. Похоронен на семейном кладбище в Удеровке. Он прожил всего 27 лет.
«Семейное захоронение Станкевичей, где стоят надгробные памятники отцу и сыну, – условно, – говорит Андрей Маринин. – Надгробие отца Николая мы нашли в соседнем, воронежском селе. Оно использовалось в качестве фундамента под дом. Надгробие же Николая Станкевича утрачено. Даже свинцовый гроб, в котором его привезли из Италии и похоронили, в революцию 1917 года был выкопан и переплавлен...»